Глава 4 - Ливень
ГЛАВА 4
ЛИВЕНЬ
Воздух некогда современного города застыл. Он встал непроходимой пеленой между небоскрёбами, вязким грузом осел на крыши зданий поменьше и заполнил удушьем густо стоящие голые деревья. Застыла атмосфера надвигающегося ливня, тени поменяли цвет, россыпь окон стала непрозрачной, и посторонние шумы подавились под гнётом раскатывающегося царственного грома. Но только этот город никого не прятал. Никто не укрывался в магазинчиках, не спешил на остановку и не ловил такси, чтобы добраться поскорее до тёплого клетчатого пледа, с утра оставленного на кресле в гостиной. Этот плед никого не ждал, весь транспорт застыл в навечно умершей пробке, а разбитые витрины магазинов сдались под натиском поросших кругом настоящих джунглей. Глупые лица манекенов, окутанные листвой и пылью, без интереса пялились на мёртвые улицы города. И лишь едва уловимое мерцание где-то далеко за просевшими стенами небоскрёбов словно пульсом отдавалось в воздухе. Казалось, что вот-вот всё в этом городе сорвётся со своих мест, полезет, поедет, потечёт, начнёт барабанить и взрываться грохотом, и ожидание этого создавало чувство некоторого волнения и восторга.
Харик как будто безжизненно наблюдал за городским пейзажем своими поблёскивающими пуговицами. Тряпичная кукла валялась на разноцветном вязаном коврике около босых пальчиков ног своей хозяйки, которая замерла в своих размышлениях перед панорамой города. Второй силуэт в комнате сделал смелый шаг, и ботинки с тупыми носами приблизились. Это была обувь Бэккарта, человека, пришедшего ниоткуда и изменившего привычный порядок вещей. Это был странный, но отчего-то очень нужный и близкий человек. Ленайа почувствовала его приближение, и пальчики ног поджались на ковре. Бэккарт хотел дотронуться до её плеча, но, видимо побоявшись потревожить скорлупу смятённых размышлений, остановился на полпути, нагнулся и взял в руку игрушку из неведомого волшебного мира. Харик свесил ручки и ножки между пальцами сильной руки. Бэккарт протянул куклу Ленайе, но она не пошевелилась, словно пребывала в трансе, из которого не могла выйти
- Ты кое-чего не знаешь, - сказал Бэккарт.
Так как Ленайа посмотрела на него, он понял, что теперь может быть услышанным. Вероятно начало периода расставило всё на свои места, и вещи стали более привычными, нежели между периодами. Скорее, конечно, они всё равно не были нормальными, но это была привычная маска. Игра, в которую с ними собирались играть вновь и вновь. Он прикоснулся к её щеке пальцем и вытер единственную выкатившуюся за всё время слезу. Ленайа никогда не сдавалась.
- Однажды произошло нечто плохое, - сказал Бэккарт, - очень плохое. Катастрофических масштабов. Это случилось с тобой, и с тех пор... Ты здесь.
Подбородок Бэккарта почти не двигался, когда он говорил.
- Представь себе, что ты находишься запертая в четырёх стенах. На одной из стен нарисована дверь. Ты знаешь, что она нарисованная, потому что это ты её нарисовала. И тебе не приходит в голову, что ею можно воспользоваться, ведь она нарисованная! Но случается что-то невообразимо страшное в комнате, что-то такое, что лишает тебя рассудка, и любая возможность спастись становится реальной, даже нарисованная дверь. Это переломный момент, когда ты наконец можешь посмотреть на вещи по-другому.
- Но нарисованная дверь не станет выходом только оттого, что ты посмотришь на неё иначе, - с грустью, сказала Ленайа, обретая тон в голосе.
Она отреагировала не потому, что хотела избавиться от угнетающих мыслей, а потому, что Бэккарт продолжал ей рассказывать информацию, которая могла оказаться полезной.
- Это не важно, - сказал Бэккарт, словно она подтверждала его слова, - как только ты научишься видеть больше, чем четыре стены, ты тут же найдёшь выход.
- Это всё — слова! - С печалью сказала Ленайа, разочаровавшись в том, что полезности в его словах совсем не было, - мы живём в аду, из него нет выхода! Ты пытаешься открыть нарисованную дверь, но она нереальна!
- Именно по этой причиной этот город продолжает быть твоей клеткой. Так будет до тех пор, пока ты так думаешь, - возразил Бэккарт, - ведь безвыходных...
Но он не договорил, так как раздались голоса.
Ленайа и Бэккарт замерли, пытаясь осознать, послышалось это им, или вновь окружение начинает шутить с ними. Однако действительно послышался возглас где-то за стеной, прокатился по вентиляции и вырвался из решётки в стене около пола.
- Я тоже это слышу, - сказала Ленайа.
- Ы-е-е! - Послышался очередной возглас, словно так и не смогший вырваться из закупоренной бутылки.
- Это здесь, за стеной! - Сказал Бэккарт, замешкавшись, - это человеческие голоса!
Судя по его реакции, для него это тоже было сюрпризом.
- Этого не может быть, - растерянно сказала Ленайа, - ведь... Фотография... Это всё мой кошмар!
Это меняло многое. Если существовали и другие люди, значит они всё это время были здесь не одни. Эта мысль заставила перевернуть все ощущения внутри Ленайи с ног на голову.
- Мама снова лагает! - Отчётливо донёсся грозный девичий голос из трубы.
- Это какая-то ошибка! - Поддержал её бодрый голос, - мы можем использовать это!
