Я вернулся и постучал в дверь спальни. Флора разрешила мне войти. Она сидела перед зеркалом, наводя красоту.
— Ну, как идут дела?
— Не слишком хорошо. По правде говоря, препаршиво.
Я вкратце поведал ей о результатах телефонных разговоров.
— И что ты теперь намерен делать?
— Связаться с Рэндомом и назначить с ним встречу. У меня предчувствие, что он скоро позовет меня, желая все разузнать. Так что хочу попрощаться с тобой и сказать спасибо за то, что помогла мне. Прости, что помешал твоему роману.
Флора пожала плечами, продолжая сидеть ко мне спиной и разглядывая себя в зеркале.
— Не беспокойся…
Конец фразы я не дослушал, хотя она продолжала говорить. Мое внимание отвлекло то, что мне показалось контактом с картой. Я настроился на восприятие и стал ждать. Ощущение контакта усиливалось, но вызывающий меня все не появлялся.
— В чем дело, Мерль?
Я поднял руку, направив ее в сторону Флоры, и ощущение стало еще более интенсивным. Мне вдруг показалось, что я смотрю вниз в длинный, пустой и темный туннель.
— Сам не знаю, — ответил я, потом позвал Логрус и взял под контроль его конечности. — Призрак, это ты? Ты готов говорить со мной?
Ответа не было. Я ощутил холод, но продолжал ждать, настроенный на прием.
Подобного ощущения я никогда еще не испытывал. Мною завладело сильное предчувствие, что, если я сделаю шаг вперед, меня тут же куда-то перенесут. Что это? Вызов? Западня?
Что бы это ни было, я чувствовал: только дурак способен принять подобное приглашение от незнакомца. В результате можно запросто оказаться снова в хрустальной пещере.
— Если ты чего-то хочешь от меня, — произнес я, — назови свое имя. От анонимных свиданий я давно отказался.
Меня пронзило ощущение чьего-то присутствия, но кто это…
— Отлично, — продолжал я. — Выходит, я не иду к тебе и тебе нечего сказать мне. Остается третье: ты хочешь прийти ко мне. В таком случае иди.
Я протянул руки, показывая, что они пусты. Моя невидимая ленточка-удавка заняла свою позицию на левой руке невидимый Логрус протянул смертельный клинок вдоль моей правой руки. Это был один из тех случаев, когда для проявления вежливости нужна хорошая профессиональная подготовка.
В темном туннеле прозвучал негромкий смех — лишь ментальная проекция, звучал он холодно и бесплотно.
— Твое предложение, конечно, уловка, — услышал я, — ты не дурак. И все же, надо признать, в храбрости тебе не откажешь, раз ты обратился к незнакомому существу. Ты не представляешь, что может случиться, но готов ко всякому и даже призываешь неведомое.
— Я повторяю свое приглашение.
— Я вовсе не считаю тебя опасным.
— Чего ты хочешь?
— Посмотреть на тебя.
— Почему?
— Потому что настанет время, когда я захочу встретиться с тобой на других условиях.
— На каких?
— Я чувствую, что наши интересы столкнутся.
— Кто ты?
В ответ снова послышался смех.
— Нет. Пока еще рано, время не пришло. Я просто хотел посмотреть на тебя, увидеть твою реакцию.
— Ну и что же? Увидел? Насмотрелся?
— Почти.
— Если наши интересы должны столкнуться, пусть сталкиваются сейчас. Я предпочел бы покончить с этим, чтобы заняться серьезным делом.
— Ценю самонадеянность. Но когда придет время, выбор будет не за тобой.
— Я согласен ждать, — сказал я, осторожно протягивая конечность Логруса в темный туннель.
Пустота. Конечность ничего не нашарила.
— Восхищаюсь твоей хитростью. Вот, лови!
Что-то непонятное ринулось на меня. Моя магическая конечность ощутила нечто мягкое — слишком мягкое и податливое, чтобы причинить серьезный вред; большая холодная масса, переливающаяся яркими красками…
Напрягая силы, я упорно стал пробиваться сквозь «нечто» все дальше, надеясь найти источник, который это распространяет, и наткнулся на что-то осязаемое, материальное, мягкое и упругое — возможно, тело; слишком большое, чтобы немедленно его призвать к себе.
Зато подвернулось кое-что другое: несколько предметов, твердых и достаточно малой массы. Я схватил один из них, рывком выдернул из того, что его держало, и призвал к себе.
Беззвучный импульс изумления достиг меня одновременно с податливой массой и предметом, извлеченным с помощью Логруса.
Это можно было сравнить с фейерверком: цветы, цветы, цветы. Фиалки, анемоны, нарциссы, розы… Флора ахнула, когда сотни их ливнем обрушились в комнату.
Контакт был мгновенно прерван. Я почувствовал, что держу в правой руке что-то маленькое и твердое, в нос ударил резкий цветочный запах.
— Что, черт побери, стряслось? — спросила Флора.
— Затрудняюсь ответить, — произнес я, стряхивая цветочные лепестки с воротника рубашки. — Любишь цветы? Бери, дарю!
— Спасибо, но я предпочитаю, чтобы мне их подносили в более привычной манере, — ответила она, уставившись на пестрый холмик, выросший у моих ног. — И кто же их послал?
— Безымянная личность из темного туннеля.
— А для чего?
— Похоже, мне на похороны. Разговор проходил в довольно угрожающих тонах.
— Сделай милость, помоги мне собрать их с пола, прежде чем ты уйдешь.
— Охотно.
— В кухне и ванной есть вазы.
Я стал собирать цветы, одновременно разглядывая предмет, который схватил в туннеле. Это была голубая каменная пуговица в золотой оправе. В петельке застряло несколько синих ниток, на камне выгравирован узор из четырех лепестков.
Я показал пуговицу Флоре, но она покачала головой:
— Это мне ни о чем не говорит.
Я сунул руку в карман и достал обломок камня из хрустальной пещеры. Камни были одинаковы. Когда я провел пуговицей по руке рядом с Фракир, она слегка пошевелилась, потом снова замерла. Казалось, моя хранительница подала предостерегающий знак.
— Странно, — пробормотал я.
— Поставь несколько роз на ночной столик, — попросила Флора, — и смешанный букет на туалетный. Знаешь, еще никто не подносил мне цветы таким образом. Довольно загадочная визитная карточка… Ты уверен, что цветы предназначены тебе?
Я прорычал что-то не то анатомическое, не то теологическое и собрал розовые бутоны.
Позднее, когда мы сидели в кухне, пили кофе и рассуждали о том о сем, Флора заметила:
— Надо сказать, довольно неприятное происшествие.
— Да.
— Думаю, тебе стоит поговорить об этом с Фи, только сначала потолкуй с Рэндомом.
— Может быть.
— Что значит «может быть»? Его нужно предостеречь.
— Ты права. Однако у меня такое чувство, что если я буду прежде всего думать о безопасности, то вряд ли получу ответы на свои вопросы.
