Ознакомительная версия.
«Не уходи», — беззвучно попросила я.
«Почему?» — донесся немой вопрос.
Так и должно быть, именно так проверяется способность целителя удержать душу. Тот, кто это умеет, может сотворить необходимые чары и приказать. Если магу смерти хватает сил и опыта, душа должна послушаться и остаться, не навсегда, но достаточно надолго, пока те, другие, соберут по каплям вытекающую из тела жизнь, восстановят из осколков хранящий ее сосуд тела.
Я не испытывала недостатка в силе, но не умела приказывать. Сейчас я могла только просить.
«Не уходи! Ты обещал себе, что поговоришь с дочерью, и, я уверена, она непременно простит тебя. Может быть, она вовсе не сердится и никогда не считала тебя виноватым! Мало? Не спеши, это ведь не все! Я очень не хочу, чтобы ты уходил. Понимаю, ты, наверное, не помнишь меня сейчас и не узнаешь, но… пожалуйста! Ты оставил мне дар, новую жизнь, продолжение себя, но я не хочу, чтобы он был прощальным. Ты ведь не можешь предать еще одного ребенка, правда? Он не должен расти без отца. Без тебя. Это ведь наш с тобой шанс на счастье, твой шанс все исправить. А еще… Мне очень холодно без тебя. И страшно. Если ты уйдешь, я никогда и никого больше не смогу полюбить. Я не уйду за тобой, не смогу этим погубить еще одну жизнь, но ты унесешь с собой мое сердце. Слышишь? Я люблю тебя и пойду за тобой туда, куда скажешь, но — не за Грань! Останься. Мне плевать на прошлое, на всех вокруг плевать, пусть хоть весь мир отвернется, пусть меня назовут предательницей. Мне не нужен мир, мне нужен ты! Останься со мной, пожалуйста! Может быть, я совсем тебе безразлична, но по крайней мере…»
Кто-то резко стиснул мою руку, вырывая из транса. Я зашипела рассерженной кошкой, озираясь, всерьез готовясь убить эту сволочь, но вдруг сообразила, что никто посторонний не вмешивался, просто Фель вдруг сжал ладонь. Боясь поверить, перевела взгляд на его лицо — и встретилась со взглядом полуоткрытых вишневых глаз, сейчас кажущихся почти черными.
«Я тоже…». — Губы шевельнулись беззвучно, но даже так закончить фразу не хватило сил. Веки сомкнулись, ладонь расслабилась, а я торопливо прижала ее к щеке и зажмурилась в бесплодной попытке сдержать слезы.
Не ушел.
Остался.
Любит.
Плевать, что все это сказано только здесь, на Грани. Что, очнувшись от забытья, Бельфенор точно не вспомнит мои слова, да и я пока не готова повторить это вслух, глядя в глаза.
Главное то, что внутри. А как мудро заметил один старый эльф, неплохо разбирающийся в вопросе времени, мы можем позволить себе немного подумать и потоптаться на месте. У нас есть желание во всем разобраться, отличный стимул быть вместе, причем не один, и нет никакой необходимости спешить. То есть, пары веков, конечно, нет, всего несколько месяцев, но столько нам и не надо. Если десятка дней оказалось достаточно, чтобы влюбиться, признание вряд ли займет намного больше времени.
— Ну вот, пока достаточно, — отвлекла меня Тинь, — угрозы жизни больше нет, остальное сейчас поправим в госпитале. Ты молодец, Тилль, быстро учишься.
— При чем здесь учеба. — Я поспешила вытереть лицо подолом платья. — Он остался совсем даже не благодаря моей силе, — пояснила в ответ на вопросительный взгляд целительницы.
— Ах вот оно что! Я как раз хотела спросить, кто этот счастливчик, а, оказывается, далеко ходить не надо, — мягко улыбнулась Нимитиль, скользнула взглядом по испачканному пылью и кровью лицу Бельфенора и сделала приглашающий жест ближайшему стихийнику. — Осторожно доставить в госпиталь. Ань, проследишь? Я догоню.
— Да, конечно, — кивнула та, поднимаясь и отряхивая колени. Стихийник со всей возможной осторожностью поднял безвольное тело светлого воздушными плетями.
— Тинь, можно я…
— Нет, — с усмешкой отмахнулась она. — Он в надежных руках, а тебе самой нужно отдохнуть. Голову твою мы, конечно, залатали, но все равно лучше поберечься. Привыкай уже нести ответственность за двоих, — проговорила целительница, обнимая меня одной рукой и легко целуя в щеку. — Все с твоим героем будет хорошо, мы с Колей сами за ним проследим и проконтролируем, не волнуйся, — добавила она и, махнув рукой Колосу, зашагала прочь.
— Да уж, герой, — пробормотал подошедший Валлендор.
— Почему я слышу в твоем голосе столько скепсиса? — иронично поинтересовался Миль.
— Видимо, сложно признать, что их задницы от их же друга спас светлый, — проговорил хаосит, удовлетворенно щурясь на солнце. Таналиор буквально излучал благодушие и довольство жизнью, так что даже я позавидовала, а у меня все-таки имелась масса причин для хорошего настроения. Предательство Налатина больно жгло, но хорошие новости сглаживали это ощущение. А вот Валлендору было горше всех из присутствующих.
— Это не скепсис, это неверие в происходящее, — поморщившись, отмахнулся Валек. — Тилль, ты как?
— Хорошо, насколько это возможно в сложившейся ситуации, — честно ответила я. — А ты?
— В тупике, — раздраженно проворчал он. — Не могу поверить, что Лит пошел на убийство, да еще такое. И зачем ему понадобилась ты?!
— Он хотел провести какой-то сумасбродный ритуал с уничтожением Великого Древа, — пояснила я, переводя вопросительный взгляд на хаосита. — Только я в этом мало что понимаю, поэтому не могу сказать, насколько его попытка была бы удачной.
— Смотря что считать целью, — правильно растолковал мой взгляд сын Черной Ели. — Жахнуло бы знатно. У меня не имелось времени оценить масштабы, но куска побережья отсюда до степей точно не стало бы.
— Ритуал? Великое Древо? — потрясенно проговорил Валлендор и затряс головой. — Ничего не понимаю! Он не только Владыку планировал убить?!
— Давайте мы все-таки уйдем отсюда и поговорим в спокойной обстановке? — внес рациональное предложение Мельхиор. — Тилль, ты теперь куда, домой? Как я понял, наши целители…
— Да вот еще! — оборвала я. — Вы все интересное будете обсуждать, а я — домой, спать? Не дождетесь. Мне нужен покой и положительные эмоции, а не метания в одиночестве в запертой комнате, в безвестности и невозможности найти ответы на нужные вопросы. И вообще, я одна могу рассказать, что происходило в пещере!
— Не кипятись, — отмахнулся следователь, когда все мы выдвинулись в сторону города. Оказывается, тот находился совсем неподалеку. Валлендор предложил мне собственный локоть в качестве опоры, и я с радостью за него уцепилась. — Я совершенно не возражаю против твоего участия, более того, как раз собирался на нем настоять. Если бы не боялся, что твои друзья и коллеги меня за это предадут какой-нибудь страшной казни. Женят, например, по местным традициям, — весело хмыкнул он.
Ознакомительная версия.
