— Стоять! Вторая линия – вперед на пять шагов!
Теперь мы оказались в первой линии. Когда мы пробегали сквозь первую линию, я заметил, что большинство солдат в ней осталось без щитов – у кого‑то с внутренней стороны щита свисали обломки досок, у кого‑то край щита был практически выбит… Зато сразу стало понятно почему обстрел прекратился. Мы оказались перед крутым поворотом – дальше ущелье уходило вправо. Получается, мы попросту вытеснили стрелков.
— Праща бьет очень сильно, – Нарив уже не прячется за моим щитом, а стоит на своем месте, – но очень неточно. Только когда пращников много, когда много врагов, в которых они метают свои камни – только тогда будет хоть какой‑то результат. Они метают камни не в цель, а в направлении.
— А луков или арбалетов у вас тут не изобрели? – недоверчиво покачал головой я.
— Есть и луки, и арбалеты. – Нарив пожала плечами. – Раньше были.
Несколько мгновений мы простояли молча. Я заглянул через Спика туда, где должны быть Молин с Баином – все в порядке. Стоят и о чем‑то оживленно беседуют. Из‑за поворота, за который мы вытеснили вражеских пращников, раздался рев и грохот металла об металл.
— Прямо как гномы.
— Что?
Нарив указала на поворот.
— Говорю, они ведут себя, как гномы. Те тоже так колотят оружием по щитам перед атакой.
Атакой?
— Господин десятник! – заорал я. – Нарив говорит, что они сейчас пойдут в атаку!
— Сомкнуть щиты! – донеслось с противоположного конца строя. – Держать строй!
— Или там действительно гномы, – продолжила Нарив, наблюдая, как остальные поднимают щиты, – или люди здесь так перемешались с гномами, что переняли их привычки.
— Почему ты так думаешь? – удивился я.
— Потому что ни один командир из моей армии, если есть другой выход, не стал бы атаковать в таком тесном ущелье. Я бы обошла врага, который закрепился здесь, осадила бы его… Но в атаку пошла бы только если бы не оставалось другого выхода. – Нарив ненадолго задумалась. – А гномы вообще не знают, что такое оборона. Воевать они умеют только атакуя. Всякие щиты, укрытия… Это все они считают трусостью.
Я слушаю и не верю. Ну, не укладывается в моей голове, что эта полуголая женщина – настолько опытный воин. Да, я видел как она голыми руками убила эльфа, которого не мог одолеть добрый десяток здоровых мужиков. Но, если бы не видел своими глазами – просто рассмеялся бы в лицо рассказавшему мне это. С таким красивым лицом, с такой фигурой, с такими… в общем, что‑то во мне до сих пор не понимает, как такая красавица может рассуждать о том, как атакуют гномы.
— Лично я, на месте их командира, – продолжает Нарив, не замечая моего выражения лица, – ждала бы нас у выхода из ущелья. Там довольно широкий каньон. И, вот тогда, когда мы начали бы выходить, атаковала с трех сторон…
Рев со стороны противника усилился настолько, что, отражаясь от стен ущелья, практически оглушает. Жуткое чувство. Словно что‑то огромное надвигается, колотится и гремит о камни… Его еще почему‑то не видно, но оно вот–вот раздавит тебя. Размажет по камням… И вдвойне жутко оттого, что сам источник шума не виден. Это мне кажется или рев начал приближаться?
— Идут… – невольно подтверждая мои мысли, проворчал Спик и поудобнее перехватил копье.
Из‑за поворота показались первые враги. Здесь и люди, и гномы… Но первой в мою голову пришла мысль – «прямо как эльфы!». Нет, они совсем не похожи на обнаженных гигантов, с которыми мне довелось встретиться на поле боя там, у себя дома. Люди как люди… Гномы… Впрочем, много ли я гномов видел раньше? Об их принадлежности к гномьему племени я догадался по росту и длинным бородам. Все одеты в длинные кольчуги без рукавов, на головах – разномастные шлемы. И оружие у всех тоже самое разнообразное – от обычных мечей до чего‑то, уж слишком странного на, мой взгляд. Чего, к примеру, стоят хотя бы два шипастых шара, соединенных толстой цепью, которые лихо вращает над головой вон тот рыжебородый гном! Сходство же с эльфами, которое я невольно приметил, заключается в другом – они так же, как те длинноухие твари, нападают без хоть какого‑то подобия строя. Орущая, свистящая, лязгающая железом лавина!
— Точно, как гномы… – Нарив снова крутанула в руке меч и встала в боевую стойку.
— Приготовились! – голос десятника еле пробился сквозь шум всего за миг до того, как первый враг добежал до нас.
Дальше – все, словно в тумане. «Держать строй – держать строй…» – крутится в голове одна и та же мысль. Одновременно, какой‑то уголок сознания отмечает, что вот на левом фланге что‑то громыхнуло в чей‑то щит, потом вскрик… В длинном прыжке, кажется – невозможном для коротких гномьих ног, какой‑то коротышка, дико оскалившись и занесши над головой здоровенный топор, летит на меня. Я даже не успел отшатнуться – рука автоматически направила на него острие копья и гном, налетев на него с размаху, затрепыхался, словно пришпиленный острой щепкой жук. Сильный удар и тяжесть повисшего на копье тела чуть не вывернули мне руку, но я, подняв щит повыше, не сопротивляясь давлению, отвел руку назад и, когда тело соскользнуло с копья, снова поднял оружие. Чуть приопустил щит… И отпрянул – сверкнув прямо перед глазами, на край щита обрушилась железная палица. Щит грохнул нижним краем об землю, чуть не попав мне по ноге и я попытался – только попытался, потому что понял, что следующий удар настигнет меня раньше – поднять копье… Целый фонтан крови, вырвавшийся из рассеченного горла того, кто должен был убить меня, на миг залил мне глаза. Нарив! Она, кажется, даже не заметила, что спасла меня! Или заметила, но сейчас у нее слишком много других забот… Впрочем, как и у меня.
Я ударил копьем изо всех сил. Куда ударил – не важно. Просто метил в ближайшего врага. Неудачно получилось – наконечник лишь скользнул по шлему какого‑то гнома, сбив его набекрень, и на древко копья обрушился сильный удар. Хорошо, что я еще не полностью пришел в себя после того, как мне только что чуть не размозжили голову! Если бы я чуть сильнее сжимал древко копья, то, боюсь, наименьшее, что меня ожидало бы – это вывихнутая рука. Копье с такой силой вырвалось из моей руки, что она тут же онемела, но, все же, осталась вполне работоспособной. Пока я, заслонившись щитом, выхватывал меч, еще два удара чуть не превратили мой щит в щепки. Сзади, чуть не оторвав мне ухо, змеей скользнул через мое плечо наконечник копья – вернулся он уже окровавленный. Не опуская щит, я ткнул наугад мечом – слабо ткнул! Острие лязгнуло об металл – наткнулось на чью‑то кольчугу – и никакого результата, кроме потока ругательств и нового удара по щиту, мой выпад не принес.
Слева истошно заорал Спик – мощнейший удар разнес в щепки его щит и, похоже, перебил руку. Но крик товарища тут же захлебнулся, когда тот самый шипастый шар, который я приметил ранее, врезался в его лицо и практически взорвал голову бедолаги. Тут же, место Спика, прыгнув прямо на его еще не успевший упасть труп, занял стоящий сзади. При виде этого меня на миг охватила паника. Захотелось бросить оружие, развернуться и бежать назад – подальше от этого кошмара. Да лучше б меня повесили в Агиле!.. И снова меня спасла Нарив – пока я колебался, ее меч отбил летящий уже в меня шар, который только что убил Спика.
