Глен чуть ли не подпрыгивал, описывая Бейли собственные подвиги во время взятия дворца. Гигант слушал рассеянно, не отводя взгляда от толпы заложников. Мэдиган и Тодд тихо совещались в стороне. Иногда они казались Жрецу любовниками, а иногда Мэдиган явно относился к Элеоноре, как к товарищу. Горн исподлобья наблюдал за парочкой, и в его взгляде, направленном на прелестную женщину, читалась неприкрытая ненависть. Жрец с удовлетворением отметил это. Значит, в группе существуют скрытые разногласия. Выходит, террористы не так уж помешаны на своем дурацком Деле, как это кажется на первый взгляд.
Жрец внезапно вспомнил о том, ЧТО ему придется совершить в подвале, и в зале словно потянуло ледяным ветерком.
4. ТЕНИ ВО МРАКЕ
Хок по колено в воде брел по затопленным катакомбам Вестсайда, стараясь не обращать внимания на предметы, плавающие на поверхности. Рядом, с факелом в руке, шла Изабель, внимательно следящая за языком пламени. Если пламя начинало дрожать и менять цвет, значит, где-то здесь скапливаются газы. В свое время строители катакомб наложили заклятие, разгоняющее газ, но, судя по запаху, его действие сильно ослабло. Хок уже давно дышал ртом; воздух был таким спертым, что казалось, его можно рубить топором.
В низком сводчатом туннеле царила тишина, нарушаемая лишь плеском воды, похожей на нефть. Тени прыгали и уродливо изгибались на верхних сводах. Изабель призналась мужу, что чувствует себя, словно в ночном горшке города, куда сливается вся грязь и нечисть, как физическая, так и духовная.
Позади Стражей на некотором удалении следовала Дружина Молота. Джессика Винтер с любопытством смотрела по сторонам, будто находилась на экскурсии. Если она и ощущала отвратительную вонь, то это никак не отражалось на ее лице. Да, Джессика из тех людей, которые не любят выставлять напоказ свои слабости, пусть даже самые маленькие.
За Винтер шли Барбер и Макреди. Оруженосец держал меч наготове, пристально вглядываясь в непроницаемый мрак туннеля. Макреди нес второй факел, вперив отсутствующий взгляд в темноту. Что ж, если объяснения Шторма верны, парламентеру в самом деле не о чем беспокоиться. Шторм… Хок злобно фыркнул. Пока они ползут по колено в дерьме, колдун сидит себе в уютном кресле, следя за ними Внутренним оком, и посмеивается за стаканчиком винца. Ему нельзя идти, как объяснил Шторм мрачным трагическим голосом, потому что террористы вновь наложили на Дворец заклятия, и теперь ни один чародей не может приблизиться ко Дворцу, не подняв тревоги.
Хок нахмурился, вспоминая события последних часов. Власти сразу начали переговоры с Мэдиганом, едва лишь пришло известие о захвате Королей, но проку от этого получилось немного. Преступники не хотели уступить и дюйма своих требований, а городской Совет хитрил, тянул время, утверждал, будто ничего не может решить без согласия парламента. В обеих странах колдуны уже работали вовсю, обмениваясь мысленными сообщениями, однако дело не двигалось. Некоторые горячие головы предлагали бросить на штурм все силы, утверждая, что достаточно мощная атака позволит опрокинуть кучку наемников и спасти Королей прежде, чем террористы успеют осуществить свои угрозы. К счастью для заложников, такое предложение не прошло.
Большинство стояло за то, чтобы прибегнуть к силе лишь в крайнем случае, когда другие возможности будут исчерпаны.
Парламентеры изощрялись в словесных экивоках, городская Стража без конца отрабатывала учебные атаки на Дворец, а Стальные Братья объявили, что оскорбление, нанесенное их чести, смоется лишь потоком крови, каков бы ни был исход переговоров. Никто не понял, кому угрожают Стальные Братья: террористам или сторонникам мирных способов разрешения конфликта, но охотников уточнять это не находилось. В довершение ко всему, городские чародеи признали свое бессилие, ибо защитные заклинания Дворца устанавливались ими же, причем на совесть. Чародеи допускали, что заклятия можно снять, но из Дворца пришло заявление, что как только террористы почувствуют ослабление магии, они немедленно убьют всех заложников. Королевский Дворец, защищенный высокой стеной и могущественными чарами, был настоящей крепостью, способной выдержать как яростный штурм, так и упорную осаду.
Городской Совет, посоветовавшись, решил обратиться за помощью к Дружине Молота. Именно поэтому сейчас Хок брел по колено в вонючей жиже, всей душой желая оказаться в каком-нибудь другом месте. Изучив план Королевского Дворца, Джессика выяснила, что он построен на месте старых скотобоен (Вестсайд не всегда был аристократическим районом), и вероятно, подвал Дворца сообщается с древними катакомбами. А значит, Дружина Молота могла незаметно проникнуть во Дворец через подвал. По какой-то причине, непонятной Шторму, заклятия здесь очень ослабли, и их можно легко снять.
Хок старался добиться от чародея более подробных объяснений, но тот всячески уходил от ответа, утверждая, что в катакомбах надо быть готовым ко всему, а больше ничего сказать нельзя. Потом, отвернувшись, Шторм тихо пробормотал, что, дескать, подвал на самом деле является остатком другого, очень древнего здания, на руинах которого позже выросли скотобойни. Что это было за здание, сейчас узнать уже невозможно, но от мысленного прикосновения к подвалу по спине пробегает дрожь. Шторм не предупреждал Хока об опасности, но Хок и сам о ней догадывался. Признания мага не добавили ему уверенности, но Джессика упорно настаивала на рейде через катакомбы. Она отдавала приказания, и Хоку оставалось только подчиниться.
И вот Дружина Молота бредет по узким сводчатым туннелям. Вестсайдские катакомбы были прорыты в незапамятные времена, когда на землях Нижних Королевств еще шумели непроходимые леса, населенные племенами дикарей, когда Аутремер покрывали безводные пустыни, а Темная Лига находилась в расцвете своего могущества. Хок изо всех сил старался отвлечься от мрачных мыслей и переключиться на что-нибудь более привлекательное. Перед спуском они тщательно изучили план катакомб, и, насколько Хок помнил, уже находились неподалеку от Дворца. Туннель, ведущий в подвал, на плане не значился, но знатоки хором утверждали, что такой переход существует.
Хок мрачно ухмыльнулся. В катакомбах вообще немало вещей, не обозначенных на плане. Множество чародеев и алхимиков приходило сюда ставить запретные опыты, результаты которых превосходили самые ужасные кошмары. Огромные крысы были наиболее безобидными существами, населявшими этот темный мир, где с потолка и с влажных стен повсюду свисали клочья невиданно прочной паутины. Легкий ветерок, идущий из глубины туннеля, пошевеливал длинные липкие нити. В некоторых местах паутина настолько забивала проход, что Хоку приходилось прорубать дорогу топором. В паутине, словно в сети, запутались останки крыс, маленькие человекоподобные коконы и прочие прелести, на которые Хок старался даже не смотреть. В его голове неотвязно вертелись воспоминания о ползучей Дженни, но сильнее всего удручала мысль о возможных размерах паука, соткавшего такую паутину. Он с детства терпеть не мог пауков. Изабель, взглянув на стены, покачала головой.
