Глава 2
Нарушенная клятва
Нещадно заливаемая ливнями объединенная армия Гилнеаса упрямо продвигалась к захваченной нежитью Столице. Союзники на помощь не спешили — Штормград по-прежнему хранил молчание.
Король Седогрив, отныне не скрываясь, ехал во главе в облике седого волка и, должно быть, впервые ощущал себя истинным правителем этих измученных земель. Опасения Дариуса Кроули не подтвердились — жители Гилнеаса остались верны даже королю-оборотню. Впрочем, лорд Кроули всячески содействовал манере изложения этой новости. О том, что именно король стал одним из первых оборотней в королевстве и что причастен к таким плачевным результатам, тщательно умалчивали.
За королем следовал принц Лиам, а замыкал шествие Кроули, тоже в волчьем облике, облаченный в новенький, только с иголочки серый камзол с золотой оторочкой на манжетах. Черная перевязь на правом глазу и вечная ухмылочка дополняли образ недавно назначенного главы дворянства.
Облаченные в камзолы, в сапожищах на задних лапах, с расчесанными хвостами, некоторые даже надушенные духами — теперь так выглядели еще недавно всеми презираемые оборотни. Их окружали руины городов, павших от натиска нежити, оборотней или пауков, походные палатки и размытые дороги, все меньше людей с чистой кровью и все больше оборотней, но неукоснительные манеры ничего не брало. Какой-то иной поворот судьбы требовался этим людям, чтобы избавиться от въевшейся в них чопорности.
С того дня, как армия Гилнеаса воссоединилась в Паучьем городке, Лорна Кроули лишилась своего места по правую руку от принца Лиама. Отец заставил ее переместиться в хвост колонны, к детям и женщинам, но так и не смог убедить сменить седло на повозку.
Там Лорна заметила, что женщины не кичились звериным началом так, как мужчины. Безумные, почти хищные взгляды из-под широкополых шляп, защищавших от дождя, говорили о том, что та или иная леди, не прибегая к холодному оружию, способна разорвать неудачливого ухажера на месте, но меняли облики дамы довольно редко. Оборотни лишили их семей — мужей и детей, — и причастность к роду убийц не грела их души. Да и двухметровые волки лучше смотрелись в перекованных доспехах, чем в кружевных платьях.
В замыкающем колонну хвосте редко размышляли о будущем Гилнеаса. Женщины знали, что армия кружит по лесам, собирая с окрестностей всех попавших под действие звериного проклятия людей и что, когда ряды гилнеасцев пополняться, их ждет бой за Столицу. Но ни одна из них не рвалась к обсуждению тактик и составлению боевых стратегий настолько сильно, как этого хотела Лорна Кроули, тащившаяся среди повозок-госпиталей, повозок рукодельниц, швей и поварих.
Требовать у новоиспеченного оборотня, главенствующего над дворянством Гилнеаса, хоть малейших уступок было бесполезно. Лорду Кроули льстил его новый титул, но он не хотел упускать возможности стать зятем будущего короля, и стать зятем официально, а не среди обозов и размытых полей. Ко всему прочему Лорна все еще была наказана за свое неразумное бегство из дома Годфри. Но единственное, что запрещалось ей за все провинности, это находиться наедине с Лиамом. Отец умел наказывать строптивую дочь.
Ей приходилось довольствоваться долгими многозначительными взглядами во время ужинов в королевском шатре. Из-за постоянной сырости медные кудри Лиама вились и непослушно спадали на глаза. Лорна накручивала на палец собственные локоны, не сводя с принца глаз, гипнотизируя его, словно удав кролика. В карих с золотыми крапинками глазах Лиама плясали огоньки трехглавых подсвечников, стоило ему лишь взглянуть в ее сторону. Раздавалось утробное рычание лорда Кроули, и дочь смирено принималась за жаркое из паучьего мяса.
В дневных переходах Лорну то и дело догоняли чумазые мальчишки и протягивали ей чахлые букетики цветущих сорняков. Лорна не понимала, как в безжизненных лесах Гилнеаса они умудрялись находить даже такие цветы. К всеобщей радости подрастающего поколения, она плела из них венки и раздавала детям. Мальчишки увязывались за Лиамом дюжинами. Вечерами принц учил детей стрелять из ружья, а утром Лорну опять заваливали мелкими полевыми цветами.
По тем картам, которые Лорне удавалось увидеть мельком у отца, она понимала, что гилнеасцы обошли Столицу южнее и теперь двигались к Кильской Гавани. Своего флота у Гилнеаса не было. Иногда Лорна Кроули не патриотично мечтала о том, как замечательно было бы вместе с Лиамом сесть на корабль и уплыть, куда глаза глядят. Гниющие леса, пронизанные липким туманом, так и не стали для Лорны тем, ради чего стоило прощаться с жизнью.
― Это наша земля! — зарычал отец, когда она поделилась с ними мыслями. Все чаще лорд Кроули предпочитал человеческому телу — волчье. Все чаще. ― Мы не отдадим ее трупам! Мы сильны как никогда. Воргены Гилнеаса еще покажут этому миру, на что способны! Мы не просто так кружим по лесам, Лорна, — хмуро отвечал он. — Хвала Свету, что друид научил нас укрощать звериное начало. К нам присоединились более трех сотен воргенов. И присоединятся еще столько же, когда мы прочешем леса вокруг Гавани.
― Как же подкрепление? — иногда спрашивала Лорна.
― Похоже, что Вариан так и не простил Седогриву его зодческих свершений, — хмуро отвечал отец.
Лорна немногое знала о короле Вариане, но с самого начала сомневалась в подкреплении. Это их земля, в этом ее отец прав. Зачем какому-то королю с другого конца света проливать кровь из-за чужого королевства?
В Кильской Гавани на фоне багрово-красного заката можно было разглядеть шпили Собора Света. Впереди темнели городские стены Столицы. Отступать было некуда. От решающего боя их отделяли считанные дни.
За мытьем и стрижкой репейников над дикими воргенами ночной эльф друид спешно проводил необходимые ритуалы. Той ночью не до конца освоившиеся новоиспеченные солдаты гилнеаской армии долго и протяжно выли на луну, отчего Лорне, крутившейся в постели, казалось, что ничего и не менялось. Волчий вой она ненавидела с детства.
Лорд Кроули не появлялся. Кажется, он совсем забыл о собственном предостережении не оставлять дочь одну, чтобы она не натворила глупостей. Лорна только и ждала удобного случая, чтобы натворить их как можно больше.
Безрезультатно прождав отца до поздней ночи, она выскользнула из палатки. Зарядивший с вечера дождь барабанной дробью бился о тенты, что позволило Лорне преодолеть лагерь незамеченной и юркнуть в шатер принца. Там она подкинула дров в жаровню, но по прошествии часа вновь укуталась в бесформенный плащ, который скинула в надежде на то, что принц вот-вот появится. Разомлев в удобном кресле у пылающего камина, она даже успела уснуть.
