Ознакомительная версия.
Нижний город. Нер, подземная река мертвых
Утро так и не наступило. Бледные полосы мертвенно-фиолетового света медленно плыли над рекой.
Геллан смотрел на Нер широко открытыми глазами, и Нер, в свою очередь, внимательно смотрел на Геллана. Сотни и тысячи обнаженных глазных яблок с красными прожилками не мигая взирали на замершего принца, слегка покачиваясь на тонких стебельках водяных струек. Теперь принц знал: у реки мудрые зеленые глаза усталого трудяги-рыбака и такой трагический взгляд, что кровь стынет в жилах.
Лодка по-прежнему быстро неслась вперед. Трое пассажиров уже облачились поверх одежды в деревянные спасательные конструкции, замотали чехлы с оружием, и Жекон лично проверил безопасность Шушула, усадив его в пустую флягу и прикрутив ее к ремню. Прочее имущество было поровну распределено между всеми. Геллану как обычно достались самые неудобные свертки и мешки, из которых что-то торчало и кололо бока, но он не роптал.
Нер загипнотизировал принца своим вековым спокойствием и достоинством. На такой реке нужно либо до смерти бояться, либо вести себя с приличествующим уважением – прочего не дано. Даже Жекон, бодро переругивающийся с Терслеем, понизил голос до пристойного шепота.
Когда лодка вдруг резко притормозила, клюнув носом, Геллан не успел ни испугаться, ни удивиться. Но шакал вновь приподнял хищную мордочку, и движение продолжилось – медленно, рывками, словно кто-то уцепился тяжелыми лапами за днище. Гномьи тела тоже сбавили скорость.
По мере продвижения вперед свод становился все ниже, словно невидимый распорядитель похоронной церемонии плавно и торжественно опускал на гроб каменную крышку, а бледные фиолетовые полосы облаков разом угасли, сменившись отдельными точками огоньков-фитильков, рассыпанных прямо в воздухе.
В их колеблющемся свете вода, обретя неправдоподобную синюю глубину, засияла перламутром, забурлила… и над поверхностью, разевая рты, заскользили серебристые рыбешки – маленькие и до того верткие, что уследить за их передвижениями было просто невозможно. Одновременно с этим пространство огласилось удивительными трелями.
Это нельзя было назвать ни песней, ни мелодией, ни криком. Отдельные протяжные ноты складывались в пронзительные аккорды, мягко перетекающие в шумные вздохи и стоны, от которых щемило сердце и подкатывала тяжелая тоска, камнем ложась на грудь. Ни один известный человечеству музыкальный инструмент не смог бы повторить даже малый отрывок того, что врывалось сейчас в уши слушателей, заставляя вибрировать барабанные перепонки на том нереальном пределе, когда телесная боль сливается с душевной, когда горе так велико, что его невозможно пережить, а можно лишь восхититься горькой красотой последней секунды перед неминуемой смертью, дарующей избавление. От этих звуков не просто хотелось плакать – сдержать слезы было невозможно.
Из глаз принца покатились горючие потоки, прочерчивая на щеках мокрые дорожки и стекая на шею и за воротник.
Геллан искоса глянул на приятелей: маг предавался рыданиям от души, не выказывая смущения и прижимая к груди флягу с торчащей головой ужа; Терслей закрывал уши ладонями, но плакал не менее горько, чуть стесняясь и отвернувшись от остальных. А сверкающие рыбки все продолжали свой танец, вырисовывая на поверхности воды загадочные пенные узоры.
Звуки прекратились неожиданно. Серебристые искры исчезли под водой, тишина ударила по измученным ушам.
– До чего прекрасно! – прошептал маг, утирая слезы.– Рыбки-плакальщицы – подумать только, я и помыслить не мог, что когда-нибудь увижу их своими глазами!
– Это пели они? – всхлипывая, спросил Геллан.
– Кто же еще? – ворчливо отозвался Терслей охрипшим голосом, явно смущенный.– Уж поверь, гномам так не спеть. Любая приличная баллада в их исполнении превращается в фарс. Однако давайте вернемся к суровой действительности. Жекон, насколько я помню подземный фольклор, раз отпели, то скоро водопад?
– Точно! – согласился маг.– Он уже впереди, видишь?
Геллан вскочил на лавку. На некотором расстоянии от них в воздухе висело облако водяных капель. Не успевшие высохнуть от соленых слез щеки начало покалывать тонкими укусами брызг.
– Держимся изо всех сил! – скомандовал Терслей.– И следите, куда повернут тела гномов!
– Если лодку завернет не в шестой рукав – сразу прыгайте! – добавил Жекон.– Дай руку, дуся! Раз… два…
– Жекон… – неуверенно начал Геллан, чувствуя, как рот наполняется брызгами.– Кажется, гномов несет во все стороны! Их…
Вода вспучилась шатром, и из темных глубин выросли две огромные ручищи, состоящие из упругих водяных потоков. Преградив гномьим телам дальнейший путь, они решительно ухватили их в горсти. Глаза Нера тут же дружно зажмурились, прикрывшись мутными пенистыми веками. Взболтав гномов с умением профессионального игрока в кости, Нер вскинул руки и подбросил мертвецов над водопадом, издав на прощание короткий, булькающий смешок.
– Черт! – потрясенно выкрикнул маг.– Да он их элементарно тасует! Швыряет не глядя, как доверчивых котят! Ад, рай – неужели все это просто лотерея?!
Лодка вздрогнула и подпрыгнула, застыв в воздухе.
Глаза Нера внимательно уставились на нее, а раскрытая водяная ладонь растерянно хлопнула по поверхности.
– Нам бы… э-э-э… в безопасный рукавчик, – робко попросил Терслей, поеживаясь.
– А лучше домой! – добавил маг.
Шум падающей воды перекрывал все остальные звуки, но Геллан мог бы поклясться, что слышит обескураженное «хм…».
Наконец вода забурлила, речные пальцы соединились, и принца отправили с лодки в неизвестность небрежным щелчком, словно комара.
– Только не туда!!! – истошно заорал рядом маг, но его сдавили с двух сторон и дернули.
Полет продолжался довольно долго – принц успел рассмотреть все легендарные рукава Нера и даже пересчитать, их оказалось не шесть, как предполагал Терслей, а семь. Забавно. Сможет ли он рассказать кому-нибудь впоследствии о своем открытии?
Дальнейшие впечатления Геллана были связаны исключительно с водой. Вода швыряла его из стороны в сторону, набивалась ему в уши, рот и глаза, тянула его куда-то, отталкивала, переворачивала и крутила, норовя оторвать от тела арбалетный чехол. Вода была повсюду – сделать вдох решительно не представлялось возможным. Спасательный пояс еще при падении распался на отдельные дощечки, и они кружили вокруг принца, хлопая его по лицу и слепо тычась в ребра.
Прежнее «утопление» около порта теперь казалось Геллану просто детской игрой – смех да и только. Сейчас все было гораздо серьезнее. Грудь разрывало от желания вдохнуть, но открытые глаза видели только темную глубину.
Ознакомительная версия.
