В первом от лестницы доме мы нашли лишь роскошно обставленные комнаты. Гном сначала восхищался искусством, с каким сработана мебель, украшениями на стенах, мозаичным полом, но потом устал охать. Остальные смотрели равнодушно. Да, мастера здесь жили отменные – каждый, даже самый простой, предмет, вроде стула или кровати, покрыт узорами. Резьба, инкрустация, позолота… На стенах – картины, изображающие странные пейзажи. Изломы горных цепей, вершины красны, как кровь, а небо над ними – зеленое, как листва. Долины, затянутые дымами, переливающимися под лучами багрового солнца. Черные, без листьев, деревья, тянущие изломанные ветви к зеленому небу, по которому проносятся то ли огромные орлы, то ли драконы. Жутковатый, словно больной, мир… Впрочем, так оно, наверное, и было. Эти картины, наверное, были воспоминанием о родной планете тех, кто построил подземный город. Но Хаос не наступает вмиг, он постепенно меняет и землю, и ее обитателей… Те, кто были вынуждены покинуть родину, уже не помнили, наверное, какой она была до прихода Хаоса.
«Глянь вон на тот пейзаж с птицами, – обратил на себя внимание Асаль-тэ-Баукир. – Видишь темное пятно внизу справа? Похоже на демона Хаоса. Знаешь, но мне кажется, что миры Хаоса – все на одно лицо».
«Не может быть! – удивился я. – Ведь Хаос – это отсутствие застывшей формы?»
«Бесформие так же обезличенно, как и ее неизменность…»
В следующем доме были такие же роскошные интерьеры, такое же множество картин. Большая часть – пейзажи, но в одной из комнат – несколько портретов и изображений животных.
Мы смотрели в лица тех, кто жил тысячи лет назад. Красивые лица, утонченные, как у эльфов, но лишенные эльфийской остроскулости. Высокие лбы, внимательные глаза… Кем они были, чего хотели, о чем мечтали? Мы не знали…
– Ух-ты, серый мышелов! – вдруг воскликнул магистр Таралит. – У Великого магистра был такой зверь!
На одной из картин была кошка – обычная дворовая кошка, каких на Земле – миллионы. Серая, полосатая, с белым пятном на груди, она кралась между пурпурными стеблей травы, усеянных странными колючими шишками.
– Ой! А как заводь стоит? – это уже Лагаиси с изумлением уставилась на большое зеркало.
– Это не вода, дурочка, это стекло и металл, амальгама, – важно ответил ей мастер Травар. – А ты что, никогда зеркал не видела?
– Нет! Обычно в меня смотрелись… А это – я?
Истинный дух воды осторожно дотронулась пальцем до своего отражения, открыла рот, закрыла, потом скорчила смешную рожицу:
– Правда – я! Ух ты! А я и не знала! А зачем эти… зеркала?
– Ты – красивая! – голос у рыцаря Валиса звучал непривычно ласково.
Эльфийка зыркнула на закованного в латы воина и пристроилась рядом с водяницей:
– Здесь, наверное, жила женщина. Смотри! Видишь, это похоже на пудру…
Миллинитинь уцепила что-то с подзеркальника инкрустированную перламутром коробочку, немного повозившись, открыла.
– Камень! – разочарованно пробормотала эльфийка. – А я хотела показать тебе, как сделать себя еще красивее…
Я не выдержал:
– Миллинитинь, что же ты хотела, тысячу лет прошло. Думаешь, хозяйка бросила ненужную ей косметику, но ради тебя наложила на нее заклинания неизменности?
На эльфийку было жалко смотреть, но мастер Травар, кажется, обрадовался:
– Вот и хорошо, что ничего из этих бабских игрушек не осталось! А то взяли моду что попало на рожу мазать! Встретишь такую вечером – красавица, каких не бывало. А утром проснешься – так испугаешься, словно какая тварь подземная вместо красавицы в постель влезла!
Я расхохотался:
– Ладно, пошли скорее, а то девушек придется волками тащить!
– Р-р-рав! – подтвердил мои слова Маня, заглянувший в дамский будуар.
Остальные дома были похожи на первые два. Роскошь и изящество интерьеров, картины на стенах, резная мебель, истлевшие, рассыпающиеся в пыль гобелены и покрывала на диванах… Какие-то комнаты определенно принадлежали женщинам – там было много зеркал и мелких безделушек на полках. В каких-то обстановка более аскетичная… Но и там – золото, серебро, резной камень, инкрустации перламутром…
В одном из домов гном осторожно взял небольшую плоскую чашу. Когда-то, наверное, она служила для того, чтобы класть в нее какую-то еду. Бурый налет покрывал ее изнутри – то ли ссохшееся в камень варенье, то ли сгнившие фрукты.
– Интересно, хозяева позволят ее забрать с собой? – задумчиво произнес мастер Травар.
– Зачем? – заинтересовался я.
– Смотри, тут рисунок внутри и снаружи повторяют друг другу. Мне интересно: или узор нанесен с двух сторон, или древние искусники сумели собрать чашу из кусочков перламутра.
– А меня интересует, откуда они его, перламутр, брали. Обрати внимание – тут раковины – везде. Вряд ли хозяева притащили с собой столько материала, а потом все тут бросили, как какой-то пустяк.
– А ведь – правда! – еще глубже задумался гном.
Была в этих домах и еще одна загадка. Меня поразило то, что ни в одном из домов мы не обнаружили ничего, хоть отдаленно похожего на библиотеку. Ни свитков, ни книг, ни чего-то похожего на диски или чипы… Ладно, предположим, что создатели подземного города использовали какие-то такие носители информации, которые я даже не могу себе представить. Но все равно они, эти носители, должны выглядеть как какие-то не очень большие предметы. Много похожих друг на друга предметов. Каких – не важно. Хоть кубики, хоть пластинки, хоть кружочки, хоть палочки… Или местные книги делали из чего-то такого, что давно истлело?
Обойдя дома на площади, мы углубились в проход, похожий на улицу, если бы не искрящееся водяными каплями каменное «небо» над головой. Здесь дома были попроще. Чаще попадались помещения, предназначенные не для жизни, а для работы – мастерские или какие-то учебные классы…
«Интересно, почему все-таки нет книг? – продолжал размышлять я на ходу. – Вроде бы хозяева уважили любовь к знаниям. Именно это свойство считали отличием разумного существа. Значит, должны были придумать способ сохранять знания… И при этом – ни одной книги. У меня дома даже в сортире что-нибудь найдется, а тут…»
«А ты подумай, парень, – отозвался на мои мысли мертвый маг. – Уважали знания, считали их выше, чем что-нибудь иное… Значит…»
«Значит, в сортирах не нужно искать, не по-пацански книгу в сортир тащить. С их точки зрения, конечно. Хотя какие книги – такое для них и место», – усмехнулся я.
А ведь Асаль-тэ-Баукир прав! На Земле древние книжники не считали себя вправе тратить пергамент даже на стихи или романтические истории. Только повествования о мужах знаменитых, их делах значимых, да знания проверенные, Библии не противоречащие. И тогда в домах рядовых обывателей книг не было – только в монастырях да в королевских дворцах…
