– Эге, да ты же на ходу спишь! – вдруг заметил Хозяйственный. – А ну-ка давай иди к себе в комнату и немедленно ложись спать. Слышишь – немедленно! Помнишь, где она?
– Помню, – ответил Тимка и вяло побрел по коридору в глубь замка.
– А я пока с генералом побуду, – сказал Бонифаций, садясь на пол, – надо же ему будет объяснить, когда он проснется, как правильно носить перевязь со звездой. А то еще по простоте своей что-нибудь не так сде… – Хозяйственный не договорил, привалился к теплому генеральскому боку и громко захрапел.
Глава 3
Ведьмин сундук и секретный склад
Тимка проснулся рано – в открытое окно еще были видны бледные звезды, и солнце пока не встало над окружающими замок горами. Так как никто не заставлял Тимку немедленно умыться и почистить зубы, не стоял у него над душой, то Тим взял и умылся. И зубы почистил. Не умываться приятно, лишь когда от тебя требуют того умывания в приказном порядке! А когда не требуют – что ж, можно и ополоснуться.
На столике возле кровати Тимка нашел оставленные им на хранение волшебнику драконий стаканчик и скакулий кинжал, Олаф заботливо положил их на самое видное место.
Драконий стаканчик, вырезанный из целого куска фиолетового хрусталя, когда-то – казалось, давным-давно! – подарил Тимке дракон Каник. Этот необычный стакан волшебным образом был связан с точно таким же стаканчиком, который имелся у самого Каника. Через эти стаканчики можно было не только переговариваться, но и передавать какие-нибудь мелкие предметы, что не раз помогало Тимке выбраться из затруднительных ситуаций. Смертельно затруднительных.
Скакулий кинжал был сделан из жала ядовитого скакула, весьма опасной двухголовой змеюки. Эту змею Тим лично убил секирой, разрубив пополам, и тем спас от скакульей угрозы целый поселок! Благодарные жители сделали из жал скакула пару кинжалов и подарили их Тимке и Боне. Такой кинжал был незаменимым оружием против колдовской нежити: убивал ее на раз! Или на два, но – убивал.
Тимка сунул стаканчик в карман курточки, а кинжал повесил себе на пояс. С противоположной стороны от скакульего кинжала на поясе у Тимки висели пустые ножны от Змеиного кинжала. К сожалению, прозрачный кинжал Великой Змеи расплавился, когда мальчик снял проклятие с далекого, закрытого одной из волшебных дверей, мира. А потертые старенькие ножны, с вышитым на них золотыми нитками изображением Змеи, остались Тимке на память. Тим недолго думая всунул в пустые «змеиные» ножны чародейный камень-зрачок – камень вошел в них так удачно, словно ножны были сшиты специально для него.
– Отлично, – Тим, нарочно хмуря брови для устрашения, осмотрел себя в зеркале – обычном, не волшебном. С двумя кинжалами на поясе он выглядел весьма внушительно! Для полного счастья не хватало лишь густых усов, бурки, папахи и горячего коня под седлом: вылитый джигит был бы. Тимка рассмеялся, вышел из комнаты и направился в рабочий кабинет волшебника.
Хозяйственный, сложив руки за спиной, стоял у окна-витража и разглядывал восход солнца через разноцветные стекла. Каник, вытянувшись во фрунт, охранял статую волшебника: в одной лапе дракон держал тяжелый двуручный меч, казавшийся в той здоровенной лапе игрушечной сабелькой, а в другой у Каника была любимая ведерная кружка, из которой он изредка, пока Хозяйственный не видел, то и дело прихлебывал чай. В общем, службу нес.
На голове у дракона была парадная генеральская треуголка, посаженная между ушей на манер солдатской пилотки; через грудь наискось протянулась широкая алая лента. На ленте, в районе пупка, весело искрилась бриллиантами тяжелая золотая звезда, больше похожая на пузатую многолучевую снежинку. Похоже, Каник успел-таки наведаться во дворец к наградному сейфу.
– Доброе утро, кормилец! – радостно поприветствовал Хозяйственный мальчика, с живостью поворачиваясь к нему навстречу. – Заждались мы тебя!
– А в чем дело? – Тимка подмигнул дракону и похлопал себя растопыренной пятерней по животу, намекая на орден.
– Вот именно, – кивнул Боня, – пора завтракать. А здесь хоть шаром покати! Ни корочки тебе, ни огрызочка. Давай, доставай свою знаменитую записную книжку с рабочими заклинаниями! Кушать будем.
– А… э… – Тимка покраснел. – Я ее потерял. Когда в озере купался, тогда и потерял. В Драконьем храме. Вместе с фонариком.
У Хозяйственного вытянулось лицо.
– Как же теперь? – мученическим голосом спросил он. – У Олафа ведь никаких запасов нету, даже консервов. Он же все магией из воздуха доставал! И у меня, как нарочно, из дворца все сбежали – и министры, и повара. Всю еду с собой унесли, негодники! Я проверил, когда Каника под утро орденом награждал.
Дракон, услышав свое имя, оживился:
– Осмелюсь доложить, – отрапортовал Каник, старательно пряча кружку за спиной, – в углу, за драпировкой… во-он там… есть вход в потайную кладовочку. В ней Олаф всякое магическое старье хранит. Кажется, вроде была там и скатерть-самобранка… я бы вам свою отдал, да она у меня заговоренная – только мне, понимаешь, и подчиняется.
– Самобранка! – встрепенулся Боня. – Скатерочка! Так чего же мы стоим и печалимся? – с этими словами Хозяйственный подошел к стене и в указанном драконом месте решительно сорвал со стены драпировку.
В стене обнаружилась высокая железная дверь, расписанная красками точь-в-точь под каменную кладку. Даже камушки были прорисованы. Если бы не подсказка дракона, вряд ли Хозяйственный нашел бы ее так быстро.
– Отлично! – Бонифаций дернул за утопленную в дверь ручку, но дверь не открылась.
– Заколдованная, – понимающе сказал Тимка, – фигушки просто так откроешь. Динамитом надо ее рвануть! Как в кино про ограбление.
– Дина… – Хозяйственный умолк. Дернул ручку еще раз и повернулся к дракону:
– Каник! Приказываю выбить дверь! Под мою личную ответственность.
Дракон положил меч на пол, поставил рядом кружку и подошел к двери. Сунув в замочную скважину коготь мизинца, Каник слегка пощекотал им замок изнутри: в замке звонко щелкнуло, и дверь приоткрылась.
– Олаф от нее частенько ключ теряет, – пояснил Каник, – вот мне и приходится иногда… Вместо ключа, понимаешь.
– Очень хорошо, – похвалил дракона Хозяйственный, – буду теперь знать, что ты и по замкам специалист. Умелец ты наш! – Боня повернулся к Тимке и насмешливо передразнил его:
– Заколдована! Дурамотом взрывать! Тю, – и вошел в кладовую. Тимка смущенно хихикнул и последовал за ним.
В кладовке было светло. Под потолком ровным белым огнем сияла круглая лампа, освещая ряды стеллажей вдоль стен; возле входа стояла небольшая лесенка-стремянка. В глубине комнатки темной горой высился здоровенный сундук, больше похожий на пассажирский вагон, чем на ящик для хранения вещей. По бокам сундука поблескивали гладкие латунные ручки.
