— В таком случае, почему ты выкопала эту яму, спряталась в ней и подсматриваешь?
— Будет неприглядно, если меня заметят, — сказала Луиза, сердито глядя на меч.
— В таком случае разве не было бы лучше, если бы ты с самого начала не занималась подглядыванием? Не было бы лучше не обращать внимания на то, что делает фамильяр?
— Не в том причина. Тот болван, тот тупой фамильяр, даже не посоветовавшись со мной, целый день фли-фли-флиртует…
Голос Луизы задрожал, когда она дошла до слова "флиртует". Она была чрезвычайно зла.
— Хотя, вероятно, я — маг, использующий легендарную стихию Пустоты, но я не могу ни с кем об этом посоветоваться, и, несмотря на то, что я волей-неволей намеревалась посоветоваться с этим бездарным, бесполезным, тупым, ленивым фамильяром, он с какой-то служанкой сколь угодно фли-фли-фли…
— Фли-фли-фли…
— Не передразнивай меня!
— Как страшно. Однако, ты зашла слишком далеко, швырнув в него камнем, или я ошибаюсь? Какая жалость, ведь партнер, возможно, умер.
Находясь в яме, Луиза скрестила на груди руки.
— Вот так флиртовать, пренебрегая обязанностями фамильяра — ему еще лет десять это будет рано.
— Ревность.
— А вот и нет. Ведь ты, безусловно, ошибаешься, — как только Луиза, покраснев и отвернувшись, пробормотала это, Дерфлингер, подражая ее стилю речи, произнес:
— Почему он не вознамерился поцеловать свою хозяйку?
— Умолкни.
— Хотя я притворилась, будто сплю… Ведь я сейчас расплачусь.
— Если опять скажешь это, я расплавлю тебя с помощью магии Пустоты. Клянусь, что расплавлю.
Дерфлингер задрожал как осиновый лист. "Похоже, он смеется. Действительно противный меч", — размышляя об этом, Луиза спросила у клинка:
— Эй, я вынуждена у тебя спросить. Я, дворянка с подлинной родословной, обращаюсь с вопросом к такому ржавому мечу, как ты. Будь благодарен за это.
— Чего тебе?
Луиза мило откашлялась. Затем, отчаянно краснея, она спросила у Дерфлингера; при этом в ее голосе слышалось, что она изо всех сил старается сохранить достоинство:
— Изложи мне пункты, по которым та служанка превосходит меня в обаянии. Объясни сжато, указав только суть и так, чтобы это было легко понять
— Когда услышишь, что будешь делать?
— К тебе это не имеет отношения, не так ли? Слышишь, ответь на заданный вопрос.
— Ревность.
— Ведь я сказала, что ты ошибаешься, разве нет?
— И хотя я когда-то очертя голову бросалась вперед… Ведь я сейчас расплачусь.
— Все-таки, я тебя расплавлю.
Луиза, взяв палочку наизготовку, начала произносить заклинание, поэтому. Дерф в панике ответил. Для него был невыносим использующий стихию Пустоты взрыв волшебного света, который недавно произошел.
— П-понял я! Черт побери, ничего не попишешь, дворяночка! Во-первых, та деревенская девчонка умеет готовить.
— Похоже, что так. Однако зачем это упоминать? Если заказать еду, тоже будет хорошо, разве нет?
— Мужчинам нравятся женщины, умеющие готовить. Далее, она, по-видимому, сильна в рукоделии.
— И я на это способна. Ведь меня научила моя матушка.
— Если сравнивать твое умение со способностями той служанки, то вы различаетесь как ящерица и дракон.
— Дальше.
— Ну, лицо — тут дело вкуса. Ты более-менее в порядке, и у нее есть свое обаяние. Однако у нее есть оружие, которого нет у тебя.
— Давай, говори.
— Грудь.
— Человеку свойственно расти и развиваться, — произнесла Луиза, выпятив свою грудь. Та была совершенно плоская.
— Сколько тебе лет?
— Шестнадцать.
— Ох-ох. Ты уже выросла, бесполезно.
Луиза начала произносить заклинание.
— Подожди! Остановись! Послушай! Ведь мужчинам из вашей человеческой породы нравятся женщины с большой грудью, так? Когда недавно партнер принимал ванну вместе с той служанкой, он просто потерял голову, правда?
Когда Дерфлингер это произнес, у Луизы расширились глаза.
— Что это? Что ты сейчас сказал? Именно ты!
— Что? Нуу, когда они вместе принимали ванну…
Меч объяснил девочке про случай, когда Сайто и Сиеста вместе принимали ванну.
Дослушав до таких подробностей, Луиза тяжело и глубоко дышала. Ее тело дрожало, что было чрезвычайно опасно. Во всяком случае, она уже была разгневана. Дерфлингер, хоть он и был мечом, ощутил такой редкий для себя ужас, поэтому замолчал.
В этот момент находившийся рядом крот внезапно высунул свою голову из ямы. Верданди заметила человеческую фигуру, которая ее обрадовала. Это был разыскивающий ее Гиш.
Внезапно остановившись, он опустился на колени и тут же, крепко обняв своего любимого фамильяра, потерся щекой об его щеку.
— Ах! Я искал тебя, Верданди! Мой милый пушистик! Выкопав в этом месте яму, ради всего святого, что ты в ней делала? Что? Ой, Луиза, — Гиш обнаружил в яме свою одноклассницу, и на его лице отразилось недоумение, — Что ты делаешь в этой яме?
Крот переводил свой взгляд, в котором читалась неловкость, с Гиша на девочку и обратно. Но хозяин утвердительно кивнул и заговорил присущим только ему манерным тоном:
— Луиза, я понял. Ты вынудила Верданди вырыть эту яму, и теперь разыскиваешь крупных земляных червей? С уверенностью могу сказать, что у тебя есть намерение приготовить секретное средство для красоты своей фигуры. И действительно, твой фамильяр, вероятно, потерял голову из-за служанки из Обеденного зала…
Гиш сказал это, искоса уставившись на скамейку, где Сиеста приводила Сайто в чувство. Тот, как обычно, лежал без сознания. Служанка прижималась к его груди и своими причитаниями создавала много шума.
— Ха-ха-ха! По мере своих сил обращай внимание на красоту своей фигуры, а то не вернешь его обратно! Твой парень уведен девчонкой-простолюдинкой, поэтому твоя дворянская честь унижена.
— Это плохо, — пробормотал Дерфлингер. Луиза, словно паук-каменщик[2], схватила Гиша за лодыжки и стащила в яму, после чего за две секунды с ним разделалась.
Верданди, по-видимому, пребывая в беспокойстве, легонько тыкалась кончиком носа в лицо своего хозяина, потерявшего сознание. Крепко стиснув кулаки, Луиза низким, словно стон, голосом пробурчала:
— Следующим будет тот болван.
Дерфлингер прошептал тягостным тоном:
— Ох, нынешний властитель Пустоты стократ опаснее, нежели Бримир Варитори.
* * *
Когда Сайто, поглаживая поврежденную голову, пришел в комнату, Луиза сидела на кровати в позе "сэйдза" и пристально смотрела в сторону окна. В помещении было темновато. Хотя уже наступил вечер, хозяйка даже не зажгла лампу. Сайто ощутил: что-то не так, — и мелко задрожал.
