Предводители, которым и вести-то никого не пришлось, сидели с вином и сыром на руинах Драконьей Скалы, всем своим видом показывая, что никто не боится воспоминаний о Хургане. Маивольф, Глисмода, Бруния, Финна, Рахель, Зигфинн и тайные руководители ячеек повстанцев старого Вормса собрались на этом празднике.
Поздно вечером Зигфинн нашел Брунию в некотором отдалении от всех. Она держала на руках дочь, и глаза у нее были заплаканные.
— Что с тобой случилось? В такой день не стоит проливать слезы.
Посмотрев на него, Бруния разрыдалась еще сильнее.
— Я хочу домой. В наше время, в наш мир. Чем больше я привязываюсь к Вормсу, чем сильнее расцветает моя любовь к дочери, тем меньше я вспоминаю предыдущую жизнь. И я не хочу с этим мириться, понимаешь?
Зигфинн нежно обнял ее. Он прекрасно понимал это. В конце концов, он задавал себе те же вопросы. Черное столетие сделало из него мужчину быстрее, чем следовало бы, и он тосковал по невинным временам, по своим родителям, по Исландии. Ему хотелось заново начать отношения с Брунией, чтобы их любовь ничем не была омрачена.
— Все дело в вас. — За их спинами на каменной глыбе появилась Видящая. — Найдите третью часть амулета, перекуйте его и возвращайтесь назад.
— Кальдер, — прошептала Бруния.
Маивольф доложил ей, что Кальдеру удалось скрыться вместе с какой-то женщиной.
— Его не спасти, — ответила Брюнгильда. — Его душа и сердце слишком черны. Он принадлежит этому времени, а не вашему.
— Как нам его найти? — спросил Зигфинн.
— Последний бой пройдет там, где все началось, — объяснила Видящая. — Вы сами все знаете.
Зигфинн и Бруния переглянулись. Им не нужно было ничего говорить.
Исландия.
Бруния лично следила за распределением хлеба и вяленого мяса, которое привезли ее солдаты для населения Вормса. На всех не хватало, но, по крайней мере, жители города не голодали. Пройдет немало времени, прежде чем земля начнет родить, а в реках опять появится рыба. Маивольф сказал ей, что за благосклонность венденских мужчин в городе разгорелась настоящая борьба — городу нужна была не только пища, но и мужья. После обсуждения этого вопроса со своими военачальниками Бруния решила открыть границу между провинцией Венден и Бургундией, чтобы каждый житель этих двух государств мог найти себе новый дом. Конечно же, возможность начать новую жизнь в Вормсе привлечет в город много умелых рук.
Глисмода принесла Брунии кувшин воды.
— Ты не должна служить мне, Глисмода.
— Это выражение моей благодарности, — ответила женщина, ставшая теперь свободной горожанкой.
— Я хочу попросить тебя об одном одолжении, намного большем, чем ты рассказывала мне ранее, — сказала правительница, и Глисмода увидела, что от этих слов у Брунии разрывается сердце.
— О чем бы вы меня ни попросили, я все сделаю.
Бруния глубоко вздохнула, надеясь, что прохладный ветер осушит ее слезы прежде, чем они потекут по щекам.
— Я уезжаю, причем очень скоро. Нужно сделать то, что мне предначертано сделать, и я не могу подвергать ребенка опасности.
Глисмода знала, о чем просит Бруния, и понимала, насколько больно дается ей это решение. Женщина кивнула.
— Я буду защищать маленькую Финну как своего ребенка, повелительница. Она будет ждать вашего возвращения.
На мгновение Бруния задумалась, не стоит ли сказать Глисмоде правду. В случае поражения принцесса скорее всего погибнет, а если выиграет, то перенесется в другое время и другой мир. В любом случае Финна будет расти без матери. Но Бруния так и не сумела произнести эти слова.
В комнату вошли Зигфинн и Маивольф. Магистр запнулся, увидев печальные глаза своей правительницы.
— Ваше высочество, корабль готов. Шесть лучших солдат будут сопровождать вас, как вы и просили. Они пойдут за вами хоть на край света.
— Я мог бы поехать один, — предложил Зигфинн. — А когда я получу то, что нам нужно, то вернусь.
Бруния покачала головой.
— Нас уже один раз разлучили. Этого больше не должно произойти.
Они вместе взошли на трап небольшого кораблика, одного из тех, на которых Хурган плавал по Рейну. Судно было невысоким и узким, рассчитанным на изгибы реки. Драконью голову на носу корабля Маивольф срубил топором, а женщины нашили на герб Бургундии, украшавший паруса, заплаты. Теперь на этом корабле не было ни знаков страны, ни знаков короля.
Бруния и Зигфинн в последний раз посовещались с правителями свободного города Вормса и договорились установить торговые отношения с соседними королевствами, в том числе и с теми, которые поддерживали Кальдера в его военном походе. Вражда никому не была выгодна. Венден предлагал Вормсу вечную дружбу, и это предложение было воспринято с радостью.
Зигфинн позволил Брунии провести несколько минут с дочерью, но прощание с малышкой затянулось на целый час. Принц взял с собой Нотунг и книгу Халима и попрощался с Глисмодой, которая отпускала его с тревогой.
Так за вечером радости и ликования последовал день непростых решений. Почти все жители Вормса вышли к реке, чтобы проводить Зигфинна и Брунию. Среди них были люди, которых принц и принцесса не знали, но все они слышали историю о Зигфинне и Брунии.
Принц и принцесса поплыли по спокойным водам Рейна.
— Мы же поступаем правильно, правда? — спросила Бруния, когда ночью корабль достиг среднего Рейна.
— Несомненно, — ответил Зигфинн, глядя на освещенную факелами палубу и поверхность воды. Он обнял принцессу за озябшие плечи. — На каждого из людей, которых мы любим здесь, в нашем мире приходится два. Не следует забывать и о наших родителях. К тому же нас ждет уготованная нам жизнь.
— А мы будем помнить? Обо всем, что произошло здесь? Или мы проснемся все тем же утром, когда все изменилось, и все будет так, как и должно быть?
Зигфинн пожал плечами.
— Не знаю. А тебе хотелось бы помнить?
Бруния прижалась к нему, и ее тепло принесло ему радость в эту холодную ночь.
— Я хочу помнить о том, что мы обрели здесь, но не хочу помнить, что потеряли. Мое сердце обливается кровью.
Он поднял голову Брунии за подбородок и нежно поцеловал ее в губы. Ему давно уже следовало бы поступить так. Этот поцелуй наполнил его отвагой и надеждой.
— У тебя борода колется, — счастливо закрыв глаза, прошептала она.
Нибелунги были вне себя. Им обещали все, и они получили все, но потеряли это за несколько недель. Хурган, Гадарик и Фафнир были мертвы, город лежал в руинах, а Вормс освободился.
