– Положите сюда ладонь, пожалуйста, – вежливо попросил один из охранников.
Потребовалась пара секунд, чтобы догадаться, что к чему. В панике я обернулась к Ивару.
– Все в порядке, малыш, – улыбнулся он, – простая мера предосторожности. Для лекхе здесь вход воспрещен. Посетители должны быть уверены в своей безопасности.
– Но… – я опомнилась и прикусила язык. Если Ивар спокоен, значит, он уверен в том, что делает.
Я положила ладонь на холодный металл. Не почувствовала, естественно, ничего. Подняв руку, показала ее охраннику. Тот кивнул и сделал шаг в сторону: путь открыт. Посмотрел на Ивара.
– Теперь вы.
Затаив дыхание, я наблюдала за тем, как Ивар подошел к столику, вынул руку из кармана куртки и положил на пластину. На его лице не отразилось никаких эмоций, но мне казалось, что ужасное шипение расплавляющейся кожи сейчас заполнит все окружающее пространство. И что тогда сделают охранники? Что они сделают с ним?
Я моргнула, отгоняя страшные картины. Музыка по-прежнему громыхала из-за закрытых дверей, а Ивар невозмутимо убрал руку обратно в карман.
– Пойдем, малыш.
На моих глазах охранник заступил ему дорогу.
– Ваша рука.
Я судорожно сжала кулаки. К горлу подступил комок. Они все-таки заметили! Это невозможно было не заметить! У Ивара произошла реакция от соприкосновения с пластиной из особого железа!
– Что с моей рукой? – вскинул бровь он, окатив охранника презрением в голосе и взгляде.
– Вы слишком быстро ее убрали, – охранник смутился и переступил с ноги на ногу. – Покажите ее.
Чуть помедлив, всем видом делая большое одолжение, Ивар вынул руку и поднял ладонь на уровень носа собеседника. Чуть ли не в лицо ткнул. На коже уже не осталось ни следа. Охранник моргнул и отступил назад.
– Пожалуйста, проходите.
Ивар приобнял меня за плечи и повел в зал.
– А если бы рука не успела зажить? – сердито шепнула я, когда мы отошли на безопасное расстояние. – Зачем ты так рискуешь?
– Успела бы, охотница. Думаешь, я здесь в первый раз? Этот фокус всегда прокатывает.
Тут двери открылись, и в меня ударило гулкой волной басов, ослепило лазерными лучами, закружило в толпе потных извивающихся тел. Ивару пришлось прокладывать путь и тащить меня за руку, пока я с приоткрытым ртом вбирала в себя окружающую атмосферу драйва. Наконец мы добрались до лестницы, которая вела на балкон, в закрытые будуары. Оказалось, что Ивар успел забронировать там место для нас. Мне понравилась уютная камерная обстановка. Почти все пространство вокруг стола заполнял мягкий диван с разбросанными по нему декоративными подушками, а через стеклянную стену можно было наблюдать за танцполом.
Пока Ивар делал заказ подоспевшей официантке, я не выдержала, повернулась и прилипла к стеклу. На небольшом возвышении удалось разглядеть голого по пояс диджея в смешных наушниках.
– Тебе нравится? – с довольной улыбкой поинтересовался Ивар.
Я не могла выразить весь восторг.
– Конечно! Здесь так круто! А мы пойдем вниз танцевать?
– Пойдем, охотница. Только ты сначала попробуешь все то, что точно еще не пробовала. А потом пойдем.
Я думала, Ивар шутит, но оказалось – говорит всерьез. Похоже, в наш прощальный вечер он вознамерился напичкать меня впечатлениями на десять лет вперед. Официанты только успевали таскать блюда, а я – открывать рот, чтобы съесть еще кусочек чего-нибудь острого, соленого, сладкого или просто неописуемого по вкусу.
Когда принесли кальян, я уставилась на него как на восьмое чудо света.
– Мы будем это курить?
Ивар с загадочным видом поднес мундштук к губам, а затем выпустил густое облако дыма. Протянул трубку мне.
– Попробуй, охотница.
Наивная, я глубоко вдохнула дым с нотками вишни… и закашлялась так, что слезы выступили на глазах. Ивар рассмеялся.
– Ты должен был… – я покашляла и постучала себя по груди, – предупредить…
– Тогда не получилось бы никакого удовольствия, – Ивар отобрал трубку и дал мне возможность отдышаться.
– Кстати, ты не куришь, – прищурилась я, – но курил, когда нас остановил патруль.
– Я умею все, что мне нужно в зависимости от ситуации, – без ложной скромности возразил Ивар.
Я фыркнула и покачала головой.
– И хвастаться тоже.
Он потянулся, поймал меня за шею и выдохнул дым в раскрытые губы. Эротично. Долго. Вызывающе развратно. Я выпила его дыхание и зажмурилась во власти этого наполовину поцелуя, наполовину… я даже не находила определение тому, что так возбудило меня. На языке горчил вишневый аромат и предвкушение секса с Иваром.
– Сделай так еще… – прошептала и с трудом приоткрыла глаза.
– Не все сразу, охотница, – Ивар подал мне бокал с янтарной жидкостью, – вот. Попробуй это.
– Что это? – Я принюхалась.
– Коньяк.
Небольшой глоток обжег губы и язык. Захотелось срочно запить водой.
– Если напьюсь, то снова начну сама к тебе приставать, как в тот вечер, – пококетничала я.
Ивар придвинулся ближе, и от его взгляда я загорелась так, что перестала осознавать, где мы находимся, и слышать музыку.
– Может, в этом и заключается мой коварный план, охотница, – вкрадчиво произнес он и провел пальцем по моей нижней губе, – напиться с тобой вдвоем… ни о чем не думать… просто веселиться до утра…
Я стиснула колени. Ивар продолжал заниматься своим излюбленным делом. Провоцировать меня. Показалось, еще немного – и мы займемся любовью прямо здесь. Моя спина взмокла. Я схватила бокал с коньяком и почти залпом выпила все до дна.
– Моя отчаянная девочка, – в его голосе прозвучала нежность и восхищение. – Моя охотница.
Я схватила трубку кальяна, набрала в рот дым и прижалась к губам Ивара. Неумело, как могла, выдохнула. Теперь он закашлялся сквозь смех.
К нам без предупреждения вошли. Я только успела повернуться, как увидела темнеющее дуло пистолета с набалдашником глушителя, которое дернулось несколько раз. Лицо стрелявшего проявилось из полутьмы белым пятном. Как у жуткого призрака. Я узнала его сразу.
Виктор.
С довольным видом он передал пистолет одному из своих подручных и посмотрел на меня в упор. Месть. Он, несомненно, пришел поквитаться за унижение. Я хотела броситься под защиту Ивара, но с опозданием заметила, что его руки больше не обнимают меня.
Как в тумане, перед глазами расплывались три багровых пятна на его светло-бежевой рубашке. Три выстрела в районе груди. Он оставался неподвижным, голова была откинута на подголовник дивана, под закрытыми веками – ни признака жизни.
Трясущимися пальцами я попыталась нащупать на шее Ивара пульс. Не нашла.
Из горла рвался безмолвный крик ужаса. Один из лекхе схватил меня, усадил к себе на колени. Я рванулась, но между лопаток уткнулось безжалостное дуло пистолета. Все тело сковало ледяным онемением. Я пронзила Виктора взглядом, открыла рот, чтобы оглушить своей ненавистью. Но не смогла выдавить ни звука. В голове билась лишь одна мысль: из какого железа пули в этом пистолете? Из какого, мать их так, они железа?!
– Да не переживай, очухается, – ехидно ответил Виктор на мой невысказанный вопрос. – Хамелеон нужен мне живым. Он – мой ключ кое к чему большему.
Я. Я была его ключом кое к чему большему. Но промолчала. Словно гора с плеч упала после новости о том, что пули обычные, а значит, Ивар исцелится, как уже делал это раньше в поединке со мной.
Тогда и возник следующий вопрос: что уготовано мне?
Оглядев стол, Виктор причмокнул и потянулся к кальяну.
– То, что нужно.
Круглыми глазами я следила, как он щипцами подхватывает ярко-алый уголь и подносит ближе. Мою руку схватили, вытянули на стол и зафиксировали. Я не успела даже опомниться, как боль прожгла кожу до такой степени, что помутился рассудок. Изо рта все-таки вырвался крик, и грубая мясистая ладонь погасила его в себе. Когда уголь убрали, вокруг моего запястья красовался продолговатый ожог в виде браслета.
– Нет… – прошептала я, заметив в пальцах Виктора полоску металла.
