— Блаттераддл! — взвыла Зельда, утаскивая спутников прочь с центра улицы. Они метнулись в проход между коническими соломенными кровлями. — Надо же нам было так засветиться. Теперь они вообразят, будто все демоны Хакимовой Ямины явились за их бессмертными душами!
Для Зельды это был настоящий взрыв.
Бегом, спотыкаясь, они нырнули в узкое отверстие, между тем, как с площади вокруг деревенского насоса доносились, подгоняя их, громкие крики и стук деревянных башмаков по мостовой. Значит, их видели и другие. Оказавшись в помещении, беглецы различили в полутьме солому, какую-то сбрую и поблескивание меди. В углу стояли ведра и метлы. На балке лежали высокие, допотопные деревянные седла. Из стойл беглецов рассматривали беззлобные карие глаза на длинных, прекративших временно жевать лошадиных мордах. Каждое из бочкообразных, коричнево-белых тел держалось на шести длинных лапах, а лошадиные морды сидели, оказывается, на длинных шеях, изгибавшихся с простодушным любопытством. Высокие остроконечные уши, покрытые пучками белой шерсти, подрагивали.
— У-упс! — булькнул Йенси. — Это что еще за скотина?
Джорин хихикнула. Зельда свирепо пихнула ее.
— Вот задняя дверь. Идем!
Каким-то странным образом и очень по-человечески чувство страха в Йенси видоизменилось таким образом, что, преследуемый целой деревней рассвирепевших мужиков, вооруженных дубьем и вилами, он вновь почувствовал себя в нормальном человеческом мире. Это было доступно его пониманию. Задняя дверь распахнулась. Там стоял молодой человек, тупо уставившийся на них. Он был одет в грубый, мешковатый кафтан и кожаные гетры, а ноги у него были босые и грязные, с застрявшей между пальцев соломой. Зельда схватила его, прижав левой рукой поперек горла, а своей сильной правой рукой продемонстрировав ему нож.
— Ни звука, дружок, а то горлышко твое — чик-чирик!
Парень в ужасе издал горловой звук.
— Режь его и пошли отсюда! — воскликнула Джорин, нетерпеливо пританцовывая.
— Эй-эй… — начал было Йенси.
Зельда слегка ослабила хватку.
— Что это за место? — спросила она, вертя поблескивающим лезвием ножа в луче света, падавшем сквозь щель между рассохшихся досок.
Парень сглотнул. Лицо у него было цвета пепла от костра зимним утром.
— Недородовка.
— Да не деревня, весь мир, дурень!
Тот вновь булькнул.
— Ханруматт, с позволения вашей милости.
— Это, должно быть, название известной ему части измерения, — фыркнула Джорин. — Пошли, Зельда, во имя светлого Уботха!
Снаружи доносились голоса, переходящие в громкие крики — возбужденные, пронзительные, полные охотничьего азарта — а то и в рев. Добрым обитателям Недородовки нечасто удавалось так поразвлечься перед завтраком.
— Н-не убивайте меня! — взмолился парень. — Король Фроркс забирает всех в рекруты, и я должен пойти. Жанни меня отпустит — это важно.
— Пусть лучше погибнет на своей дурацкой войне, чем от твоего ножа! — высказался Йенси несколько резче, чем намеревался.
Зельда бросила на него безразличный взгляд. То, что он говорил, ничуть не могло поколебать ее решений. Джорин выглянула в щелку возле двери. То, что она увидела, заставило ее выгнуть плечи. Вся троица выглядела, словно мокрые и постепенно обсыхающие крысы.
— Они идут сюда. Если мы побежим, то сможем вернуться к Вратам раньше, чем они туда доберутся.
— Ну ладно, — Зельда решительно кивнула.
С быстротой, которая могла бы принести ей в спортивном клубе неоспоримое звание королевы по быстроте выхватывания оружия, она упрятала нож и выхватила пистолет, которым, гораздо раньше, чем парень успел сообразить, что происходит, огрела его по черепу. Бедняга осел, и Зельда тотчас отвернулась, предоставив ему грохнуться на солому. Прятать пистолет в кобуру она не стала.
— Приготовились, — бросила Зельда. — Бегите так, будто за вами гонятся Псы из Дворца Хакима. Как только добежим до Врат, сразу переходим. И имей в виду, Ки, — закончила она, даже не дав себе труда поглядеть на Йенси, — если тебя там не окажется в момент перехода, ты останешься здесь один. Йенси кивнул. Он и сам это понимал.
Затем, поскольку бывший лопух успел толику поумнеть, он задал вопрос:
— А нет ли где-нибудь здесь поблизости более удобных этих, как вы их там называете, Врат?
Зельда ответила на это лишь мимолетной вспышкой презрения. Она не могла сейчас позволить себе отвлекаться на его банальности.
— Нет, — коротко сказала она подходя к двери и выглядывая наружу. — Пора! Бегите, как Псы Хакима! Они побежали — как Псы Хакима или попросту сломя голову. Оказалось, что это одно и то же.
Стоило им выбежать на мощеную площадь посреди деревни, как собравшийся там народ издал триумфальный вопль. Вилы взблеснули в жидких лучах раннего утреннего солнца. Дреколье взметнулось. Взвихрились подолы, замелькали толстые крестьянские ноги. Деревня Недородовка всем миром неслась на них, алкая крови.
Мчались также, рыча на бегу, собаки, а также другие животные чуждого и нелепого обличья, с лаем и воем. Три невольных спутника бежали к невидимым вратам посреди мощеной площадки.
Пес щелкнул зубами возле колена Йенси, тот ответил сильным пинком и пошатнулся, задыхаясь. Пригнув голову, он рванулся следом за девушками. Один бог знает, что с ним может случиться, если он окажется пойманным в этом мире, словно в ловушке. Скорее всего, селяне попросту разорвут его на куски, как посланца местного царя демонов. Оказавшись у Врат, беглецы вцепились друг в друга, тяжело дыша. От их тел и мокрой одежды уже шел пар. Волосы падали на их лица. Они судорожно перевели дыхание, а потом, с тошнотворным ощущением, как что-то переворачивается в желудке, Йенси вместе с девушками вновь очутился среди грязи и бегущей воды, вновь увидел бурю, хлещущую по веткам деревьев Мирциния.
Однако сквозь шум ливня доносились раскатистые звуки, которых они прежде не слышали в этом Измерении.
— Угугуу! Огого-о!
Джорин завизжала куда пронзительнее, чем Йенси приходилось когда-либо от нее слышать. Она бешено извивалась у него под мышкой.
Лицо Зельды ясно говорило: что бы это такое ни было, оно куда смертоноснее, нежели все, что Йенси в силах вообразить.
Между деревьями появилась бегущая прямо на них группа людей — нет, не людей, а созданий. Каких-нибудь пять футов шесть дюймов ростом, с широкими жабьими мордами и желто-серыми клинообразными щечками, чуть отливающими синевой вокруг челюстей; облаченные в красноватую металлическую броню и конические шлемы с ленточками кожи и пучками волос на остриях; бегущие на толстых кривых лапах, они размахивали короткими мечами листовидной формы и выглядели чертовски готовыми совершить убийство.
