Мелодия соткалась сама собой. Печальная, чуть тревожная, с рвущимся, как у останавливающегося сердца, ритмом. На душе у Барта было погано. Страх прошел, осталось только ощущение чего‑то мерзкого. Он то и дело косился на Серого, который уставился остекленевшим взором вверх, на качающийся над головой фонарь.
— Как рана? – кашлянув, спросил он, не прекращая игры.
— Ты сам не видел? – огрызнулся маг. – Слава богам, хоть боль не так чувствуется. Скума делает свое дело.
— Кто этот темнокожий? – не выдержал Барт. – Вы видели его меч?
— Да. Это меч Сандро. А таец – судя по всему, пес Красной руки. Я уже слышал о нем. Убийца по прозвищу Коготь… – Маг сморщился, как от боли, прикрывая ладонью глаза. – Карл… Он был мне, как брат…
— Ну, что ж вы его хороните раньше времени, – неуверенно пробормотал Барт. – Может, он…
— Не может! – отрезал пилигрим. – Если хоть половина из того, что болтают о Когте – правда, то Карл наверняка уже мертв.
— Да и не только он, – насупившись, пробурчал Барт. – Там, наверное, ступить некуда от трупов. И заварили эту кашу вы!
Серый искоса зыркнул на юношу, но тот продолжил:
— И чего ради вы все это затеяли? Еще и головореза этого бородатого притянули. Ну, он‑то на деньги сборщиков позарился. А вам это зачем?
— Ты меня что, упрекать вздумал, сопляк? – разозлился маг. – Тебя никто не заставлял участвовать в этом. Я тебя, кстати, и сейчас не держу – можешь проваливать!
— Да что в ы? – ехидно сказал Барт. Страх перед Серым постепенно улетучился, жалость – тоже, и сейчас он чувствовал только нарастающее раздражение. – Между прочим, это фургон моего знакомого, и я его нашел! Что, думаете, легко уговорить торговца взять к себе в попутчики полудохлого мага, накачанного скумой? Если что‑то не нравится – сами проваливайте!
Серый приподнялся на локтях, ноздри его раздувались от гнева.
— Ну, давайте, испепелите меня, – фыркнул Барт. – Уж что‑что, а убивать невинных людей вы горазды.
Маг бессильно откинулся назад.
— Кого это ты называешь невинными? Имперских солдат?
— Да хоть бы их, – пожал плечами юноша. – Они всего лишь солдаты, выполняют, что прикажут. Хотя, конечно, попадаются среди них… – Он ощупал заплывший глаз. Открывать его он уже мог, но болело все вокруг глаза страшно. А уж как выглядело со стороны – он боялся и представить. – А торговцы? Ведь там на каждого солдата – наверняка по двое караванщиков пришлось! Если бы не наша засада – вообще неизвестно, кто бы взял верх.
— Вот именно.
— Да что вот именно! – чуть не вскочил на ноги Барт, но качнувшаяся на ухабе повозка усадила его обратно. – Ведь вы же сами все это и устроили! Люди Марко подбросили скуму!
— В этот раз – да. Но уже были случаи, когда это делали сами имперцы, чтобы конфисковать весь товар, а торговца либо повесить, либо содрать огромный выкуп. Казна Валора трещит по швам. Он стремится пополнять ее любыми средствами.
— Но…
— Послушай меня, Бартоломью! – с нажимом перебил его маг. – Да, жаль погибших. Но есть вещи, которые важнее всего остального. Порой важнее, чем чьи‑то жизни. Чем твоя жизнь, чем моя…
— Значит, если понадобится, вы и меня в расход пустите ради своих великих целей? – съязвил Барт.
И вдруг замер, пораженный внезапной догадкой.
— Погодите‑ка… А ведь это вы настояли на том, чтобы именно я пошел доложить Эстерано о скуме. Вы наверняка догадывались, что меня не отпустят просто так…
— Да о чем ты болтаешь, Бартоломью! Наоборот, задание было самое безопасное – передать послание и убраться подальше, пока не началась заваруха…
— Ну да, конечно…
— Да послушай ты! – разгорячившись, маг снова приподнялся на лежанке, но опять рухнул на нее. Зашипел от боли, и на некоторое время затих.
Молчал и Барт.
— Знаешь, Бартоломью… – наконец, подал голос Серый. – Я действительно тебя не держу. И никогда не держал… Я уже много лет скитаюсь в одиночку. Это меня вполне устраивает. Сказать честно – я не очень люблю людей. По большей части это довольно мерзкие создания. Даже с виду вполне благообразный человечек, стоит копнуть поглубже, оказывается редкостной гнидой.
— А вы, как я погляжу, чистый и сияющий, как Дева Кибия! – фыркнул Барт.
— В моей жизни по крайней мере есть цель, и эта цель – не заграбастать побольше денег или перетискать побольше баб.
— О, да, опять эти ваши таинственные цели, – издевательски воздел руки юноша. – Чего вы добиваетесь‑то? Свержения императора?
— В том числе. И, кстати, сегодня мы нанесли ему неплохой укол. Этот отряд сборщиков налогов, судя по всему, шел с самого восточного побережья. Наверняка собрали немало. Сотни тысяч лир…
— Достанутся Марко и прочим скотам!
— Плевать! Лишь бы не достались Валору.
Барт покачал головой:
— Карл был прав. Эта ненависть пожирает вас изнутри. И ради нее вы готовы отправлять людей на смерть.
Серый усмехнулся:
— Что ты знаешь о ненависти, парень? И что ты знаешь о смерти?
— Да уж наверняка поменьше вашего, – согласился Барт.
Маг вздохнул, и они надолго замолчали.
— Ты не представляешь, как я устал, Бартоломью… – наконец, негромко произнес Серый.
— Да я тоже, – смягчился юноша. – Те еще денечки выдались…
— Ты не представляешь, как я устал… – повторил Серый. – Уже много лет вся моя жизнь – это бесконечные поиски. И иногда мне действительно кажется, что я гоняюсь за призраками…
— Может, расскажете, наконец? – предложил Барт. – Или вы мне по–прежнему не доверяете?
Серый с усмешкой взглянул на него:
— Знаешь, если бы я чувствовал себя получше, я бы все‑таки выкинул тебя из фургона. Уж больно ты дотошный.
— Ага, как же…
— Но, думаю, у меня и выбора‑то особого нет. Если я не дотяну до Дрезенборга, то по крайней мере останется еще один человек, знающий то, ч то знаю я. И, возможно, когда‑нибудь ты продолжишь то, что я начал.
— Все‑таки хотите взять меня в ученики? – осторожно спросил Барт.
— Да почему бы и нет, Хорм меня раздери? – хохотнул маг. – Только удовольствие это сомнительное, и не говори, что я тебя не предупреждал…
— Ладно, ладно, пропустим эту часть, – нетерпеливо поерзал Барт. – Выкладывайте уже. Кто вы?
— Я – Серый пилигрим. Пожалуй, последний. Или, наоборот, первый. Это уж как посмотреть…
— Знаете, скума, похоже, не очень‑то помогает вам излагать мысли. Я что‑то ничего не понимаю, – помотал головой Барт. – А ведь вы только начали.
— Давай ты не будешь меня перебивать, Бартоломью? Эта долгая история, я думаю, может занять всю дорогу до Дрезенборга. Запахни‑ка поплотнее полог, да придвинься поближе. Не хватало еще, чтобы этот твой приятель нас подслушал.
Барт выполнил указания и устроился поудобнее рядом с Серым, ловя себя на мысли, что чувствует себя прямо как в детстве, когда Мэм укладывала их с Бонацио в кроватки и готовилась рассказывать какую‑нибудь из своих многочисленных волшебных историй. Оставалось только надеяться, что Серый хотя бы вполовину владеет тем искусством интересного рассказа, каким могла похвастаться старая нянька.
