Вон Лукас Эстербатто до сих пор ходит и вынюхивает подробности боя в Травене, и в его руках я неоднократно видел мощный поисковый артефакт. Штука известная. Лишь только где-то рядом начнут творить чародейство, как артефакт укажет место и локализует человека. А я хочу сохранить свою тайну и остаться на свободе. Тут все понятно. А помимо морейских магов еще имеются эльфы, которые могут чуять магию Древних. Да и некроманты, которые удрали от нас, наверняка, заинтересовались личностью того чародея, который уничтожил хваленых багаудов. И в таком случае бесплотный дух, который чуть ли не каждую ночь кружил возле стоянок нашего батальона, вражеский разведчик. Так что куда ни кинь, всюду клин. Минимум три разные структуры хотели бы добраться до меня, и спасают мою персону только два фактора — осторожность и анонимность. Другой бы на моем месте, возможно, уже сидел бы в клетке, а я на свободе. Вот какой продуманный человек.
«Отставить! — я одернул себя. — Не расслабляйся, будь начеку и не забывай, что ты далеко не первый последыш Вайда. И вряд ли твои предшественники были слабее или глупее. Однако же они все погибли или попали в рабство, и это должно служить тебе напоминанием, что опасность всегда рядом. Значит, чтобы себя не раскрыть, умения Древних стоит применять только в самом крайнем случае, когда не остается ничего другого. Есть меч и общедоступная магия. Вот и ладно. Этого пока хватит».
К такому решению я пришел после долгих ночных размышлений, когда оставался один. А потом стало не до этого. Вторая Восточная армия, разделившись на колонны, по нескольким дорогам, двинулась на Сайгару и спустя трое суток мы подошли к вражеской столице, под стенами которой стояло вражеское войско. И противник не стал ждать, пока мы соберемся в ударный кулак, а сам перешел в наступление. Ну и, как водится, первыми, кто встретил натиск врага, были воины авангарда. Конные егеря, штурмовики Агликано и несколько пехотных рот, которые сбили фланговый заслон противника и успели закрепиться на высоком холме рядом с главным трактом, а затем через магов получили приказ держаться до последнего солдата или до подхода подкреплений.
По полю вдоль тракта, набирая скорость и горяча тяжелых коней, на наш батальон надвигалась лавина рыцарей из Райно. Сотни ярких значков и знамен развевались на ветру, блестела на солнце сталь, гремели барабаны, а поступь лошадей заставляла дрожать землю. Грозное зрелище, при виде которого невольно начинаешь искать укрытие. И остановить противника, который решил навязать морейцам встречный бой, было нечем. Не может линейная и штурмовая пехота одолеть тяжелую латную кавалерию в чистом поле, без рвов, поддержки артиллерии, группы магов и оборонительных рубежей — это закон, который известен любому офицеру царской армии. Поэтому майор Агликано сделал то, что был должен.
— Батальон! — разнесся над трактом его голос и оголенным клинком он указал на высоту справа от дороги. — Бе-гом! Марш! Взять холм! Живее!
Приказ был выполнен без сомнений и колебаний. Штурмбат развернулся и, сбрасывая с плеч тяжелый груз, поротно устремился на высоту. Следом за нами туда же направились линейные пехотинцы, которые шли за штурмовиками. А с левого фланга, нахлестывая коней, к нам приближались кавалеристы Михара и конные егеря, которые обеспечивали фланговое прикрытие.
Восхождение было трудным. Склон крутой, пыльный и покрыт сухой травой, так что зацепиться особо не за что, а тут еще сверху полетели стрелы и круглые булыжники. Неизвестно, кто командовал вражеским войском, если в нем вообще имелся главный полководец, но он поступил правильно. Противник решил ударить первым и навязать нам сражение, пока мы не сосредоточились и не вышли на исходные позиции, а удобный для обороны холм, с которого можно было обстреливать тракт, оказался занят рубайятским отрядом. Все логично, и если это начало большой битвы, что будет дальше? Ночь близка и через пару часов стемнеет. После чего из своих укрытий вылезут вампиры, а некроманты покажут, на что они способны. И в этом кровавом замесе мы — штурмовики, пехота и кавалеристы авангарда.
С неприятным посвистом мимо пролетела стрела, а следом, сбивая с ног воинов, прокатился крупный камень. Шквал метательных снарядов обрушился на батальон и на миг солдаты остановились. Но по вершине ударили наши чародеи, которые опустили на нее облако ядовито-желтого газа. И хотя заклятье практически сразу рассеялось — верный признак того, что у противника тоже есть маги, это придало нам уверенности, и кто-то из офицеров, кажется, Рунольв Виниор, закричал:
— Не останавливаться! Морея, вперед!
— Море-яя! — подхватили солдаты и снова поползли на вершину.
Раз за разом, оскальзываясь, царапая руки и проклиная врага, во главе своего взвода я упрямо полз наверх, откуда продолжали катиться камни и лететь стрелы. Рядом падали солдаты. Кому-то раздробило ногу, а другому бойцу стрела попала в глаз. Кровь, пыль, грязь, брошенная амуниция и обрывки сухой травы. Все это смешалось, а вопли раненых морейских воинов, грохот камней и звон оружия влетали в уши, напрягали барабанные перепонки и на какое-то время я потерял слух. Вокруг движение и раззявленные в крике рты воинов, а я оглох и не обращал на это внимания. У меня была цель — добраться до вершины и убить тех, кто пытался убить меня. Ярость и злость бурлили во мне и заставляли двигаться быстрее. Поэтому я продолжал упрямо подниматься и добился своего.
Последний рывок и, перепрыгнув крупный валун, я оказался на более-менее ровной площадке. В руках была верная скьявона, а в левой ладони сформировалась любимая «Огненная капля». Где враг!? Вот он! Прямо передо мной здоровяки, которые катили к краю площадки огромные камни, а за ними строй лучников, пара магов и несколько офицеров, которые стояли на фундаменте древнего имперского бастиона. Всего на вершине человек триста. Наверное, вражеские командиры считали, что этого хватит, дабы сдержать морейцев. Но они ошибались. Нас не остановить и я бросился вперед.
Не знаю, был рядом со мной кто-то еще, наверное, все же был, потому что за спиной мелькали тени. Однако в ту минуту я словно обезумел, потерял чувство реальности, и мне было не страшно. Ужас остался там — на склоне позади меня, когда сверху летела смерть, а я ничего не мог сделать. А когда видишь врага и можешь до него дотянуться, тут расклады уже иные и есть шансы выжить.
— А-а-а-а!!! Убивай! — закричал я и ко мне вернулся слух, но опять же это было неважно и несущественно.
С хрустом, клинок скьявоны разрубил череп мужика, который хотел столкнуть вниз камень.
