— Познакомься, дорогая, Амор — декан темного факультета, — решила представить темного, бабушка.
— Буду рад видеть вас в составе именно моего курса.
Я оторопело кивнула.
— А это Клара — наш декан светлого факультета, — продолжила бабушка и представила мне женщину, немного пухленькую, но очень улыбчивую. И добрую. Эта доброта сквозила во всем. Во взгляде, походке, жестах.
— Я буду счастлива принять тебя под свое крылышко, дорогая. Алечка столько про тебя рассказывала. Но теперь я вижу, сколь силен твой потенциал.
— Эй, эй, — растолкав толпу, к нам вышла девушка, очень странная девушка. Она была как призрак. Мерцала. Или была готова вот-вот исчезнуть. — На моем факультете ей самое место. Элечка, ты обязательно должна стать хранительницей. Такая сила, такая жажда добра.
— Геля, ты опять нарушаешь правила, — возмутилась бабушка. — Я еще не забыла, как ты свою подопечную к моей внучке подсылала. Нельзя агитировать за сторону.
— Это вам нельзя. А в наши ряды никогда искры не входили.
— А как же ваша новенькая, Кристина?
— Капля в море, — отмахнулась мерцающая девушка. — Вампирская братия украла почти всех. А Киру я вам вообще никогда не прощу. У девочки был такой грандиозный потенциал. Паршивые клыкастые. Элечка, ты должна посетить наш Алексин сад. Пообещай, что как только вернешься домой, обязательно нас навестишь.
Я неуверенно кивнула, совершенно ошарашенная развернувшимися событиями. А еще у меня к хранительнице важный вопрос возник, который и поспешила задать, пока она не испарилась в неизвестном направлении.
— Простите. — я попыталась тронуть ее за плечо, но рука прошла сквозь девушку. К счастью, она все же обратила на меня внимание.
— Да, да.
— Не могли бы вы вернуть моего хранителя, если возможно?
— Кого?
— Крыса моего. Румпельстиль… штиль. тьфу, в общем, моего старого хранителя.
— А чем тебе новый не нравится?
— Тем, что я старого хочу, — начала злиться я. Блин, ну что за дела. Ведь мне обещали, что скоро Крыса вернут, а прошло две недели.
— Ой, потрясающе. У нее глазки светятся, — взвизгнула хранительница, заставляя всех снова на меня обернуться.
— Сейчас у меня не только глаза засветятся. Вы на вопрос ответите?
— Вопрос? Какой вопрос?
Все, кажется, я сейчас взорвусь. Хорошо Диреев вовремя подвернулся и погасил мое накопившееся раздражение.
— Ах, хранитель, — рассмеялась девушка. — Это не в моей компетенции.
Блин, эти хранители все чокнутые и ужасно раздражают. А я-то думала, что только Крыс такой. Ан, нет. Все они тут, с приветом.
Домой меня отвез Диреев. Слава богу, не на мотоцикле. Я устала. Глянула на бабулин кулон. Совсем прозрачный. Кажется, это испытание выкачало из меня все. Даже сил ругаться не осталось.
Диреев помог выйти из машины, вздохнул и подхватил меня на руки.
— Тебе еще многому надо научиться.
— Например?
— Например, дозировать силы. Все расплескала?
— Прости.
— Глупая, я не сержусь, — ответил он и поцеловал меня в нос.
А, оказавшись в комнате, он сам снял с меня это ненавистное платье. И, кажется, этот процесс доставил ему истинное наслаждение.
— Хм, я все вспоминаю, как увидел тебя в том странном кружевном белье.
— И не напоминай, — простонала я, и отнюдь не от смущения.
— Ты была прекрасна. Мне хотелось наброситься на тебя в ту же секунду.
— Да? — удивилась я, и обняла этого коварного, очень коварного соблазнителя. — У тебя чертовски здорово получилось это скрыть.
— Я хочу быть сегодня с тобой. Я хочу быть в тебе, целовать, ласкать, слышать твои стоны, чувствовать, как ты раздираешь кожу на спине.
И пока он говорил, так соблазняюще доказывал, насколько сильно он этого хочет, поцелуями, прикосновениями, шепотом, и… я не устояла. Кажется, Диреев очень точно, шаг за шагом начал оккупировать мое сердце, а ключик к нему он уже подобрал. Осталось совсем немного, распахнуть дверь и просто войти. И как же вовремя Катя закрыла Агнессу в ванной. Теперь никто и ничто нам не помешает. Хотя бы раз, только сегодня, а завтра… завтра мы что-нибудь придумаем.
Утром меня разбудил звонок моего нового телефона со старой симкой. Слава богу, что она сохранилась. Там столько нужных мне контактов. Да и не очень нужных тоже. А некоторые контакты так вообще заставляют сердце сжиматься и болеть. И один такой контакт мне сейчас звонил. Я несколько минут просто сидела в прострации, не понимая, зачем он может мне звонить.
— Ты ответишь? — спросил проснувшийся Диреев.
Я еще больше нахмурилась. Так хотела нажать кнопку отбоя, палец сам потянулся к ней, и все же я нажала другую.
— Здравствуй, принцесса.
У меня перехватило дыхание от знакомого голоса, который был так сильно связан с прошлым, что я не могла скрыть ничего.
— Не ожидала услышать?
— Не ожидала, — ответила я и пошла в ванную. Я знаю, что мимо Диреева это не пройдет, но так хотя бы я могу немного расслабиться и поддаться эмоциям. — Зачем ты мне звонишь?
— Прости, — послышалось с того конца. — Знаю, у нас соглашение, но сейчас только ты можешь ему помочь.
— Помочь в чем?
— Он в тюрьме, Эля.
Так вот о чем говорила Ленка. Только это не объясняет звонка, и какое отношение к его проблемам могу я иметь.
— За что?
— За убийство. Ему светит смертная казнь.
Он сказал, а у меня руки задрожали. Я сползла на пол, не понимая. Ничего не понимая. Картина. Мое видение. Оно сбылось.
— Он убил искру?
— Его в этом обвиняют. Но… я не верю в его виновность. Да, он в последнее время не в себе, но не до такой степени. Не до того, чтобы убить.
— Почему ты мне звонишь?
— Потому что только ты можешь сейчас помочь.
— Чем?
— Поговори с бабушкой.
— Даже если бы я и захотела, с чего ты взял, что она станет слушать, с чего ты взял что она может повлиять?
— Эль, ты серьезно не представляешь, каким влиянием на совет, на инквизицию обладает твоя бабушка?
— Даже если и так… прости, я не смогу помочь.
— Да, я не надеялся. Просто думал, что осталось хоть что-то. Я пробуду в Праге до завтра. Уезжаю в семнадцать тридцать. Если захочешь поговорить… или передумаешь…
Я отключилась. Полчаса сидела на полу, как замороженная. В голове было столько мыслей, столько всего. Столько вопросов и ни одного ответа. Он в тюрьме. Все прямо как в моей картине. Он убил кого-то. Да, я знаю, он способен на это. Убил ли на самом деле? Что мне делать? Забыть? Представить, что этого звонка не было? Вернуться в постель, к Дирееву? Да, это было бы правильно. Вот только я постоянно нарушаю эти самые правила. Я не могу так. Не могу просто взять и вычеркнуть из памяти, из сердца его. Черт! Он все еще влияет на меня. Стоит только услышать, и я. Дура! Какая же я дура.
