Ознакомительная версия.
Саквобет, да и все остальные покосились на Саната, но ничего не сказали. Лакил тоже поднял взгляд.
— Так вот, значит? — спросил он. — Ладно, ты решил. Теперь я решу. Сейчас разбегаетесь по домам и зализываете раны. А завтра с утра — с бабами на прополку. И послезавтра. И вообще — пока не закончите. Услышу, что отлыниваете — шкуру спущу.
— Лакил! — воскликнул Саквобет. — Да ты чего? Ну правда, по согласию ведь…
— Согласия перво-наперво у меня нужно спрашивать, — отрезал староста. — А теперь быстро все за мной.
Сунув руки в карманы, староста двинулся к деревне. Остальные, поддерживая тех, кто ровно не мог идти, поплелись следом. Последним шел Санат с непроницаемым, как всегда, лицом. Проходя мимо дерева, за которым прятался Левмир, он улыбнулся и подмигнул.
* * *
На следующий день, когда провинившиеся вернулись с прополки, Левмир наведался к Санату. Тот валялся на лежаке, уставившись в потолок. Рядом, на столе — блюдо с пирогами.
— Здорово, паренек, — улыбнулся Санат. — Что расскажешь? Пирог возьмешь?
Левмир из вежливости взял пирог, хотя дома сытно поел. Санат потянулся и сел, выглянув в окно. Солнце садилось, тихо стрекотали кузнечики.
— Серьезный мужик твой папаша, — сказал Санат, видя, что Левмир мнется. — Видал, как всех приструнил?
— Не я его привел, — буркнул Левмир. — Честное слово, я не доносил.
— Да знаю, — отмахнулся Санат. — Чай будешь?
Санат подошел к столу, который сколотил сам, и принялся разжигать самовар, который в благодарность за вино подарил ему Лакил. Труба тянулась от самовара к печному дымоходу.
Левмир следил за его действиями, но на душе все еще неспокойно. Хотелось точно знать, что Санат верит.
— Я ведь сразу за вами пошел. Там, за деревом стоял.
— Левмир, все нормально, — отмахнулся Санат. — Я тебя видел там. Принеси-ка лучше воды.
Приободрившийся Левмир выполнил поручение. Санат залил воду в пузатый самовар, поставил на стол заварник и чашки, отмерял заварку специальной ложечкой.
— Еще видел девчонку, с которой ты беседовал, — добавил Санат, не глядя на Левмира. — Давно ее знаешь?
Левмир покраснел и отвернулся. Обсуждать увиденное чудо не хотелось.
— Нет. В первый раз увидел.
— Ясно. Красивая девчонка. Понравилась?
Левмир в ответ пробурчал что-то невразумительное, и Санат улыбнулся. Он будто бы слышал не слова, а то, что за ними скрывалось.
— Не увлекайся, паренек, — посоветовал Санат. — Заведет она тебя… не туда.
«Поцелую-заколдую-к-алой-речке-унесу!» — вспомнил он, как девчонка, назвавшаяся забавным именем И, произносила этот старый детский заговор. Тогда прозвучало шуткой, но теперь, после слов Саната, по коже пробежали мурашки.
— А кто она? — спросил Левмир. — Ты ее знаешь?
— Можно и так сказать, — поморщился Санат. — Она… Ну… Считай, что она — фея, живущая в лесу.
— Правда? — вытаращил глаза мальчик. В другое время он бы посмеялся над этими сказками, но не теперь. Потому что девчонка и в самом деле была волшебной.
— Она не человек, вот что тебе нужно знать. Люди для нее — забавные игрушки и только. Тебе может показаться, что она с тобой дружит, но это не так. Если повезет — поиграет и бросит. Не повезет — домой ты не вернешься.
— Злая фея? — прошептал Левмир.
— Не злая. Но и не добрая. Такая вот особенная фея. Ладно, хватит о ней. Давай чай пить.
Когда с чаепитием покончили, Левмир направился к дому, но у забора его окликнули по имени. Обернулся и увидел Исвирь. Черноволосая, черноглазая девушка в ярко-зеленом платке, пряталась за колодцем так, чтобы со стороны дома Саната ее не заметили. Левмир прищурился. Из-за нее он чуть не попал в доносчики!
Сунув руки в карманы, Левмир небрежной походкой подошел к колодцу и, показывая, что понимает маскировку девушки, принялся крутить ворот, поднимая ведро.
— Ты у Саната был? — зашептала, явно волнуясь, Исвирь.
— Ну и что? — усмехнулся Левмир, чувствуя себя рядом с ней почему-то взрослым и мудрым.
— Так… Как он там?
— Нормально. Жив-здоров.
— Сильно его?
Левмир вытащил ведро, но понял, что пришел без ковша. Поколебавшись, приложился к ведру губами. Увидь такое отец — влепил бы подзатыльник.
— Ну? Что же ты молчишь? — торопила девушка.
— Пью, видишь? Ничего ему не будет. Здоровее тебя.
— А ты ведь часто к нему заходишь, хорошо его знаешь? — не отставала Исвирь. Явно чего-то хотела, но не решалась спросить.
— Ну так что ж?
— А что он любит? Что ему принести можно?
— Пирогов! — усмехнулся Левмир.
Исвирь покачала головой.
— Я видела, с каким лицом он пироги принимает. Не к душе они ему. Что он сильно-сильно любит?
Левмир задумался. Он не помнил, чтобы Санат что-то с аппетитом ел или хотя бы говорил о каком-либо кушанье. В первый день он вроде бы охотно пил вино, но где ж этой несчастной раздобыть вина?
— Чай! — воскликнул он.
— Как?
— Чай он любит. Крепкий заваривает — аж во рту вяжет. Вот. А больше — не знаю.
Бросив ведро в колодец, он пошел к дому. Робкое «спасибо» достигло ушей уже у забора, и Левмир только рукой махнул в ответ.
* * *
Чуть стемнело, и на улице послышался шум. Левмир подбежал к окну. Сердце ёкнуло. Толпа парней — почти сплошь все те же, что и днем — подходили к дому Саната. Шумели и галдели, а громче всех хохотал Саквобет, лицо которого напоминало баклажан. «Убьют! — решил Левмир. — Твердо решились!»
Отца не было, он еще днем уехал в город — решать какие-то вопросы с новыми хозяевами. На кого надеяться? Что делать? Внезапно решившись, Левмир рванулся из дома, надеясь не образумить, так хоть напугать парней грядущей карой.
— Далеко? — окликнула мать, суетившаяся у печи.
Левмир молча вылетел во двор, добежал до жилища Саната, с ужасом понимая, что никого не видно — зашли. В глазах потемнело, Левмир чуть не упал. Вот знакомая дверь. Дернул на себя, влетел внутрь.
— Вы! Вы! — задыхаясь, кричал Левмир.
Тишина. Все смотрят на Левмира — кто с испугом, кто с любопытством, а кто и вовсе с улыбкой. Ни драки, ни смертоубийства. У каждого в руках кружка, несколько бутылок с мутноватой жидкостью стоят у печки. Гости расселись на полу, а сам хозяин восседал на лежаке, с сомнением разглядывая налитое в кружку пойло.
— О, Левмирка! — воскликнул Саквобет. — Накатишь за компанию, за дорогого соседа?
Все рассмеялись, но холодный голос Саната будто ножом вспорол этот гам, прозвучав отчетливо и громко:
— Только попробуй. Тебе сперва я всыплю, а потом Лакил добавит, да так, что зубы из задницы вылезут.
Ознакомительная версия.
