Джулс дотронулся до глубоких следов от моих ногтей на своем предплечье. – Тебе это дорого обойдется.
- Зачем ты заставил меня придти сюда? Чего ты хочешь? – я не смогла удержаться от истерики, крича на него.
Он рывком поднял меня вверх за руку и потащил дальше по коридору. Открыв дверь пинком, он толкнул меня внутрь и я упала, успев упереться ладонями в жесткий пол. За мной захлопнулась дверь. Единственным источником света в комнате был фонарик в маске, которую держал Джулс.
В воздухе витали знакомые ароматы мела и застарелых химических реагентов. Плакаты с человеческими телами и человеческими клетками в разрезе висели на стенах. Посреди комнаты стол длинный черный стол с раковиной. Его окружали ряды лабораторных столов. Мы находились в кабинете биологии тренера МакКонахи.
Мое внимание привлек блеск металла. На полу, рядом с корзиной для бумаг, лежал завалившийся туда скальпель. Должно быть, ни тренер Макконахи, ни уборщик его там не заметили. Мне удалось засунуть его за пояс джинсов, как раз в тот момент, когда Джулс рывком поставил меня на ноги.
- Я должен вырубить электричество, - сказал он, кладя фонарик на ближайший стол. – Нельзя играть в прятки при свете.
Протащив два стула по полу, поставил их друг напротив друга. – Присаживайся. – Что прозвучало вовсе не как приглашение.
Я метнула взгляд в сторону окон на дальней стене. И подумала, что, если бы я смогла открыть одно из них и сбежать, до того, как Джулс меня поймает. Среди тысячи других предостерегающих мыслей, я приказала себе не выглядеть испуганной. Где-то в глубине памяти, я вспомнила совет о самозащите, который получила на занятиях, когда посещала их вместе с мамой после смерти отца. Установи контакт глазами… выгляди уверенно … используй интуицию… Все это оказалось проще сказать, чем сделать.
Джулс надавил мне на плечи, вынуждая меня сесть на стул. Сквозь джинсы я почувствовала холодный металл.
- Отдай мне свой сотовый, - приказал он, протягивая руку.
– Я оставила его в машине.
Он усмехнулся. – Ты действительно хочешь поиграть со мной в эти игры? Я запер твою лучшую подружку в здании. Если ты поиграешь со мной – она может обидеться, что мы не взяли ее в игру. Мне придется придумать экстра-особенную игру, чтобы загладить перед ней вину.
Я достала телефон и отдала ему.
С невероятной силой он согнул его пополам. – Теперь только ты и я. – Он сел на стул передо мной и вытянул свои ноги. Одной рукой он уперся о сиденье за своей спиной. – Давай поговорим, Нора.
Я рванула со стула. Но не успела я пробежать и четырех футов, как Джулс сгреб меня в охапку за талию и усадил обратно на стул.
- Я привык к лошадям, - сказал он. – Давным-давно во Франции, у меня была собственная конюшня с прекрасными лошадьми. Мне особенно нравились лошади из Испании. Их отлавливали необъезженными и привозили прямо ко мне. Не проходило и недели, как я их усмирял. Но всегда находилась какая-нибудь лошадь, которая отказывалась подчиняться. А знаешь, что я делал с этой лошадью?
Я содрогнулась в ожидании ответа.
- Подчинись и тебе нечего будет бояться, - сказал он.
Я ни на мгновение не поверила ему. Его глаза излучали недобрый блеск.
- Я видела Эллиота в библиотеке, - я удивилась тому, что мой голос дрогнул при этих словах. Мне не нравился Эллиот и я ему не доверяла, но он не заслуживал медленной и мучительной смерти. – Ты ранил его?
Он стремительно придвинулся ко мне, как если бы хотел поделиться со мной тайной. – Если хочешь совершить преступление – никогда не оставляй улик. Эллиот был непосредственным участником всего. Он слишком много знал.
- Так вот почему я здесь? Из-за статьи о Кхирстен Халверсон?
Джулс улыбнулся. – Эллиот не преминул упомянуть о том, что ты знаешь о Кхирстен.
- Ее убилЭллиот ….или ты? – спросила я, похолодев от внезапной мысли.
- Мне нужно было проверить Эллиота. Я взял на себя все самое важное. Эллиот обучался к Кингхорне на стипендию, а там только и делали, что напоминали ему об этом. До тех пор, пока там не появился я. Я стал его благотворителем. В конце концов, ему пришлось выбирать между Кхирстен и мной. Короче, между деньгами и любовью. Ясно же, что нет никакого удовольствия в том, чтобы быть нищим среди принцев. Я купил его и тогда-то понял, что могу положиться на него, когда придет время поквитаться с тобой.
- Почему со мной?
- До тебя все еще не дошло? – Свет высветил жесткую гримасу, исказившую его лицо и создавалось впечатление, что его глаза приобрели цвет расплавленного серебра. – Я играл с тобой. Дергал за твои веревочки. Использовал тебя в качестве приманки, потому что тот, кому я действительно хочу причинить боль, не может ее испытывать. Знаешь, кто это?
Все внутри меня, до этого сжавшееся в один комок, казалось в один миг развязалось. Перед глазами все поплыло. Лицо Джулса стало походить на рисунок импрессионистов – размытые границы, недостающие части. Кровь отхлынула от головы и я почувствовала, что начинаю съезжать со стула. Я уже знала, что это значило. Мне понадобятся мои таблетки. Причем уже скоро.
Он снова ударил меня по щеке. – Соберись. О ком я говорю? - Я не знаю. – Едва слышно прошептала я.
- Ты знаешь, почему ему невозможно причинить боль? Потому что у него нет человеческого тела. Он не способен испытывать физические ощущения. Если бы я запер его и издевался бы над ним – он бы ничего не почувствовал. Он не может чувствовать. Ни частицы боли. Уверен, теперь ты поняла, о ком я говорю. Ты провела с ним много времени. Почему же ты молчишь, Нора? Все еще не поняла?
По моей спине заструился пот.
- Каждый год, в начале еврейского месяца Хешван, он овладевает моим телом. На целых две недели. Именно настолько я теряю контроль. Ни свободы, ни выбора. И у меня нет возможности избежать этих двух недель, сдавая свое тело напрокат, а затем получая его, лишь когда все закончится. Может, я бы и смог убедить себя, что ничего этого не происходит. Нет. Я все еще там, пленник своего собственного тела, проживая каждый момент происходящего – сказал он угрюмым тоном. – Ты знаешь, как это, ощущать такое? Знаешь? – заорал он.
Я не открывала рта, зная, что любое мое слово может быть опасным. Джулс рассмеялся, выпуская воздух сквозь зубы. И это прозвучало более зловеще, чем все, что я когда-либо слышала.
Он продолжил: - Я дал клятву, согласно которой разрешил ему овладевать моим телом во время Хешвана. Мне было шестнадцать лет. - Он неровно дернулся. – Он силой вырвал у меня клятву, мучая меня. А затем сказал, что я не человек. Ты можешь в это поверить? Не человек. Он сказал, что моя мать переспала с падшим ангелом. – Он мерзко усмехнулся, на его лбу выступил пот. – Я говорил тебе о том, что унаследовал кое-какие способности от своего отца? Как и он, я – обманщик. Я заставляю тебя видеть то, что хочу. Я заставляю тебя слышать то, что хочу.
