Если бы я могла прийти в себя хоть на минуту, я бы тут же соскочила с кровати и убежала прочь, но желание оказалось сильнее. Я уже целовала его лицо, касалась бровей, скул, щек, как будто странное сумасшествие или одержимость охватили меня. И только какой-то резкий посторонний звук на секунду прояснил туман в голове, я лишь на мгновение оторвалась от его груди, которую исследовала сейчас с огромным наслаждением, и увидела, как рвутся красные шелковые путы на руках со вздувшимися от невероятных усилий венами.
И поймала его пылающий взгляд, а в следующую секунду он крепко обхватил меня за плечи и опрокинул на спину, и мир вокруг погрузился в безумный водоворот, а по комнате вдруг пронесся ветерок, загасивший магические огоньки, и мы очутились в полной темноте. Он целовал меня, целовал так страстно, пылко, что заболели губы, сердце бешено стучало в груди, и кровь шумела в висках. Я очутилась прямо в центре настоящего шторма, ухватилась за широкие плечи, чтобы не затеряться среди волн безудержного желания.
Как же хорошо я понимала теперь его слова о чувствах, которые лишают нас разума, которые невозможно удержать под контролем. Он выпустил из плена мой рот и стал целовать шею, его пальцы сорвали пояс тонкого халата, а потом сжали прохладный шелк сорочки и рванули с такой силой, что она разошлась по швам. Я вздрогнула, когда горячие губы прижались к обнаженной груди со страстью, от которой меня бросило в жар. В ответ оплела его руками и ногами, будто сетью, касаясь обнаженной кожи, дрожа и задыхаясь, выгибаясь в его руках от слишком сильных, почти нестерпимых ощущений.
Широкие ладони прошлись по моим бедрам, подхватили под колени, и я прильнула ближе, подалась навстречу и зажмурила глаза, когда тело вдруг пронзило острой болью. Впилась пальцами в сильные напряженные мускулы, но не отстранилась, подстраиваясь под его движения. Жаркие губы вновь касались меня повсюду, с каждым поцелуем тело все больше охватывало томление, а желание вспыхнуло внутри с новой силой. Он не прекращал движений, и ощущения стали меняться. Всю меня словно окутало приятным теплом, кожу стало покалывать, а боль становилась все слабее и слабее, пока не исчезла, не растопилась в горячей неге.
Тяжесть его тела, его сбившееся дыхание в темноте, нежные пальцы, сжимающиеся на навершиях груди, поцелуи, поцелуи, поцелуи и безумные ласки, в которых я потерялась, заблудилась, растворилась без остатка. От низа живота вверх по телу расходились волны удовольствия, и прилив становился все чаще, его движения ускорялись, и сердце сжималось при каждом новом толчке, а напряжение нарастало и нарастало. Я желала лишь одного в этот миг — только бы он обнимал и не отпускал меня вечно!
И вот наступил тот момент, когда все мышцы вдруг напряглись, выгибая мое тело, а его рука сжалась вокруг поясницы так крепко, что ей ничего не стоило сломать меня пополам. Одно сплошное наслаждение, с которым никакие ощущения на свете не сравнятся, и я беззвучно закричала, прижавшись к его плечу лицом, вздрогнула от целого шквала эмоций, когда напряжение вдруг отпустило, и я перестала существовать, на один краткий миг став частью огромной неведомой всепоглощающей силы. Пьянящая свобода в конце, свобода отдавать всю себя лишь тому, кого по-настоящему желаешь, взрыв и волна чистейшего блаженства и резкая боль в ладони. Перед глазами вспыхнул яркий свет, и лучи прошили насквозь мою кожу, мое тело, расщепляя на мелкие частицы, а потом наступила полнейшая темнота.
— Летта, Летта, ты слышишь?
Мягкий голос звал меня, но звучал приглушенно, отдаленно, словно пробиваясь сквозь толстый слой ваты.
— Летта, милая, очнись. — Я ощутила легкое прикосновение к руке, и тепло потекло по венам, исчезла тяжесть в груди, я сделала глубокий вдох и с большим трудом разлепила веки.
— Очнулась. — Бэла улыбнулась, погладила меня по щеке. — Сейчас нужно подпитывать тебя с осторожностью, чтобы позволить твоей собственной энергии быстрее восстановиться. Я только отдам еще совсем немного, чтобы ты смогла говорить. Будет чуточку больно.
Целительница склонилась, вновь взяла мою ладонь, и меня снова окутало тепло, защипало кожу, и действительно стало слишком горячо и больно, и виски сдавило. Бэла тут же отстранилась, и я смогла расслабиться.
— Теперь ты можешь говорить?
Я открыла рот, попыталась выдавить хоть звук и произнесла хриплым шепотом:
— Что случилось?
Бэла склонилась ниже, прислушиваясь, а потом тревожно взглянула на меня, коснулась ладонью лба.
— Жара нет, хорошо. У тебя почти полная потеря энергии.
— Что?
— В лазарете ночью вспыхнул кристалл вызова, вспыхнул красным. Я была на дежурстве, а когда определила, откуда идет сигнал, примчалась через несколько минут. Ваш дворецкий открыл дверь, но ничего не смог объяснить, и тогда я сама побежала искать тебя или Амира. Нашла тебя в его комнате одну и перепугалась до жути. Думала, что ты мертва. Ни единой кровинки в лице, почти полное энергетическое истощение. Я только успела послать вызов Диане, а потом отдала почти полный запас энергии на подпитку. Диана подоспела вовремя и сменила меня. Пришлось выпить несколько бутылочек с восстанавливающим эликсиром. Так и сидели всю ночь, не отходили от тебя, попеременно делились энергией.
— И сколько уже все это длится?
— Третий день. Мы лечили тебя все это время, а когда дело двинулось на поправку, стали дежурить посменно. Пока об этом никто не знает, мы молчим. Эди просил никому не рассказывать, покуда не разберется во всем.
— Эди?
— Амир исчез, Летта. Эди видел его в последний раз три дня назад утром, он собирался куда-то уезжать. Брат чего-то боится, говорит, Амир уехал на встречу с Тенью. Ты ведь помнишь, в тот день мы как раз приходили к тебе?
— Я помню, ничего не забыла.
— Расскажи тогда, что случилось с тобой? Амир так и не вернулся?
— Вернулся, я видела его. Он был со мной ночью.
— Был с тобой? Ты уверена? Никто не видел его возвращения, даже ваш дворецкий говорит, что хозяин не приходил.
— Приходил. Он сам отворил входную дверь, я стояла на балконе.
Бэла тревожно покачала головой, а мне в душу стали закрадываться еще неясные, но очень пугающие подозрения.
— Я могу применить магию?
— Нет, нельзя, у тебя истощение, какая магия, Летта?
— Ты спросила, где Амир, а чтобы это понять, мне нужно сотворить самое простенькое заклинание.
Бэла снова покачала головой:
— Ты даже говорить толком не можешь, шепчешь еле слышно, а если применить заклинание, то только с моей помощью, и тебе опять будет больно.
