— Элли, как хорошо, что ты дома.
Услышав голоса в гостиной он глянул на принцессу.
— У меня гости. Я же говорила тебе вчера.
— Не важно.
Он увлек ее в дальний конец дома.
— Пер где Эйдес? — Элли начинала беспокоиться не на шутку.
— Он в безопасности. Скоро я за ним поеду, но сначала найду Риву. Вот ведь вертихвостка, даже не сказала куда направляется.
— Пер, ты пугаешь меня! — Элли заломила руки. — Что стряслось?
— В городе чума.
Элли пошатнулась. Пер поддержал ее и усадил в кресло, а сам заметался по комнате, как лев в клетке.
— Под любым предлогом выпроводи подруг. Собирай вещи, через три часа покидаем город.
— Откуда ты узнал? Может все это слухи?
— Не слухи Элли. — Пер опустился поле нее на колени и взял ее ледяные руки в свои. — Из достоверных источников я знаю, что в нижнем городе уже умерло от этой проклятой болезни десять человек. Эрл под страхом смерти приказал держать все в строжайшей тайне, но слухи уже просочились. Скоро ворота города закроют навсегда, и если не уедем сегодня, то окажемся в смертельной западне. Так что не теряй времени, возьми самое необходимое, остальное бросай. Справишься без меня?
— Да. — Онемевшими губами прошептала Элли.
— Вот и умница.
Пер встал и быстрым шагом направился к выходу. Элли посидела еще немного, а потом заставила себя встать, вернуться в гостиную и улыбаться, так как будто ничего не произошло. Ей удалось без проблем закруглить встречу, подарив каждой из дам по безделушке и дав в придачу по кульку с булочками. Когда они прощались в холе, Элли умудрилась без истерики вынести их пожелания скорейшего выздоровления и дальнейшего процветания. Когда за последней из них закрылась дверь, Элли вытерла пот со лба и поспешила собрать вещи. Она управилась за час. Сумки давно были в их экипаже. Она даже коней впрягла, а Пер все не возвращался. От беспокойства она не могла найти себе места, а когда у их крыльца с грохотом остановился экипаж, Элеонора была на грани нервного срыва.
Пер и Рива влетели в дом. Эйдеса он нес на руках. Увидев бледную и по дорожному одетую Элеонору, Пер молча передал ей ребенка и они поспешили к экипажу.
Но город покинуть так и не успели. Эрл предвидя панику, успел закрыть ворота, никого не впуская в зараженный город и никого не выпуская. Пришлось возвращаться. В доме, Пер запер ворота, навел охранные заклятья на забор, чтобы хоть как-то сдержать заразу. Рива разожгла костры по периметру сада, пробормотав, что как-то читала о такой мере предосторожности, применявшейся в древности. Элли сидела в детской с Эйдесом и пыталась отвлечь малыша.
К вечеру обычно шумный и веселый город погрузился в угнетающую тишину. Элли выглянула в окно. Ставни всех соседних окон были закрыты, на воротах светились руны, предупреждающие, что дом закрыт для посещений. На улицах горели костры и только стук деревянной палки, да крик глашатого, оповещал жителей города о наступивших страшных временах.
Элли задернула шторы, чтобы не видеть пустых улиц города. Ужинали они в гнетущем молчании. Даже, Эйдес, почувствовав состояние взрослых не болтал, увлеченно рассказывая о том, как прошел его день. Только спросил.
— Пап, мы завтра пойдем к мастеру Торбату?
На что получил лаконичный ответ.
— Нет.
Наконец тягостный ужин закончился, но Пер попросил всех остаться.
— Надо обсудить как жить дальше.
— Пусть Эйдес пойдет спать. — Начала Элли, но Пер жестом прервал ее.
— Пусть останется. Это его сознание. Все это зачем-то важно для него. Наша задача выжить как можно дольше, пока он не решит своей проблемы. Если мы покинем иллюзию раньше, чем Эйдес трансформируется, все то, через что нам удалось пройти, окажется напрасным.
— И что ты хочешь от нас? — Рива выглядела как никогда серьезной.
— Завтра я отправлюсь в город. Как смогу пополню запасы еды, пока это еще возможно. Рива на тебе чистая вода и поддерживай постоянный огонь. Элли, на тебе дом. А я постараюсь сдерживать заразу как можно дольше. В город никому не выходить. Двери никому не открывать и ни с кем не общаться даже через открытое окно. Понятно?
— Понятно. — Элли потерла лоб. Голова болела так, что в пору было биться ею о стены. — Пошли, сынок, ляжем сегодня пораньше.
Элли с Эйдесом ушла. Рива повернулась к Перу.
— А теперь говори, что думаешь на самом деле?
Пер угрюмо глянул на Риву.
— Я уже сказал.
— Пер, у тебя есть нехорошая привычка утаивать от друзей самые ценные сведения. Мы с Эйдесом давно поняли, что ты сделал с Ройком. Бедная Элли единственная не догадывается о твоем поступке. Или выкладывай все как есть или я сейчас же сообщу ей, что ты прирезал ее мужа, словно жертвенное животное.
Пер побледнел, но не смог отвести взгляда от вопрошающего взора Ривы. Он знал, что рано или поздно друзья узнают о том, что он сделал. Рива узнала рано, а что до Элли так он предпочел бы, чтобы девушка никогда в жизни не узнала об этом. За два месяца, пока она изображала его жену Пер проникся к принцессе симпатией гораздо большей чем это допустимо для друга. Она стала по настоящему дорога ему. Но он бы лучше отдал голову на отсечение, чем позволил своими чувствами оскорбить Элеонору или Ройка. Нет, он похоронил свои чувства так глубоко, что даже новая сила друзей не могла достать до них. Там эти чувства и останутся навеки.
— Мы умрем, Рива. Один за другим. И Эйдес останется один. Только пережив боль утраты близких людей он обретет силу смотреть жизни в лицо, а не прятаться за детской наивностью, как он делал все это время. Это конец пути.
Краска схлынула с лица девушки, когда та глянула на лестницу, где скрылась Элеонора с ребенком. А потом с ужасом посмотрела на Пера. Тот кивнул, подтверждая ее догадку.
— Элеонора больна. Через неделю ее не станет. Потом настанет наш черед.
— А это никак не отразится на нас настоящих?
— Я не знаю. Эйдес рассказывал мне, еще на острове, что Ройк говорил с ним. И судя по голосу дела у него совсем неплохи. Если бы смерть здесь, могла навредить нам, он бы не смог говорить с твоим мужем так ведь?
— Надеюсь, что Эйдес прав в своей догадке. — Рива помолчала склонив голову. — Жаль только что это так мучительно. И Ройка нет рядом, чтобы облегчить последние дни.
— Потому он и ушел по сценарию первым. Это урок не только для Эйдеса. Но и завершающий экзамен для нас. Нам остается только терпеть, ждать и уповать на всех богов, чтобы все это быстрее кончилось.
В издевку над обреченными людьми, на следующий день небо заволокло тучами. Порывы холодного ветра мели по улицам упавшую листву и остатки мусора. Жутко хлопали незакрепленные ставни. Пер ушел на рассвете, обвешавшись охранными заклятьями как конфета фантиками. Но никто не знал, что он делает это не потому, что боится заразиться, а наоборот, потому, что смерть уже поселилась в их доме.
