Ознакомительная версия.
– Впечатление? Вы собираетесь арестовать меня на основании собственных домыслов, ваше императорское величество?
– Думаю, это не домыслы, господин генерал. Я давно знаю, что вы обладаете возможностью внушать мне, как я должен поступать. Иными словами вы собирались править империей моими руками. Именно с этой целью вы и возвели меня на престол. Но потом ваша способность внушать испарилась. Я даже скажу когда. Когда вы в последний раз попытались лишить меня желания спасти мою мать.
Тень, омрачившая чело Деда на сей раз, оказалась гораздо более выразительной.
– Если помните, я не дал вам завершить внушение фразой «А сейчас ты, сынок, все забудешь». Мне совершенно не хотелось, чтобы вы стопроцентно убедились, что ваше внушение больше не действует, мне надо было, чтобы вы только засомневались. Вы и засомневались, но решили на всякий случай подготовить запасной вариант развития событий. С целью реализовать этот запасной вариант вы и отправились на встречу с ВКВ. И он поначалу был готов согласиться на ваше предложение, но то ли интуитивно, то ли по привычке не сказал ни да, ни нет. Только потом, когда я отправил к нему мою сестру, он принял окончательное решение. Я еще до вашей встречи с ВКВ заподозрил вас в интригах и велел следить за вами. Результаты этой слежки и доказывают вашу вину.
– Простите, ваше императорское величество, но все, что вы говорите, не имеет никакой связи с реальностью. Всем известно, что мною двигала и движет забота об интересах империи.
– Это верно. Но за интересами империи вы не забываете и о собственной пользе. Быть серым кардиналом очень удобно.
– Простите, ваше императорское величество, но, боюсь, для суда всех приведенных вами доводов будет маловато.
– Простите, генерал, но час назад я подписал указ о введении в империи режима чрезвычайного положения. В связи с неожиданным обострением международной обстановки. Как вам должно быть известно, закон о чрезвычайном положении позволяет задержать подозреваемого в государственной измене на неограниченное время. А за такой срок отыщутся и необходимые следствию улики, и нужные свидетельские показания. Вам ли это не знать?
Засекин-Сонцев впервые с начала разговора позволил себе хоть какую-то эмоцию – он досадливо поморщился.
– Кажется, я все-таки недооценил тебя, сынок. Однако ты меня тоже недооцениваешь, если воображаешь, будто я вот так, без сопротивления, как щенок, сдамся. Не дождетесь, ваше императорское величество!
Осетр достал из подплечной кобуры лучевик:
– Руки, генерал! На стол, чтобы я их видел! Быстро!!!
Дед положил руки на стол.
– А теперь медленно выходите из-за стола. Очень, очень медленно! Без лишних движений!
Дед встал и усмехнулся:
– Что, сынок, неужели убьешь старика?
– Убью, Всеволод Андреич! Не сомневайтесь!
– Безоружного? – Дед вышел из-за стола. – Я ведь в собственном рабочем кабинете с оружием в кармане не сижу.
Похоже, он тянул время, на что-то надеясь.
И очень скоро стало ясно, на что именно он надеялся.
Дед вышел на середину кабинета, по-прежнему держа руки перед собой.
– Неужели завалишь безоружного, сынок?! Не по-«росомашьи» это! Не тому тебя учили в школе!
Осетр возмущенно фыркнул:
– Меня учили всякому. И оружных убивать, и безоружных, если требуется для дела.
Однако его самого с души воротило заканчивать карьеру Деда таким вот образом. Не «росомашья» это смерть – не в схватке…
Засекин-Сонцев хорошо знал своего ученика.
– Вот что, Всеволод Андреич… Я все эти годы уважал вас, вы были мне учителем и наставником. И даже все наши… э-э… несовпадения во мнениях обычно заканчивались согласием друг с другом. Я знаю, что вы не сдадитесь, а убивать вас вот этим, – Осетр дернул лучевиком, – не хочу. Вы хотели скинуть меня с престола, и я даю вам такой шанс. Мы сейчас проведем схватку, как «росомахи». Без оружия, голыми руками… Я думаю это будет честно!
Железный Генерал на мгновение замер, потом кивнул:
– Ценю в людях благородство, ваше императорской величество… Впрочем, я бы удивился, сынок, кабы ты поступил иначе. Я, конечно, согласен. И не думай, что поддамся тебе! У меня, конечно, не было лишнего времени, но тренировки я никогда не прекращал.
Осетр убрал лучевик в кобуру и скинул китель, положил его в гостевое кресло.
– Мне никогда и в голову не приходило, что вы способны поддаться, Всеволод Андреич. В любой схватке.
Дед тоже скинул китель, бросил его на стол и принял боевую стойку.
И они двинулись навстречу друг другу.
Конечно, Дед, при всех своих тренировках, был совершенно не ровня молодому бойцу, периодически поддерживающему свою форму в единоборствах с таким поединщиком, как Найден, да и о пассивном комплексе тоже не забывавшему. Впрочем, играть с генералом, как кошка с мышкой, Осетр не собирался. Это было недостойно Деда. Это было недостойно его самого, даже не будь он императором Это было недостойно самого звания «росомаха».
– Будь внимателен, сынок, – сказал Дед, сторожа движения противника. – Не то потеряешь не только трон, но и жизнь.
– Буду, Всеволод Андреич!
Они сошлись.
Схватка получилась недолгой.
Время на сей раз не убыстрилось, как на Саммерсити. Но этого и не требовалось. Отвлекающий выпад рукой, своевременный блок, постановка которого давно доведена до автоматизма; ответный выпад, ответный блок с судорожным вздохом, означающим неготовность пожилого организма к такому ритму; еще один отвлекающий выпад рукой, и резкий удар носком ботинка в голень. Нога Деда подломилась, и он, заваливаясь на распластанный по полу ковер, был вынужден с трудом опуститься на четвереньки. Вернее, на три опорные точки, потому что четвертая уже не могла держать его вес. Потом он сел, подвернув под себя здоровую ногу, и поднял голову. По оттопырившейся ниже колена штанине было ясно, что другая нога у него теперь с открытым переломом, однако Дед не издал ни рычания, ни стона, ни шипения. Только выступили на лбу бисеринки пота – его при всем желании не проконтролируешь…
Дед даже сумел улыбнуться, хотя улыбка и получилась откровенно кривой.
– Кажется, я на сей раз совершил ошибку. Я имею в виду не нынешнюю нашу схватку.
– Я понимаю, что вы имеете в виду, Всеволод Андреич. Очень жаль, что вы совершили эту ошибку. Мы бы еще многое сделали вместе.
– Не судьба… Большое спасибо за такую смерть, сынок!
– Прощайте, Всеволод Андреич! – сказал Осетр. – Мне очень будет вас не хватать!
Он опустился перед Дедом на колени, обнял старика. И одним коротким движением сломал Деду шейный позвонок.
Скрутило Осетра, когда он уже вернулся во дворец.
Ознакомительная версия.
