20 июня 1940 года. Московская область. Ближняя дача Сталина
- ... и поэтому, Франция остановила свое отступление, а Германия просто не желает продолжать войну?
- Да. - Кивнул Слуцкий. - По нашим сведениям, правительство Франции сбежало в Великобританию, а с оставшимся во главе материковых сил генералом Петеном, ведутся негласные переговоры о мире.
- А как к этому относятся англичане?
- Ругаются, называют французов предателями. Впрочем, взаимно. И даже более того. Петен открыто выступил с обвинениями как официальное лицо, в то время как в Великобритании ограничиваются газетной шумихой и не дают никаких комментариев в министерстве иностранных дел.
- И при этом сами немцы молчат, ожидая развития ситуации?
- Конечно. Хотя достоверно известно, что Петен ведет постоянные консультации с Рейхом, Италией и Испанией. Очень непросто клубок завязывается. Но больше всего меня смущает то, что посредниками в переговорах являются американцы. Тоже неявно. Однако их след отчетливо прослеживается. По предварительным сведениям, они это все и инициировали.
- Американцы?
- Именно. Это меня настораживает особенно в свете того, что наши разведгруппы в США стали замечать определенные странности в поведении Федерального бюро расследования и Управления стратегических служб.
- Что вы хотите этим сказать?
- У меня есть все основания считать, что руководство США ведет наших разведчиков и позволяет им брать те технологии, которые считают нужными. Однако, как только мы приближаемся к военно-морской отрасли, то сразу натыкаемся на очень аккуратное и грамотное противодействие. Фактически - на стену. Насколько всеобъемлющ провал, сказать сложно, но я не могу гарантировать ничего.
- Предательство? - Встревоженно спросил Берия.
- Не думаю. Ведь люди не самые опытные. Боюсь, что некоторые агенты просто засыпались на мелочах или еще как выдали себя.
- И что вы хотите предпринять?
- У нас там есть несколько изолированных разведгрупп, которые вообще никак не участвовали в старых проектах. Связь с ними поддерживаем через частные объявления в газетах. Так что, я думаю, мы можем на них вполне положиться и задействовать в программе 'Раскол' .
- И что дальше?
- Начнем потихоньку заменять агентуру. Опыт есть. Ну и, само собой, многократно снизить активность. Тем более что большинство интересующих нас программ мы уже смогли реализовать. И промышленный шпионаж не столь актуален.
- А что с Петеном? Какие ваши предположения?
- Гитлер не отдаст ему уже занятые территории, а без Парижа Франция просто не возможна. К огромному сожалению, мы не можем даже предположить то, о чем беседуют на этих консультациях. Но явно можно сказать только одно - активная фаза войны закончена и начались переговоры.
- Почему вы так считаете?
- Потери Вермахта довольно умеренные, я бы даже сказал, скромные. Французы ведь не поляки - каждый город в крепость не превращали. Да и немцы уже научились кое-чему, и штурмовать каждую высотку не лезут. Но не все так безоблачно. Очень сильно пострадала авиация - Люфтваффе лишился больше половины своих самолетов. Панцерваффе тоже серьезно прорежены, но почти все танки потеряны не безвозвратно и через квартал, максимум два немцы вернут их в строй. А вот с самолетами проблема. Беда. По большому счету это и является причиной остановки немецких войск - ремонт танков и восстановление численности авиационных частей. Ведь во Франции и Великобритании еще прилично пилотов. Так что...
- То есть, вы хотите сказать, что немцы проиграли воздушную битву?
- Тактически - выиграли. Стратегически - проиграли. Перед ними очень большая проблема. Да, они вполне могут потянуть месяц-другой, после чего возобновить наступление и разбить французов полностью, завершив оккупацию. Однако в этом случае наступление будет происходить при отсутствии господства в воздухе Люфтваффе, что принесет серьезный рост потерь сухопутных войск. Да и маневренность их серьезно ограничит. Авиаудары по мостам и железнодорожным станциям станет критически важным стратегическим фактором. Как вы понимаете, немцы будут стараться всемерно этому противодействовать не считаясь с потерями. Поэтому, когда оккупация будет завершена, от Люфтваффе вообще останется одно название, а Великобритания сможет добиться тотального превосходства в воздухе.
- Очень интересно, - задумчиво произнес Сталин. - Получается, что Вермахт снова сел в лужу.
- Люфтваффе, товарищ Сталин. Вермахт в целом выполнил свои задачи.
- В чем причина поражения Германских ВВС?
- Причем несколько. Прежде всего, это превосходство британских истребителей, которых перевели на новый американский авиабензин и серьезно модернизировали. Немецкие летчики подготовлены примерно на уровне британских, но их самолеты ощутимо уступают английским и это оказалось решающим моментом. И быстро улучшить свое положение они не могут. На текущий момент они предпринимают попытки массированного использования зенитных орудий среднего и крупного калибра, но это не приносит успеха. По-прежнему главным средством ПВО остаются истребители.
- Если Франция выйдет из войны, у немцев появится шанс?
- Вполне, потому что в этом случае у них будет в союзниках практически вся Европа. Пусть и не явных союзников, конечно, но дружественный нейтралитет для них даже лучше. Хотя говорить о каких-то конкретных вещах еще сложно - нет сведений о том, как идут переговоры и что от них ждать. Одно можно сказать уже сейчас - Великобритания рассорилась с остатками французских войск.
Спустя три дня.
- Сэр, - начал мистер Герберт, - с прискорбием вынужден признать, что операция 'Катапульта' полностью провалилась. Французов кто-то предупредил. Они спешно покинули под разными благовидными предлогами территориальные воды Великобритании.
- Что мы можем перехватить?
- Грубо говоря - ничего. Они даже торпедные катера забрали. Место сосредоточения - Марсель. Но это только наше предположение. Часть сил отправилась в качестве стационеров в порты Италии.
- Иными словами, французский флот ускользнул от нас и мы ничего не можем сделать?
- Да. Особенно в свете того, что в Северном море повысилась активность немцев. А итальянцы стали активно стягивать свои военно-морские силы в Тирренское и Лигурийское моря. Соединенных франко-итальянских сил хватит, чтобы разбить, либо очень сильно потрепать наши Средиземноморские силы, а переводить туда Гранд Флит мы не можем, потому что за этим сразу последует мощный удар немцев по нашему побережью. Конечно, у нас есть шанс захватить или потопить некоторые корабли французского флота при прохождении Гибралтара, но я не уверен, что это нам нужно.
