Боец, мыслями вернувшийся на много лет назад, вздохнул, словно вспомнив нечто постыдное. Он умолк, а Ратхар и Скарт, по-детски простодушные, хоть и пытались изо всех сил казаться взрослыми мужчинами, едва сдерживались, чтобы поторопить товарища.
- Однажды, я тогда был совсем юным, возле наших берегов о скалы разбился корабль, пришедший с юга, - вымолвил, наконец, Кайден, заметив вдруг, что все, собравшиеся в эти минуты возле почти прогоревшего костра, не сводя с воина глаз, ожидая продолжения рассказа. - Мы подобрали только одного человека, мальчика, моего ровесника, и мой отец приютил его в нашем доме. Мы сдружились с этим юношей, я стал считать его почти братом, и однажды решил обучить его тому, чему меня самого учил опытный наставник. Я думал, раз этот юноша живет под одной с нами крышей, вкушает наш хлеб, его не должно считать чужаком. Но старейшины моего народа решили иначе, и нас с побратимом в год моего совершеннолетия изгнали из племени. На попутном корабле, бросившем якорь возле наших берегов, мы прибыли на материк, где пути наши разошлись. С той поры минуло двенадцать лет, которые я провел в странствиях. Я ничего больше не умею, кроме как сражаться, и тем зарабатываю себе на хлеб.
- Изгнали за то, что учил, - изумился Ратхар. - Что же такого умеют твои родичи, чего нельзя знать чужакам?
- Давай потешимся, - Кайден вскочил на ноги, хотя мгновение назад сидел на корточках, пребывая в такой неудобной позе столь долго, что мышцы его наверняка затекли и одеревенели. - Попробуй ударить меня. Не бойся, мой юный друг, - воин усмехнулся, видя замешательство Ратхара. - Хочешь взять нож? Так даже интереснее. Давай же!
Юноша, вставший напротив воина, резким движением выхватил из ножен на поясе тяжелый боевой нож. Широкий, скошенный у острия клинок блеснул в отсвете мечущегося пламени костра. Ратхар считал, что неплохо владеет этим ножом, и ему уже доводилось пускать кровь пару раз, хотя о тех случаях юноша и сам предпочел бы не вспоминать. Тем не менее, теплая рукоять и тяжесть клинка в руке придавали уверенность, и Ратхар, метнувшись вперед, сделал стремительный выпал.
Кайден стоял в спокойной расслабленной позе, в которой не было ничего общего с привычными боевыми стойками. Он просто смотрел на своего противника, даже не напрягая мышцы. Ратхар в последний миг хотел остановить руку, ибо испугался, что ранит товарища, но вдруг понял, что противника нет больше перед ним, словно тот растворился в морозном воздухе, и клинок пронзил пустоту, а Кайден невесть как очутился вдруг по левую руку от юноши. Ратхар резко развернулся, очерчивая перед собой длинным клинком мерцающий полукруг. Теперь он больше не собрался осторожничать, решив, что Кайден виноват сам, и ударил в полную силу, так быстро, как только умел. Клинок молнией вспорол воздух, а спустя мгновение Ратхар почувствовал, как подкашиваются ноги, и увидел стремительно надвигающуюся на него землю.
Юноша пришел в себя спустя пару мгновений и понял, что лежит, уткнувшись лицом в пожухлую прошлогоднюю траву, на плечи ему давит что-то тяжелое, а шею холодит сталь собственного ножа, которым уже завладел Кайден.
- Вставай, друг, - воин поднялся на ноги, освобождая противника из захвата, и протягивая ему ладонь.
- Как ты это сделал, - опершись на руку товарища, юноша поднялся на ноги. Кайден протянул ему нож рукоятью вперед. - Ты научишь меня?
- Ты же слышал, что нам запрещено учить чужаков, - покачал головой воин. - Наставников у тебя и так хватает, и они ничуть не хуже меня владеют оружием. Попроси Асольда, он такие ухватки знает.
- Тебя самого изгнали из своего рода, - возразил Ратхар, пряча клинок в ножны. - Ты больше не скельд, так что же скрывать?
Спор, едва начавшись, прервался, ибо внимание собравшихся возле костра воинов привлекло появление постороннего. Из сумрака вынырнула закутанная в плащ с капюшоном фигура, в которой сидевшие у костра мужчины узнали еще одного воина из своего десятка. Перед боем солдаты разбрелись кто куда, спеша выпить с новыми приятелями, повидать старых знакомых, которым довелось очутиться в одном с ними отряде, а трое бойцов стояли в дозоре, в числе прочих охраняя лагерь от внезапного нападения. Хотя враг, надвигавшийся с севера, и предпочитал честный бой, никогда прежде, по слухам, не опозорив себя внезапным нападением, лишняя предосторожность никогда не была во вред, и командиры выставили вокруг стойбища многочисленные посты. Как раз один из таких часовых и подошел к костру.
- Десятник, - воин откинул капюшон, давая разглядеть себя. - Дозорные возвращаются! - Он указал на край лагеря, где началась какая-то суета. Воины от соседних костров поднимались на ноги, спеша в ту сторону и что-то негромкими голосами взволнованно говоря друг другу на ходу.
- Вот как, - Аскольд легко, словно юноша, поднялся на ноги, вглядываясь вдаль. - Да их, верно, всего трое?
- Да, десятник, - кивнул покинувший пост часовой. - Только трое вернулись. - Воин резко развернулся и двинулся к окраине лагеря, туда, где командиры указали его место.
Аскольд, сопровождаемый своими бойцами, поспешил туда, где в кольце сбежавшихся со всего лагеря воинов стояли три разведчика, посланные на север несколько часов назад. Вернее, покинули лагерь пять человек, и то, что вернулось их меньше, было недобрым знаком. Самые опытные следопыты во всем войске, умелые охотники, способные красться, не издавая ни единого звука, они должны были разузнать, близко ли враг. Поверх чешуйчатых панцирей воины надели сшитые из множества лоскутков плащи, походившие на первый взгляд на нищенские лохмотья. Накидки, сделанные по образу и подобию эльфийских плащей, позволяли оставаться незамеченными, даже находясь в десятке шагов от врага.
- Ну что, видели хваргов, - на разведчиков, угрюмых и сосредоточенных, со всех сторон сыпались вопросы. Воины перебивали друг друга, спеша получить ответ. - Они близко? Сколько их? Правда, что почти тысяча?
- Они близко, - ответил старший среди троицы, обведя тяжелым взглядом окруживших его людей. - И их много, на всех хватит.
- Расступитесь, - раздался в толпе властный голос, и воины, подчиняясь, отпрянули в стороны. - Дайте дорогу. - К разведчикам подошел стройный молодой воин в настоящей кольчуге, тускло блестевшей в отсветах ближних костров, и с длинным прямым мечом, завистью всех молодых бойцов, на бедре. Магнус, лорд, под чьим знаменем выступили в этот поход Аскольд, Ратхар, и еще три дюжины воинов, властно взглянул на вернувшихся лазутчиков: - Вас ожидает лорд Фергус. - Рыцарь сделал приглашающий жест рукой и резко развернулся на каблуках, так, что поля дорогого плаща взлетели, точно крылья. Не глядя на дозорных, он двинулся к центру лагеря, где высились шатры командиров, а воины поспешили следом за ним, оставив своих товарищей пребывать в недоумении.
