– Когда мы ушли из Гойлона, принц остался во дворце, а я поехала в Арк. На дороге я встретила Книжника и Орселлин. Книжник был ранен. Он рассказал мне о доспехах, мы вошли в гробницу и забрали их. Вот и все.
– Вы забрали доспехи? – Рике закрыл рот ладонью. – Никогда не слышал ничего удивительнее. Итак, где же они, эти доспехи?
– Здесь, – Оваро встал с табурета и распустил завязки плаща.
Тодзе ахнул и попятился от трона. Рике побледнел как смерть. Оваро радостно улыбнулся и посмотрел на Касту.
– Этого не может быть! – воскликнул ошеломленный Рике. – Вы не могли попасть в гробницу. Она запечатана сильнейшими заклятиями. Никто не знает, где находится вход в нее!
– Книжник знал, – сказала Каста. – Я не могу вам рассказать всей правды, да и не место и время сейчас говорить об этом. Важно другое – доспехи у Оваро.
– Это подделка! – не унимался дипломат. – Кто докажет, что доспехи на мальчике подлинная Чешуя Аричи?
– Совет Князей, – сказал Оваро. – Сегодня же я отправляюсь в Каранию и предстану перед Советом. Я уже отправил оповещения голубиной почтой. Пусть маги Совета осмотрят доспехи и убедятся, что это подлинная Чешуя Дракона. Думаю, их заключение убедит вас, достопочтенный Рике.
– Это невозможно! – Тодзе растерянно посмотрел на принца. – И что теперь?
– Вы спасли жизнь императора, лорд Тодзе, – сказал принц. – Я благодарю вас от всего сердца. Моим указом вы назначаетесь десницей императора и военным диктатором Хеалада. Отныне, лорд Тодзе, вы подчиняетесь только мне. Я передаю вам в управление провинцию Арк с правом сбора налогов и принятия законов. Вам также присваивается почетный титул Спасителя Династии. Я прошу вас и ваших воинов сопровождать меня и высокородную принцессу Рану в Каранию, чтобы я мог предстать перед Советом и окончательно решить вопрос престолонаследия. Я хочу, чтобы все соответствовало нашим священным традициям. И позвольте мне, лорд Тодзе, называть вас своим личным другом.
– Я… я даже не знаю, – Тодзе как-то сразу сник. – Мне, конечно, очень лестно… Наверное, я должен поблагодарить… государь.
– Вы многое сделали для Хеалада, диктатор Тодзе, – Оваро милостиво кивнул князю. – А сейчас я хотел бы отдохнуть и подготовиться к путешествию в Каранию. Аудиенция окончена.
Рике вышел из дворца на ватных ногах. Ему стоило невероятных усилий сдержать свои чувства, но он сумел остаться невозмутимым. Помогли опыт и безупречное воспитание. Никто ничего не заметил.
– Это был твой совет, Рике, – тихо сказал Тодзе, едва они вышли на площадь. – Что теперь?
– У нас есть законный император, – Рике помолчал. – Мы помогли Эдхо заполучить престол.
– И что теперь делать?
– Если бы я был на вашем месте, я отдал бы войску приказ захватить дворец и убить щенка. Это ничего бы не изменило, но я, по крайней мере, удовлетворил бы свою жажду мщения. Но этого не случится, как я понимаю?
– Нет, Рике. Я не пойду на противостояние с Советом Князей. Одно дело покончить с претендентом на престол, и совсем другое – поднять руку на императора. Совет не простит мне этого, а воевать со всем Хеаладом я не в силах.
– Кто узнает?
– Оваро уже оповестил всех. Мы опоздали.
– Я потерял лицо, мой лорд. Дело, которому я посвятил всю жизнь, загублено. Я прошу отставку.
– Никаких отставок! Ты мне нужен. Мы едем в Каранию.
– Тогда я прошу у моего лорда несколько минут, чтобы помолиться. Здесь прекрасный парк. Мне нужно побыть одному.
– Хорошо, Рике. Я жду тебя в моем шатре.
Воины подсадили Тодзе в седло, и кавалькада выехала со двора. Рике проводил их взглядом и презрительно скривил губы. Проклятый трус Тодзе упустил последний шанс избавить страну от выродка и самому стать императором. Купился на фимиам и громкие титулы. Испугался последствий. Или решил, что маленькая рыбка на вертеле лучше большого кита в море?
Рике не спеша прошел в парк. Здесь было тихо, пахло магнолией и жасмином. Под сандалиями хрустел белый речной песок. Лучшего места для прощания с этим миром не найти.
Все его предали. Лживый пес Сакаши так и не смог попасть в гробницу. Сумеречные Клинки ничего не смогли поделать с Книжником. Тодзе струсил. Все, к чему он стремился долгие годы, превратилось в прах. Стенки кувшина задушили гуся.
Рике остановился на берегу маленького пруда, в котором лениво плавали золотые карпы. Место показалось ему очень живописным. Плакучие ивы над берегом давали приятную тень, песок был чистым, вода прозрачной. Ничто не оскорбляло в этом чудном уголке парка взгляд истинного эстета, каким всегда был Рике.
На душе стало грустно, но грусть была мимолетной. Рике опустился на колени у воды, поднял взор к небу. Оно было чистым и бездонно-синим. Хорошее сегодня утро. Несмотря ни на что хорошее.
– Усталый путник, закончив скитанья, в свой дом возвратился, – продекламировал Рике стихотворение древнего поэта, вытащил из-за пояса маленький кинжал и вонзил его себе в сонную артерию.
Принц Оваро прибыл в Каранию и в тот же день предстал перед Советом Князей. Вердикт Совета был принят незамедлительно – принц Оваро, сто тридцать третий потомок дома Эдхо, был единогласно провозглашен новым императором Хеалада, а первый день его правления был положен началом новой эры Тайдо – эры Примирения. Кровопролитная война между домами Эдхо и Айоши, которая продолжалась более восьмидесяти лет, наконец-то ушла в прошлое.
День был ветреным, в небе клубились дождевые тучи, но в этом уголке монастырского сада всегда было тихо и тепло. Орселлин старательно выдергала траву, появившуюся на могильных холмиках, заботливо обложенных белыми камешками, потом взяла корзинку и начала выкладывать на могилы свои подношения. На семь холмиков она положила обычные поминальные дары – пшеничные хлебцы и лакричные конфеты. Потом вытрясла из корзинки крошки, чтобы их могли склевать птицы. После этого Орселлин подошла к восьмой могиле. Она была пустой. Орселлин сама насыпала этот холмик в свой первый приезд в Гойлон. И всегда, стоя над этой могилой, называла имена, которые были ей дороги.
– Нэни Береника, брат Оври, Линне, Вера, Кихоу, Кеннег, Таире, – произнесла она скороговоркой, глядя на холмик. – И ты, брат Стейн. Я люблю тебя. Я люблю вас всех. И я всегда буду вас помнить.
На пустую могилу она положила букет собранных на лугу цветов и, постояв немного, покинула сад. Приближалось время вечерней молитвы. Орселлин вошла в храм Гелеса. Зажгла свечи в поставцах, сменила воду в чаше перед статуей Гелеса. И задумалась о будущем.
Больше месяца прошло, как она простилась с Кастой. Воинственная селтонка отплыла на торговом корабле из Дреммерхэвена в тот самый день, когда новый император Оваро окончательно переехал из Дворца Горного Дракона в Каранию. Прощание было скупым на чувства: Орселлин боялась Касту и не испытывала к ней добрых чувств. Они просто пожелали друг другу удачи.
