— Хорошо, — согласился я. — Беру свои слова обратно. Но вы, лорд, действительно сделали серьёзную ошибку. Все ваши труды пойдут насмарку, и вы останетесь у разбитого корыта.
— Неужели? — улыбка у лорда получилась такой же ослепительной, как на рекламной листовке. Каким зубным порошком он пользуется?
— Представьте себе. Зачем вы связались с орками?
— Так, стоп, — Риторн враз преобразился. Он повернулся к Карлику и строго произнёс:
— Джо, забери своего парня, — лорд показал пальцем на борова, — и жди за дверью.
— Но, босс…
— Я сказал за дверью! — загремел Мясник. — За меня не беспокойтесь. Гэбрил будет вести себя как шёлковый.
— И вправду, Джо, — хмыкнул я, — забери этого нудного типа. Ещё немного и он бы меня допёк.
Джо пробурчал что-то неразборчивое, но основной смысл им сказанного, я всё же уловил. Очевидно, Карлик в детстве рос непослушным ребёнком и не знал, что есть слова, которые не принято говорить в приличном обществе.
Как только Джо и охранник покинули помещение, лорд Риторн посмотрел на меня с нескрываемой злобой, однако сейчас к ней примешивалась толика уважения — он даже стал звать меня на «вы».
— Откуда вы знаете про орков?
— Это неважно. Пусть вас успокоит, что эта информация известна одному мне.
— Вы слишком самоуверенны. После таких слов, я просто обязан вас убить, чтобы сохранить тайну.
— А зачем меня убивать? Я вам нужен. Считайте, что я последний шанс исправить положение, пока ситуация не вышла из-под контроля.
— К чему вы клоните?
Что ж самое время рискнуть. Я многое поставил на карту, в том числе жизнь, и не только свою.
— Попробую объяснить. Вы тот человек, который устроил в городе беспорядки и спровоцировал у людей ненависть к эльфам и прочим чужим.
— Допустим, — на лбу лорда пролегла хмурая складка. Ничего нового я ему не сообщил, поэтому лорд слушал вполуха. Тогда я решил подкинуть в топку ещё пару поленьев:
— Вы разработали хитроумный план, чтобы выкрасть из королевского хранилища Ключ.
— Ничего не понимаю. Какой ключ?
Недоумённое выражение на его лице убедила меня, что он говорит правду. Лорд Риторн ничего не знал о портале между мирами. Я рассказал ему всё, что узнал от Алура, много времени это не отняло. Когда родник моего красноречия иссяк, лорд был мрачнее тучи.
— Если дело обстоит так, как вы сказали, к нам скоро ввергнутся полчища орков. Я вас правильно понимаю? — обескуражено спросил он.
— Да. Вы выпустили джина из бутылки. Зачем?
— Интересный вопрос, — лорд сморщился, словно я заставил его выпить ложку уксуса. — Вы не политик.
— К счастью, да.
— Тогда вам будет трудно понять мотивы моих поступков.
— Зависит от того, как вы их преподнесёте.
— Не боитесь, что я сделаю из вас сторонника?
— Попробуйте. Удивлюсь, если у вас получится.
Мы серьёзно посмотрели друг на друга.
— Как вы относитесь к монархии? — спросил Риторн.
— Как к неизбежному злу.
— К неизбежному? — глаза лорда округлились.
— Да, — кивнул я. — Пока нами правит король, в стране сохраняется хоть какая-то видимость порядка.
— Монархия душит нашу страну, тормозит развитие. Мы слишком архаичные, нам нужно двигаться вперёд, эволюционировать, иначе рано или поздно наступит катастрофа. Не думайте, что я одинок. Многие думают то же, только не говорят вслух, а те, кто не боится высказывать своё мнение, палец об палец не ударят, чтобы хоть как-то изменить ситуацию. Они слишком слабы и инертны. Я не такой. Я с детства знал, что у меня особое предназначение и однажды понял какое. Я должен изменить наш мир. Изменить, но не уничтожить, — он грустно покачал головой. — Вы первый, с кем я говорю совершенно открыто.
— Что ж, чувствую себя польщённым, — заметил я, понимая, что лорд Риторн настоящий маньяк. Этот человек решил вершить судьбу мира и переделать его по своему усмотрению. Он был очень опасен, прежде всего, для самого себя.
Безумец продолжил:
— Я придумал план. Он был несовершенным мой первый план, такой же незаконченный и нелепый как наш мир, но я работал, не покладая рук. Постепенно план стал принимать чёткие очертания, он наполнялся деталями, как бассейн водой, и когда я понял, что знаю как по нотам, что и как мне надо делать, мною впервые завладело чувство гордости. Я стал человеком, которому предначертано дать миру хорошего пинка.
— Это не так просто, как может показаться.
— Конечно, нужно быть избранным, — интонации, прозвучавшие в голосе лорда, не оставляли никаких сомнений в том, что уж кого-кого, а себя он точно причисляет к числу избранных. — На первом этапе я должен занять пост мэра. Кто правит столицей, тот правит страной.
— Спорное утверждение, я бы мог порыться в учебниках истории и привести несколько примеров, опровергающих вашу теорию, но сейчас ведь не время для дискуссий. Прошу вас, продолжайте.
— Я перебрался в этот город, хотя он никогда мне не нравился. Мне больше по нраву деревенские просторы, бескрайние поля, лес, пение птиц, шелест ветра, качающего колосья спелой пшеницы. Я в душе немного поэт, не находите ли?
— О да, — с опаской подтвердил я. Безумный поэт куда опасней простого психа, потому что у него есть фантазия, а человек с фантазией способен натворить таких дел, что небо с овчинку покажется.
— Восемь лет назад я приехал в столицу. Построил дом, зажил тем, что здесь зовут светской жизнью. Но прежде чем взять в свои руки бразды управления государственной властью, я решил получить и иную власть — тайную.
— Тогда вы и стали Мясником? — догадался я.
— Совершенно верно. Кстати, как вы думаете, почему я остановился именно на этом не столь благозвучном прозвище?
— Не знаю, — пожал плечами я. — Как-то не приходило в голову.
— Очень просто! — засмеялся лорд Риторн. — Источник благополучия моей семьи — тучные стада коров и огромные скотобойни. Вы случаем не вегетарианец?
Я отрицательно мотнул головой.
— Тогда вам хорошо известно, — продолжил лорд Риторн, — что мясо моих коров ценится очень высоко. Я снабжаю им весь город.
— Дальше можете не продолжать, я понял! Логическая цепочка простая.
— О да, — засмеялся лорд. — К тому же с некоторыми непонятливыми людьми приходится обращаться как на скотобойне. Это очень бодрит кровь.
«Мразь! — подумал я про себя, но в слух спросил:
— Когда вы встретились с орком?
Лорд задумался. В нём что-то изменилось. Только что напротив меня находилось отвратительное животное, вбившее в голову мнение о собственной исключительности, но тут вдруг что-то щёлкнуло, и я вновь увидел перед собой человека. Гнусного, мерзкого, отвратительного, но человека.
