Наступающая Тьма - Джефф Грабб

Фигура в клетке закричала и ударилась о стенку, над которой трудился Джодах. Тот вздрогнул, качнулся назад, и натолкнулся на Симу. Она потеряла контакт с ним и почувствовала, как при этом утекают мана и воспоминания.

Фигура закричала и снова ударилась о клетку. Затем – в третий раз.

– Это не …, – начал Джодах, но после третьего удара клетка развалилась.

Она разрушилась, ее прутья попадали, словно содержимое перевернутого ящика со столовым серебром. Прутья обрели свободу, а верх и низ сложились вместе. Клетка вместе с содержимым стремительно скрылась в темноте внизу.

Кричащая фигура упала вместе со скрученными обломками. Она сразу же пропала из виду, но крики не стали тише.

– Нет, – сказал Джодах, когда крик превратился в далекое завывание. – Я не думал, что все так произойдет.

Затем снова раздался крик, сначала как слабое эхо, затем с каждым мгновением, с каждой секундой его громкость стала повышаться, пока не стала еще громче, чем была. На дне колодца появилось небольшое пятнышко света, оно росло и становилось горячее и ярче. Оно вспыхивало белым цветом солнечных лучей, огненным красным, хрустальным зеленым, и настолько интенсивным черным, что он, казалось, отбрасывал тени в окружавшей его темноте.

Неожиданно оно поравнялось с ними. Это было огненный шар с человеческим лицом. Лицом фигуры в клетке. Он парил над бездной, его лицо искажалось в безумной пародии на людское.

Сима начала говорить: – Это не …

– Вероломные Маги! Умрите за свои грехи! – закричала фигура, и из непрерывно изменявшегося шара магический энергии высунулась длинная, почти скелетообразная рука.

К ним со своего сторожевого поста нетвердой походкой двинулся Оборванец и встал между парой магов и пылающей фигурой. Его меч был поднят, чтобы отразить удар.

Магическая стрела Ита ударила Оборванца и прошла сквозь него, все его суставы засветились и заискрились. Покрытый рунами меч начал плавиться от энергии, Оборванец содрогнулся, затем осел, и, в конце концов, свалился на пол. Сима подошла к нему, но Джодах лишь смотрел, как изменившаяся фигура Ита поднималась все выше, безумно смеясь и выкрикивая угрозы.

Пылающие очертания исчезли, когда она стукнулась о потолок, сверху послышался раскат грома, сопровождаемый падающими кусками потолка. Большая часть осколков падала в центральный колодец, и Джодах не слышал, чтобы они ударились о дно.

Джодах повернулся и посмотрел на Симу. Она стояла на коленях возле упавшего Оборванца. В уголках ее глаз собралась влага, и Джодах впервые за все время их знакомства увидел, что она казалась смущенной и неуверенной. Оборванец лежал свернувшись, обе его ноги и рука были оторваны от тела.

– Он мертв, – сказала она. – Он спас наши жизни и погиб.

Джодах кивнул.

– Перед смертью он что-то сказал, – добавила она.

Джодах посмотрел на нее, моргая. Оборванец раньше никогда не говорил. В конце концов он выдавил: – Что он сказал?

– Спасите Ита, – с трудом выговорила Сима. – Он сказал «Спасите Ита». – Она покачала головой. – Ит убил его, а он сказал … – Пока она говорила, ее голос пресекся.

Джодах схватил ее за плечо и потянул ее прочь от лежащего тела с оплавленным мечом. Он повел ее обратно к потайному проходу, а за их спинами рушился потолок. 

Среди пылающего разрушения, в который превратился обеденный зал, Примата Делфайн нашла своего самого заклятого врага – Лорда Верховного Мага Конклава. Или, что правильнее, он нашел ее.

Войска церкви были рассеяны по всей Цитадели, и она совершенно не представляла, как у них дела или даже остались ли они в живых. Истина состояла в том, что большая часть комплекса зданий была в огне, а каждый мертвый маг обошелся как минимум в сотню солдат.

Она подумала о том, насколько горд за нее будет Лорд Защитник, когда она представит свой отчет. Хотя она не нашла никого из своих первоначально намеченных жертв, она оставила за собой достаточно трупов и разрушила достаточно магических сокровищ, чтобы порадовать любое официальное лицо церкви.

За ее спиной у дверей раздался шум, и она повернулся, чтобы столкнуться с Майрсилом лицом к лицу. Она сразу узнала его по изысканно украшенным, декадентским портретам, которые ее воины срывали со стен. Это был владелец дома.

Он носил черное, лишь его жилет был золотым, и держал в руках волшебную палочку с рукоятью как у сабли и красным кончиком. Его лицо было испачкано копотью, а из уха на воротник стекала кровь.

– Главный колдун, как я полагаю, – сказала примата.

– Ты это сделала, – прошипел он.

– Нет, – решительно ответила примата. – Это сделал ты. Следуя своими адскими путями. Вмешиваясь в дела, слишком сложные, чтобы смертные могли их постичь. Причиняя вред природным силам мира. Ты был оценен, и теперь тебя ждет суд. Твое уничтожение – это твоя вина. Я не более, чем инструмент этого наказания.

Майрсил разозлился и пробормотал заклинание. Примата закрыла глаза, и оно безвредно разлетелось брызгами от ее защиты. Магическая энергия была ослаблена до пятнышек света.

– Я непробиваема для твоего колдовства благодаря мудрости Тала. Если ты сейчас сдашься, то получишь благословение, и твоя душа будет спасена перед тем, как ты отправишься на костер.

Майрсил выругался и выпустил новое заклинание. По ее защите заплясали красные огоньки, но она осталась невредимой.

– Ты ничего не сможешь сделать. Некоторое время ты сможешь сражаться, пока не истощишь себя, и тогда мои верные войска найдут тебя и убьют. Точно так же, как они найдут и убьют всех, кто использует магию.

Майрсил сдерживался, было видно, что он пытается обуздать свою вспыльчивость. – Почему ты это сделала? Почему сейчас?

Примата неприятно улыбнулась. – Я делаю это потому, что я охочусь на волшебников и нашла их гнездо. Я делаю это потому, что Книга Тала гласит, что мы не должны оставлять колдунов в живых. Я делаю это потому, что магия есть зло, а зло во всех формах должно быть искоренено. Я не позволю себе отдыхать до тех пор, пока каждый колдун не будет мертв.

– Даже те, кто принадлежит к вашей церкви? – спросил Майрсил, уходя от двери по кругу. Он больше