Нарендра робко положил загипсованную руку и с надеждой поглядел на Алексея.
— Да ты не беспокойся, сейчас мы гипс снимем, и всё будет в полном порядке, — ободряюще улыбнулся Алексей, залихватски шевельнув поблекшими зелёными усами и вспоминая фразу из любимого фильма, половчее пристраивая пилу к руке.
Ученики, да и сам Садхир с некоторым волнением смотрели, как Алахей ловко распиливает грязновато-белую повязку на живой руке Нарендры. Вокруг сразу же повисло лёгкое облако мельчайшей гипсовой пыли.
— Ну вот и всё, — напряжённо выдохнул Алексей, с хрустом сломав распиленную повязку на две части.
— Держи, это тебе на память, — протянул он гипсовые половинки обрадованному уцелевшей руке воину.
Нарендра растерянно прижал куски гипса к груди левой рукой, пытаясь подвигать правой.
— Плохо получается, — пожаловался он.
— Обязательно получится. Твоя сломанная рука долго была неподвижна и поэтому её мускулы отвыкли от работы. Отныне ты здоров и можешь идти домой, — подвёл итоги гуру.
Вечером сразу после ужина Садхир остановил Алексея и как-то грустно объявил о том, что на послезавтра рано утром назначен отъезд.
— Ехать недолго, первую ночь заночуете в караван-сарае, а к вечеру следующего дня будете уже в Паталипутре. Поэтому собирайся в дорогу, Алахей.
— Да что мне собирать. Возьму свою дорожную сумку, вот и все мои сборы.
Весь следующий день прошёл в хлопотах. Собственно, в основном готовились к отъезду Ашока, набив вещами целую повозку. «Однако же основательно они учиться собираются» — с уважением подумал Алексей, провожая взглядом громко пыхтящего слугу, спешащего к повозке с очередной туго набитой корзиной.
Собственные вещи уместились на дне рюкзака. Прямо в спальник Алексей завернул ларец с алмазами, туда же спрятал и перстень раджи с изумрудом. Поверху бережно положил серебряную чашу, подарок Садхира. «А собственно ехать мне в чём? Если опять надену камуфляж, так у людей снова начнутся нездоровые ассоциации со всякими демонами. Придётся в местной одежде ехать, так меньше вопросов будет, а на ноги сандалики эти смешные надену. Да уж, до нашей обуви им ещё далековато, даже левая и правая нога никак не различаются. Ввести что-ли здесь новую моду? Пояс раджи с брюликами от греха подальше тоже в рюкзак спрячу, а вот тесак повешу на ремень, в дороге пригодится. Чёрт, вот с самого детства у меня какой-то неприятный мандраж наступает перед дорогой. А это мама так приучила. Говорила всё время — присядем на дорожку, вот и запало c детства в мозги» — бодрился он перед дальней поездкой.
Вечером перед дорогой совсем не спалось. Он беспокойно ворочался, мешая отдыхать коту, спокойно дремлющему на краю кровати в ногах. Везунчик, словно почувствовав упадническое настроение, решительно взобрался хозяину на спину и начал басовито-тихо мурчать, по кошачьей привычке плавно перебирая лапами. «Хоть и насекомое, а ведь тоже понимает…» — печально улыбнулся Алексей, неожиданно успокоившись и постепенно засыпая.
С утра было сильно ветрено, и прощание вышло недолгим. За воротами нетерпеливо ожидал в повозке раджа с внуком, окружённый верным десятком всадников.
— Ты приезжай к нам, Алахей, — тихо сказал Садхир, прощаясь.
— Если смогу, — честно ответил Алексей.
— Это возьмёшь с собой, — тоном, не терпящим возражений, произнёс старик, протягивая звякнувший монетами увесистый кожаный мешочек.
Алексей было укоризненно взглянул, но не посмел ослушаться, наткнувшись на строгий взгляд старика.
— Спасибо, — благодарно прошептал он. Садхир только грустно улыбнулся в ответ и пошёл прощаться с внуком и сыном. В этот раз Суман решил оставить супругу дома.
И конечно так уж получилось, что Ашок и Васу дружно напросились в повозку к Алексею, предвкушая очередную сказку по дороге. Впрочем, он и сам не возражал против маленьких пассажиров, надеясь очередной историей скрасить долгий путь. Суман только улыбнулся, глянув на возню шустрой малышни, и пересел в повозку раджи.
— Трогаемся, — небрежно махнул вознице Вишал.
Поскрипывая колёсами, вереница повозок в сопровождении всадников медленно тронулась в путь. Алексей оглянулся назад. Садхир и все домочадцы молча смотрели вслед. «Ну, вот и поехали…» — вздохнул Алексей. Вот, наконец, и пришлось покинуть этот спокойный мирок навстречу неопределённости.
Ехать рано утром в открытой повозке было сплошное удовольствие. Встречный ветер приятно холодил тело и отгонял докучливых комаров. Алексей время от времени окидывал рассеянным взглядом буйные после прошедших дождей джунгли, зелёной массой нависающие над дорогой с обеих сторон и неторопливо рассказывал притихшей малышне очередную историю. Правда, на этот раз про волшебную лампу Алладина. Вслушиваясь в монотонный голос, поднятые с постели рано утром и поэтому совершенно не выспавшиеся малыши постепенно начали клевать носом и, наконец, совсем заснули.
Алексей умолк на полуслове, с усмешкой глянув на убаюканных детей. Поправив рюкзак, небрежно пристроенный в ногах, внимательно огляделся по сторонам. Неторопливая двигающаяся вереница повозок и всадников растянулась по лесной дороге на добрую сотню метров. Тихое равномерное поскрипывание колёс действовало очень усыпляюще, и поэтому, убедившись, что охрана раджи бдительно несёт свою службу, Алексей широко зевнул и, поудобнее прижавшись в угол сидения, быстро задремал.
Вокруг извилистой дороги постепенно возникли невысокие, поросшие раскидистыми деревьями каменистые холмы. Склоны были густо изборождены ещё влажными следами ручьёв, стекавших с вершин во время дождей. В макушках деревьев вовсю хозяйничал ветер. Могучий дуб, росший на самой вершине холма, внезапно не выдержал силы ветра и шумно рухнул на склон, вывернув корнями из размытого грунта огромную каменную глыбу, покатившуюся вниз на дорогу.
Когда Алексей сквозь полудрёму услышал жуткий треск, хоть как-то среагировать было уже слишком поздно. Пробив широкую просеку в мелком кустарнике, каменная махина выбросила на дорогу скомканную кучу остатков мелких придорожных деревьев и мощно ударила в правый бок повозки, перевернув на бок. Подброшенные страшным ударом сонные малыши взлетели в воздух, даже не успев ничего осознать. Отметивший полёт детей краем глаза, испуганный Алексей, пытавшийся встать, зацепился ногой за лямку рюкзака и уже не успевал выбраться. «Не успел…» — в отчаянии подумал, почувствовав сильный удар затылком о борт накрывающей сверху повозки. В мозгу полыхнула жуткая боль, но её мгновенно поглотила милостивая спасительная чернота.
