- Мы не можем потерять Орлану. Думаю, без неё мир окончательно рухнет.
Аластар склонил голову набок — непонимание в его взгляде сменилось настороженностью.
- Потерять? — переспросил он.
Орден отвёл глаза.
- Боюсь, что Руана не по голове её собирается гладить, а вселяться. По крайней мере, это — единственное, что мне воображается. Может же такая мысль прийти в голову и Руане? — Он кивнул своим размышлениям и жестом уставшего мыслителя коснулся кончиками пальцев виска. — Вот только после этого обе проживут недолго. Мёртвое и живое не соединяются.
В тишине потрескивало белое пламя и осыпалось искрами на лепнину, которой была украшена колонна. Замысловатые белые маски-лица проступали из темноты, и ни одна из них не улыбалась.
- Но тогда зачем? — спросил Аластар, проглотив новость, как горький дым, сразу и даже не поморщившись.
Орден смотрел на него и пытался понять, о чём тот думает.
- Зачем? Я понятия не имею, что приходит в голову призракам. То, что она собирается сделать, она собирается сделать очень быстро и тогда уже угомонится. Возможно. А может быть, и нет.
Орден поднялся, подманил к себе огненный шар и зашагал мимо колонн, к открытому настежь окну. В подземной темноте, на широкой улице, освещённой только белым пламенем, матово-чёрным блестели камни мостовой, и по обе стороны дороги возвышались тонкие серебристые статуи — вместо деревьев.
- Есть одна идея, — нехотя протянул он. — Мне тут птичка принесла, что в замке давно уже всё не особенно благополучно. Если и наносить удар, то этой ночью.
Этель ждала их в коридоре, у окна, плотно занавешенного, как и все остальные окна, до которых она смогла бы добраться. Скрестив на груди руки и привалившись плечом к стене, она мерила взглядом тяжёлую дверь, которая только что захлопнулась у неё за спиной.
- Ну вот, опять ты, — услышала Этель за спиной и, даже не оглядываясь, кивнула.
- Я. Здравствуй.
Мари обошла её по кругу и замерла, прижавшись к стене лопатками. Куда она там смотрела и что нашла интересного в месте, где потолок скрывался в полумраке, Этель не знала.
- Я хочу на поверхность, — выдала Мари, ни к кому не обращаясь. Точно так же она могла бы твердить о своих желаниях, сидя в тёмной спальне.
Этель промолчала.
- Я хочу на поверхность. У меня там полно дел, — Мари по-взрослому, почти как Орден, нахмурилась и сердито подобрала губы. — А меня никуда не пускают.
Она скрестила руки на груди и задумчиво зашагала в дальнюю часть коридора. Туда свет от огненного шара уже не доходил, но как только её спина начала скрываться от взгляда Этель, Мари тут же повернулась и пошла в обратную сторону. Тёмные волосы, то ли нарочно приведённые в творческий беспорядок, то ли просто не чёсанные, блестели: переливались звёздочки.
- А ты когда-нибудь видела Орлану? — спросила вдруг Мари, вскинув взгляд на Этель.
- Приходилось, — осторожно ответила она и обернулась на дверь: нет, та даже не приоткрылась. Почудилось.
Мари теперь стояла напротив, заведя руки за спиной. Она покачивалась с носков на пятки и выглядела так напряжённо, как будто утащила с праздничного стола пару пирожных, а потом кто-то пошутил, что пирожные были отравлены.
- А правда, что она была великим магом?
Этель посмотрела девушке в глаза — та нисколько не смутилась. Что за неуместное любопытство?
- Я бы так не сказала.
Уперев руки в бока, Мари приняла такую воинственную позу, как будто приготовилась бороться до последнего — за идеалы, за Орлану и ещё не пойми за что. Этель не смогла сдержаться и улыбнулась.
- А я слышала, что она демона могла одним взмахом руки прогнать! — заявила Мари, решительно надвигаясь на Этель.
Та покачала головой. Ну разве что демона-стража, которого весь замок подкармливал булочками, оставшимися с обеда.
- Вот это уже явное преувеличение.
Мари отвернулась и покусала губы. Серебристые звёздочки осыпались с её волос на лицо и на плечи, и теперь сверкала даже белая рубашка, наполовину выпущенная из-под ремня брюк.
- Что, правда? — насторожилась она. Сощурила глаза и осмотрела Этель с ног до головы, как будто проверяя, не врёт ли.
- Думаю, да. — Этель кивнула, в очередной раз обнаружив, как с непривычки давит на горло верхняя пуговица.
- Значит, она не могла бы выжить?
Удивлённо приподняв брови — логика всё же была странная, Этель покачала головой.
- Жаль, — протянула её собеседница и переступила на месте, словно от нетерпения. — Слушай, а Эйрин ты не видела?
Этель, даже и не зная, что отвечать на этот вопрос, повела плечом. Дверь в кабинет Ордена оставалась неподвижной. А Мари забралась рукой в карман брюк и вытащила оттуда сложенный вчетверо клочок бумаги. Его края обтрепались, будто вот так в кармане его носили вовсе не первый день.
- Похожа? — развернув листок, Мари протянула его Этель, но в руки не дала, а так и держала перед лицом.
Та увидела смазанный, нарисованный угольным карандашом, словно в спешке, портрет девушки. Она могла бы напоминать и Эйрин, и любую другую: стояла вполоборота, чёрные волосы спускались ниже плеч, взгляд казался чуть колким, как изморозь на окнах, а платье, чудилось, вот-вот соскользнёт с нежного плеча.
- Как будто бы похожа, — отозвалась Этель, пытаясь запомнить каждую детали рисунка. Где Мари могла его взять?
Та сама взглянула на картинку и, коротко хмыкнув, сунула обратно в карман.
- Тогда странно. Почему у меня ничего не получилось?
В пол она смотрела так, как будто могла разглядеть там ответ.
- Зачем тебе Эйрин? — осторожно спросила Этель.
Хрупкую тишину между ней и Мари нарушил стук её каблуков. Она развернулась и сделала в сторону Этель изысканное па, будто срисованное с картинки в старой книге.
- А ты сама-то никогда не мечтала стать императрицей? Я же её родственница, знаешь? — Мари весело рассмеялась, предрекая немалое удивление в ответ на свой выпад. — Белое кружевное платье, розы, музыка… Ну ладно. Пойду, пока меня папаша тут не застукал.
Этель проводила её взглядом, чувствуя, как холодеет в груди.
- Платье, розы, музыка, — повторила она, не осознавая даже, что болтает сама с собой посреди пустого коридора. — Предательства, кровь, заговоры.
В темной глубине коридоре Этель последний раз увидела, как блеснула серебристая звёздочка, и в это же мгновение дверь кабинета распахнулась. На пороге, в свете белого пламени, стоял криво улыбающийся Орден.
Слёзы застыли на щеках и в уголках глаз, как будто замёрзли. Эйрин больше не вытирала их. Сидела, обхватив колени руками, и просто смотрела вперёд, на единственный огненный шар, который ей оставили.
