− Чтобы избавиться от того проклятого артефакта, верно! − возразил Энтрери. − Ты наверняка это помнишь — кристалл, что подчинил тебя своей разрушительной воле. Разве я полез бы в логово дракона без крайней на то нужды?
− Сейчас это уже не важно, − заявил Джарлакс.
− Нет важно! − парировал Энтрери. − Ты продолжаешь таскать меня по мерзким драконам.
Тяжкая поступь Ильнезары отвлекла наёмников от спора.
− Я могу вполне обойтись без пренебрежительных эпитетов, спасибо, − сказала она, когда на неё обратили внимание. Её голос звучал почти так же, как тогда, когда она выглядела, как человеческая женщина, за исключением того, что он был во много раз громче.
− Подозреваю, нам не нужно беспокоиться об атаке големов − сказал Джарлакс.
Дракон улыбнулся, и ряды зубов длиной в руку Энтрери блеснули в магическом свете.
− Ты забавляешь меня, милый дроу, − сказала она. − Хотя мне искренне жаль, что ты не так мудр, как мне показалось. Пытаться обокрасть дракона по приказу глупца вроде Тазмикеллы? Ведь это она вас послала, верно? Глупая женщина никогда не могла понять, почему я всегда беру над ней верх.
− Давай, − прошептал Джарлакс, и убийца кинулся влево, тогда, как дроу быстро отступил вправо.
Но дракон тоже начал действовать, дохнув огнём прямо перед собой.
Энтрери вскрикнул и несколько раз перекатился, не зная, чего ожидать. Над ним пронёсся жар драконьего дыхания, но убийца, судя по всему, остался цел.
− Вы не сможете ни победить, ни сбежать, − сказала Ильнезара. − Но скажи мне, милый дроу, пришёл бы ты сюда, зная о моей истинной сущности?
Энтрери увидел, что Джарлакс просто стоит беззащитный перед огромной рептилией. И выражение его лица было единственным ответом, который требовался сейчас Ильнезаре.
− Думаю, нет, − произнесла она. − Так ты признаешь поражение?
Джарлакс лишь пожал плечами и развёл руки в стороны.
− Хорошо, хорошо, − сказала дракон.
Раздался треск костей, и вскоре Ильнезара вновь приняла человеческий облик.
− Я не знал, что медные драконы столь сведущи в изменении формы, − сказал дроу, неплохо совладав со своим голосом.
− Я потратила много лет, обучаясь этому искусству у архимага, − отозвалась Ильнезара. − Течение столетий может быть довольно скучным, ты же знаешь.
− Да, знаю, − ответил дроу. − Хотя мой друг…
Он махнул рукой в сторону Энтрери.
− Твой друг, который всё ещё думает, что ранить меня своим крохотным кинжалом или отрубить мне голову своим могучим мечом? В самом деле, это очень грозное оружие, − сказала она Энтрери. − Хочешь проверить его на Ильнезаре?
Убийца сердито посмотрел на неё, но не ответил.
− Или, может, ты отдашь свой клинок мне, в обмен на ваши жизни?
− Да, он так и сделает, − быстро ответил Джарлакс.
Энтрери хмуро посмотрел на друга, но понял, что ему действительно нечего возразить.
− Или, возможно, − протянула Ильнезара. − Вместо этого вы согласитесь сослужить мне службу. Да, вы, кажется, идеально подходите для этого дела…
− Тебе нужно что-нибудь украсть у Тазмикеллы, − рассудил Энтрери.
Ильнезара рассмеялась и сказала:
— Да что у неё может быть такого, что заинтересует меня? Конечно же, ничего. Я хочу её смерти.
− Убить её? − эхом отозвался Джарлакс.
− Да, мне надоела эта видимость нашей дружбы, или дружеского соперничества. Я не хочу ждать несколько десятилетий, пока старость не возьмёт её или не сделает слишком дряхлой, чтобы продолжать её глупые игры. Убейте её не вызвав притом подозрений у властей. И если сделаете это, тогда я, возможно, забуду ваш проступок.
− Возможно? − спросил дроу.
− Возможно, − ответила драконица, и когда наёмники заколебались, она добавила: − Думаете, вам под силу заключить более выгодную сделку?
Энтрери наблюдал, как напряглась Тазмикелла, заметив Джарлакса, небрежно сидящего в кресле в глубине её скромной хижины.
− Вы достали флейту Идалии? − не дыша, спросила она.
− С трудом, − отозвался дроу. − Кажется, вы не вполне проинформировали нас касательно соотношения сил в вашем соперничестве.
Энтрери следил за реакцией Тазмикеллы из своего неприметного укрытия чуть в стороне. Они с Джарлаксом согласились, что, если женщина знала истинный облик Ильнезары, они действительно её убьют, причём без сожалений.
− Я говорила вам, что она хорошо защищена, − начала говорить Тазмикелла, и снова напряглась, когда кинжал упёрся в её спину. − Что ты делаешь? − спросила она. − Я наняла вас чест… − она сделала паузу. − Она послала вас обратно убить меня, не так ли? Она пообещала золото вам взамен моего серебра.
Энтрери едва расслышал её вопрос. Он ещё даже не уколол её своим вытягивающим жизнь кинжалом, и всё же зачарованный клинок посылал по его руке такую волну энергии, что волосы вставали дыбом. Растерянный и смущённый, убийца поднял свободную руку, положив на плечо Тазмикеллы, и толкнул.
С тем же успехом он мог бы попытаться сдвинуть гору. Энтрери застонал и, убрав кинжал, отступил на шаг.
− Восьмилапая королева демонов меня подери, − пробормотал он, отходя в сторону и с отвращением качая головой.
Он взглянул на Джарлакса, с любопытством смотрящего на развернувшуюся сцену.
− Она…? − спросил дроу.
Энтрери кивнул.
Тазмикелла вздохнула и сказала:
− Моя собственная сестра послала вас, чтобы убить меня…
− Сестра? − округлил глаза дроу.
− Одного дракона для тебя недостаточно, да? − зарычал Энтрери на Джарлакса. − Теперь ты втянул меня во вражду сразу двух!
− Всё, что вам надо было сделать − это украсть простую флейту, − спокойно сказала им Тазмикелла.
− У дракона, − напомнил Энтрери.
− Я думала, вы сообразительны и проворны.
− Было бы лучше, если бы нам была известна сила нашего врага.
− А теперь вы пришли, чтобы убить меня, − сказала Тазмикелла. − О, тут уже нет места верности.
− На самом деле мы не собирались вас убивать, − сказал Джарлакс.
− Это ты сейчас так говоришь.
− Если бы мы выяснили, что вы знали, что посылаете нас в логово дракона, тогда да, мы могли бы убить вас, − добавил Энтрери.
− Вы должны принять во внимание, что мой друг не вонзил клинок вам в спину, − сказал дроу. − Мы пришли поговорить, а не убивать.
− Итак, теперь, когда вы осведомлены о моих… возможностях, вы желаете договориться? Может, мне стоит уговорить вас пойти и убить Ильнезару.
− Моя добрая… леди, − сказал дроу, и склонился в учтивом поклоне. − Мы предпочитаем не впутываться в подобные распри. Мы воры − скажу честно! − но не убийцы.
