События, произошедшие с девушкой за много тысяч миль от этого места, в одной из самых отсталых стран Старого Континента, в корне и бесповоротно изменили ее судьбу, заставили пересмотреть гардероб, прятаться, убегать и постоянно скрываться под чужими личинами, ведя тем не менее упорную борьбу и настойчиво преследуя хитрую добычу. Бывшая сотрудница полиции Континентального Сообщества теперь сама каждый день нарушала закон и находилась в розыске как на Старом Континенте, так и в Дальверии, где на ее счету уже числилось несколько трупов, ограбление оружейного магазина и несколько покалеченных полицейских. Однако подобные мелочи и их возможные последствия не волновали девушку. У нее была цель, а разногласия с законом – чушь и никчемная шелуха, на которые глупо обращать внимание. Нельзя сделать омлет, не разбив яиц, нельзя почти в одиночку воевать с мощной организацией и при этом сохранять белизну одежд и незапятнанность репутации. Если бы они с ее новым напарником строго блюли букву закона, то до сих пор топтались бы на месте и уж точно не смогли бы почти вплотную приблизиться к цели. Законы пишутся для граждан, для обывателей, а они с Контом не были даже людьми, а значит, находились вне несовершенных, зачастую глупых уголовных норм и морально-этических предубеждений. Хорошему сторожевому псу прощается дурной характер, ведь хозяин знает, что ночью в дом может пожаловать вop или волк. Грань между Добром и Злом настолько эфемерна, что пытающийся разобраться, где есть что, либо сходит с ума, либо попадает в плен изворотливого и деспотичного субъективизма. Все философские поиски рано или поздно заходят в тупик, мысли упрощаются, а мозги костенеют, как твердеет выдавленный из тюбика клей. Каждый из нас делает в жизни ставку на что-то, Диана навсегда отреклась от общественных норм и морали, на время позабыла о совести и поставила во главу угла достижение цели. Она была инструментом в своих собственных руках, а любой инструмент когда-нибудь, да пачкается в грязи.
Бар, в котором была назначена встреча, не отличался чистотой и изысканностью обстановки: заставленная бутылками стойка, весьма напоминавшая лоток уличного торговца; десяток столов, тонущих в полумраке плохого освещения, и какие-то убогие репродукции, засиженные мухами и заляпанные пивными брызгами. Заведеньице не ахти, но чего можно еще ожидать от смельчака-владельца, решившегося открыть дело в квартале «Багровый Неон», в преступной клоаке города, куда полицейские патрули заезжали лишь днем и где по ночам через каждые четверть часа звучала песнь обезумевших трущоб: выстрелы, крики, стоны, звон разбиваемого стекла и треск выбиваемых ногами дверей.
Диана слегка пригубила мутную темно-красную жидкость из стакана, по вкусу и запаху лишь отдаленно напоминавшую заказанный ею «манкьеро», и выглянула в окно. Те, кто находился внутри заведения, не представляли для девушки ни интереса, ни угрозы. Двое из семи посетителей были мертвецки пьяны и громко храпели, обильно орошая слюной столы. Трое вяло гремели стаканами, не спеша приближаясь к состоянию своих присмиревших друзей. Еще была парочка картежников в дальнем углу, но они целиком отдались игре и старались не замечать того бардака, что творился вокруг. Видимо, ставки были высоки, партнеры не сводили глаз с чужих рукавов и почти не прикасались к вину. Внушительная куча засаленных, мятых купюр и выложенные на стол пистолеты лишь подтверждали это предположение. Что ж, каждый проводит досуг по-своему и разнообразит скучные будни, как может. Диана не чувствовала за собой морального права осуждать пьянчужек и азартных игроков. К ней никто не цеплялся, ей никто не мешал, так почему же она должна была тревожить отдыхающих бедняков с городской окраины?
Поглощение вместе со спертым воздухом винных паров, лицезрение раскрасневшихся, гнусных рож и наслаждение многообразием крепких, бранных изысков были неотъемлемыми частями экскурсий по подобным заведениям. Конечно, бывшая сотрудница полиции предпочла бы, чтобы ее напарник назначил встречу в более респектабельном заведении, например, в дорогом ресторане, на светском рауте или в музее изобразительных искусств, но у Конта, как, впрочем, и у нее, были сложные отношения с законом. Они оба чувствовали себя вольготно лишь там, где по ночам гремели выстрелы, из глухих подворотен доносился шум пьяных драк и куда брезговали заходить даже оголодавшие новички-вампиры. Квартал «Багровый Неон» являлся одним из немногих островков свободы, где можно было говорить в полный голос, а не шептаться, и где не нужно было каждый миг с опаской озираться по сторонам.
Снаружи, освещенная тусклым светом неоновых фонарей и реклам, спала грязная замарашка-площадь. Она, как старая бродяжка, подустала, поистрепалась за прошедший День и легла отдохнуть, уже окончательно и бесповоротно потеряв надежду, что завтра ее порванные лохмотья обдует приятный ветер долгожданных перемен. Промчавшийся на большой скорости энергомобиль поднял в воздух ворох оберток и целлофановых пакетов. Мусорщики покинули преступный квартал еще раньше, чем полицейские. Проржавевший мусорный бак, едва различимый в куче гниющих отбросов, был лучшим доказательством этой удручающей истины.
Хотя Диану совершенно не волновало санитарное состояние площадей и улиц городских трущоб, во время службы в Альмире девушке приходилось видывать и не такое, ее взор был направлен в сторону переполненной клоаки. Именно оттуда должен был появиться Конт, опаздывающий уже более чем на двадцать минут. Гроттке, естественно, не ожидала, что ее напарник прибудет на место встречи точь-в-точь в назначенный срок, но его опоздание было поводом для беспокойства. В последнее время с длинноволосым великаном творилось что-то не то: он был замкнут в себе, молчалив, и всегда раздражался, когда к нему лезли с разговорами. Зная повадки напарника, Диана была на сто процентов уверена, что в голове старейшего моррона вызревала какая-то важная мысль, идея, которой он ни с кем и ни за что не поделится, пока она не преобразится в детально разработанный план. Беглянку не смущало, что единственно близкий ей человек в радиусе тысячи миль временами темнил и редко делился мыслями, но вот то, что Конт мог не рассчитать своих сил и в одиночку связаться с противниками, которые окажутся ему не по зубам, вызывало опасение. Ошибки допускают не только зеленые новички, иногда такое случается и с настоящими мастерами своего дела.
Время шло, проклятый проулок по-прежнему оставался пустым, а бармен уже начинал недовольно коситься на тянувшую более получаса один стакан размалеванную посетительницу. Трезвость в таком месте не только нежелательна, но и подозрительна. Бармен не волновался за свою скромную выручку, но предпочитал выгонять взашей людей, от которых не пахло, а просто разило неприятностями.
