Ксанта невольно вздыхает. Ах, какая это была красивая легенда! Ворон Атли Многолюбивый, Проникающий Сквозь Стены, залетел в сад Царицы Ночи и стал клевать ягоды. Вышли храмовые девы, чтоб его прогнать, а он похитил одну из них самую прекрасную. Ах, какая красивая легенда, какой красивый праздник! Ксанта, когда была в возрасте Дариссы, успела увидеть один из последних праздников в Храме Атли. Сад Царицы Ночи, украшенный разноцветными фонарями. Храмовые девы в струящихся одеждах танцуют, словно морские волны, набегающие на берег. Ворон Атли в аспидно-черных одеждах — стремительный яростный обольститель (тогда у него еще не было ревматических коленок).
Теперь уже не то. Храм Атли обветшал и не подлежит восстановлению. Сам Атли признан подобием Айда Говорящего Мечом. Это звучит несколько странно, так как Айд, по словам его собственных жрецов, — мужчина весьма строгого нрава. На взгляд Ксанты, Дей подошел бы лучше — он тоже, как и Атли, священный бабник. Но комиссия магистрата по реформе религии ориентируются скорее на масть, чем на внутреннее содержание. Дей — рыжий, а Айд и Атли — черные. Вот и получилось, что жертвы Атли приносятся теперь в храме Айда, там же прикармливают бывшего танцора. А после его смерти, как полагает Ксанта, имя его бога быстро забудется. И то правда — четыре больших храма городу содержать куда проще, чем сотню маленьких.
Ксанта вовсе не собирается роптать на решение магистрата. Культ четырех великих богов с быстротой молнии распространяется по всему побережью, и не нам становиться поперек потока. Четыре бога — это выгодно, удобно и современно. Наконец удастся навести порядок в преданиях и хрониках изначальных времен, а то в прежние времена, когда каждый храм тянул одеяло на себя и на своего бога, это было весьма затруднительно. Ксанту, впрочем, ни хроники изначальных времен, ни новомодные фантазии магистрата не слишком волнуют. У нее все уже давно продумано. Официально культ ее богини никто не отменит — зачем такие ужасы? — а удержать храм на плаву без городских денег она, возможно, сумеет и сама. Если придумает как. Строго говоря, эта поездка пришлась очень не ко времени — ее место сейчас в столице, но когда такие люди и так приглашают… Ладно, богиню вовремя покормить и пол лишний раз в храме подмести — с этим и Амика справится. Повеселимся напоследок, а потом засучим рукава и за работу.
Наконец повозка останавливается. Ксанта распахивает двери и выпрыгивает прямо в грязь — ей уже не жалко ни башмаков, ни подола, она хочет только одного — двигаться! После духоты и густых человеческих запахов холодный и влажный осенний ветер кажется ей благословением. Замок стоит на высоком холме, и носилки с мулами чинно плывут к поднятым воротам, а вот измученным лошадям уже не под силу одолеть скользкий склон, но Ксанта и так донельзя довольна. Она решительно хватает Дариссу под руку и начинает восхождение, вскоре оставляя всех мужчин далеко позади.
Уже совсем стемнело, но Ксанта силится получше рассмотреть свое новое обиталище — вряд ли в ближайшие дни ей представится возможность выйти прогуляться. Замок выглядит сугубо мирным: ров засыпан, стены прорезаны множеством широких окон, галереи для стрелков перестроены в жилые комнаты, на настилах четырех широких башен нет ни одной метательной машины — они похожи скорее не смотровые площадки, чем на серьезные укрепления. Ксанта невольно вздыхает.
У нее на родине слыхом не слыхивали о таких местах, где замки оставляют совсем без охраны. Разве что королевские картографы могли бы что-то рассказать, да Ксанте не довелось с ними встретиться. На картах Королевства здешняя местность наречена попросту Мешком. И недаром — Великий Лес Шелам в незапамятные времена вытянул две огромные лапы и охватил здешние долины с севера и юга, надежно закрывая Мешок и от свирепых дивов с южных гор, и от северных соседей, о которых мало что известно, но добра ждать не приходится. На западе же пролегла цепь старых гор, отсекая Мешок от моря и заодно от морских разбойников. Три больших реки стекают с гор, кормят долины и теряются в краю озер и болот на востоке. Торговцы и пираты из Венетты, ближайшего приморского города, зовут Мешок Ларчиком, но хорошо знают, что взломать замок у Ларчика будет нелегко. Сквозь горы ведут несколько перевалов, пригодных для торговых караванов, но не для того, чтобы спустить в долину мощную армию. Впрочем, без своих кораблей жители Венетты чувствовали бы себя здесь совсем беспомощными, поэтому они предпочитают везти железные мечи и рабочий инструмент в качестве товара; тем более что цены на металл, как простой, так и благородный, в пяти здешних торговых городах неизменно высоки. Руды в горах и болотах Мешка совсем мало, зато Мешок знаменит своими садами и пастбищами на склонах холмов. А там, где есть плодовые деревья и овечья шерсть, всегда найдется работа. Поэтому Ксанта и другие беженцы из истерзанного междоусобной войной Королевства называют это место по-своему — За Пазухой.
Женщины подходят еще ближе, невольно запрокидывая головы, чтобы рассмотреть герб над воротами — огромный белый вепрь упирается клыками в черный камень. И тут Ксанта толкает Дариссу локтем и указывает вверх. Здесь действительно есть нечто, по-настоящему интересное. Все окна в стене закрыты, но не деревянными ставнями, как обычно. Нет, они заложены наглухо, кирпичами, и, прищурив глаза, Да-рисса даже различает темные швы раствора. Прежде ей такого видеть не доводилось.
Две жрицы пересекают двор, ориентируясь на свет фонаря, виляя между многочисленных повозок, сараев, поленниц, не без труда огибают колодец, спотыкаясь о деревянные колоды, из которых тут поят лошадей, и наконец попадают под крышу — на огромную пышущую жаром кухню. Вскоре сюда же набиваются прочие прибывшие с тем же караваном жрецы, и в кухне становится тесно.
Местная челядь, в основном, озабочена тем, чтобы накормить жрецов Великих богов (те уже наверху беседуют с хозяевами дома), на долю же мелкой сошки достается по стакану горячего вина да по доброму ломтю свежего хлеба. Жрецы сокрушенно вздыхают при виде такого неуважения, но что делать, что делать… Придется ждать, пока о них вспомнят.
Дарисса с наслаждением вытягивает ноги. Ксанта же вдруг начинает вылезать из-за стола.
— Ты куда? — испуганно спрашивает девушка.
Ее подруга вместо ответа тычет пальцем в потолок.
— Нет, ты только посмотри!
Дарисса поднимает голову. Потолок как потолок. Каменный свод, деревянные перекрытия.
— Ничего я не вижу, — говорит она с усталым вздохом.
