- Едем в ущелье. Сейчас же, пока рой не закончил! Шагом, но немного побыстрее, чем раньше. Это наш шанс добраться до подземелья!
- Может быть, подождем ночи? - неуверенно сказал латорг, но все же тронул коня с места, махнув остальным рукой.
- Рой может не уснуть этой ночью, а на подходе отряд людей. Кроме того, пчелы в ярости, могут растерзать нас просто так, за компанию.
Минуя редких, потерявшихся от паники насекомых, всадники медленно въехали в ущелье. Их действительно никто не атаковал, рой полностью посвятил себя паукам.
Латорги с нескрываемым ужасом поглядывали вверх, откуда вечную тень отбрасывало гигантское гнездо. Степняки даже смотреть боялись, только верный Килк находил в себе смелость оглядываться на вход. Видимо, он ожидал возвращения роя и скорой смерти.
Питти и сам ждал того же. Он жадно всматривался в скалы, отыскивая взглядом пещерку, ведущую в подземелье. Она располагалась примерно посередине короткого ущелья. На всякий случай шаман разработал и запасной план: если не удастся пробраться в пещеру - скакать во весь опор к противоположному входу в ущелье и искать спасения от пчел там, в неизвестности.
Увидев беспорядочную груду камней, скрепленных хитрым пчелиным клеем на том самом месте, где была пещера, Питти едва не закричал Эмилио, чтобы гнал коней вперед. Однако рой все еще не возвращался, и шаман решился спрыгнуть с Рондо. Он подбежал к камням, ощупал их, не веря в такую неудачу, - и вдруг почувствовал сотрясение. Кто-то бил по кладке изнутри. Повинуясь неясному желанию, Питти сорвал топор и с яростью принялся стучать по камням. Если бы он в этот момент оглянулся, то увидел бы враз помрачневшие лица спутников. Не очень приятно сознавать, что человек, которому столько раз доверял жизнь, окончательно рехнулся.
***
Они работали не спеша, часто отходя к подземной реке, чтобы напиться и умыться. Эль, неустанно простукивающий кладку, то и дело просил не налегать. Гудение огромного гнезда уже чувствовалось, заставляя подрагивать пальцы на камнях. Что хорошего вывалиться в ущелье среди бела дня, подставив себя под укусы пчел? Благодаря стараниям степняка, все время требовавшего распределять усилия по широкому участку, от ужасных полосатых врагов их теперь отделял только один слой камней.
- Как же хорошо работать, когда некуда спешить, - заметил Локки. - И топор не обмотан тряпками… Просто в удовольствие. Вот тут камень торчит, Эль, я его сшибу?
- Постой… - Степняк ловко ощупал камень и легонько постучал по нему. - Попробуй, не задевая саму стену, но знаешь, уже достаточно. Я и так боюсь, что все рухнет.
- И побежим мы от полосатиков… - откликнулся с лестницы отдыхающий Таффо. - Прыгнем на плот и поплывем к волосатикам… - Не накликай, - строго остановил его степняк. - Ну, все. Хватит, идите, а я буду караулить. - Придет шаман, скажет: кто там? - засмеялся Таффо. - А ты ответишь: это я! Бияш!
- Не ори, оглушил совсем! - заругался Локки. - Такой упрямый камешек тут… А что это пчелы только что гудели, будто олень орет, а теперь притихли? - Обедают, наверное, - подсказал Эль. - Хватит уже стучать, все испортишь! - Да камешек тут… Упрямый… - не унимался Локки. - Да не суй же пальцы, отшибу впотьмах! В этот момент и услышали они снаружи яростный грохот - это шаман, высекая искры, в бешенстве разваливал кладку топором. Подземные труженики в испуге отступили, когда внутрь осыпались камни, и тут же увидели перекошенное лицо Питти.
- Привет, - сказал Локки, заслоняя глаза от брызнувшего света. - А мы думаем: кто это к нам пришел? Думаем: не станем дверь открывать…
- Заткнись!!! - проорал шаман, рождая в пещере многократное эхо и обернулся к кому-то снаружи: - Что встали?! Крушите камни, ведь кони ваши не пройдут!
Шаман и без того сомневался, что огромные звери смогут протиснуться по лестнице, ведущей к воде. Там он предполагал их оставить и перевозить потом по одному, связывая и укладывая на большие плоты. Латоргам о таком обращении с их любимцами пока нечего было и говорить. А теперь он не знал, как затолкать животных в крошечный пролом.
- Пчел-то они куда дели, день ведь? - пробормотал испуганно Эль, когда под ударами множества незнакомых людей стали разлетаться остатки пчелиной кладки. - Пойдем вниз, брат Локки, зашибут! - Пойдем, - кивнул великан, увидевший через головы огромных животных. - Ох, пойдем отсюда… Латорги махали топорами как бешеные. Питти, рискуя попасть под удар, пропихнул сначала в пролом Касу, держащую на руках Лолу. Степных воинов нелишне было бы тоже туда отправить, чтобы не мешались, но они непременно хотели тащить вниз плоты. Что ж, если человек хочет быть полезным, как ему воспрепятствуешь? Шаман то и дело поглядывал на вход в ущелье. Нет, рой не возвращается. Может быть, им повезло, и с перевала как раз спустился толстяк Томас со своим отрядом? Гнездо, нависавшее темной громадой сверху, видимо, совсем опустело. Одинокие, мечущиеся по ущелью пчелы на людей не реагировали.
Пролом расширился настолько, что Питти загнал в него степняков с бревнами. Что ж, уже коечто, уже не зря ходил, одна Лола многого стоит. Жаль будет, если сам шаман не успеет забраться - а это вполне возможно. Достаточно застрять в пещере первому же коню. - Эмилио, а ползать они умеют?
- Поползут, - мрачно повернул к нему потное лицо латорг. Такого ответа Питти не ожидал. - Пусть хоть сдохнут, но поползут. Гросси! Иди вперед, твой поменьше других, давай попробуем.
Юный латорг вбежал в широкий уже пролом, держа повод своего коня. Питти не слышал, какими словами мальчик увещевал животное, но оно подогнуло передние ноги, опустило голову и с душераздирающим ржанием попыталось вползти внутрь. Толстый круп явно не проходил, но латоргов это не смутило - они продолжали крушить камни, уже откалывая кусочки и от первозданной скалы.
- На колени! - рявкнул Эмилио, безжалостно пиная жеребца по задним, все еще выпрямленным ногам. Шаман ожидал, что животное просто лягнет его, навсегда лишив спутников помощника командира правого крыла, но вместо этого оно действительно опустилось, низко присев, и раздвинув ноги. С коленями Эмилио то ли перепутал, то ли шаман не знал, где у коня на задних ногах колени. Латорг между тем врезал по крупу обухом топорика. Пошел! Пошел!..
Жеребец жалобно ржал, но сильными рывками все глубже протискивался в пещеру. Питти посмотрел на мелкие, острые осколки под ногами, покрытые кровью, и ему впервые стало жалко лошадей, вынужденных подчиняться глупым капризам своих хозяев.
Проход все расширялся. Латорги работали так, как, наверное, никогда не работали на них покоренные народы. Когда в пещере исчез хвост пятого коня, шаман впервые подумал, что все еще может кончиться хорошо.
