Ознакомительная версия.
— Ты о чем думал, горе луковое, когда колодец воображал? — ехидно поинтересовалась "Аревик".
— Вообще-то я больше на наличие "журавля" упирал… — потупился казак. — А это… Когда я подумал о питье, то неожиданно вспомнил, у нас еще полные фляги воды, а вот вина мы не захватили ни капельки…
— Ага, кто о чем — а вшивый о бане… Лошадей ты тоже вином поить собираешься? Хотя, о чем это я?! — красавица "Аревик" так неожиданно хлопнула себя по лбу характерным для Степана жестом. — Тарас! Побратим, мой дорогой! Да ведь твоему дару цены нет! За это и в самом деле стоит выпить!
"Девушка" наклонилась над колодцем и легко, одной рукой выхватила оттуда полуведерную сулейку. Так же непринужденно, словно держала перед собой литровую крынку, она другой рукой вытащила плотную пробку и хорошенько тяпнула прямо из горлышка.
Все это настолько не увязывалось с ее хрупкостью, что с Куницы вмиг схлынуло наваждение, и за обличием красавицы, он наконец-то разглядел своего верного побратима. Здоровяка и балагура.
— Хорошо… — довольно отер губы Степан и протянул сосуд Тарасу. — На, хлебни чуток. Умеешь выбирать… Жаль, придется бросить… С собой не увезти. Твой тесть удавился бы, от такой бесхозяйственности.
— И в самом деле, неплохое… — согласился Куница, в свою очередь, сделав добрый глоток. — Странно, ведь я ни о каком конкретном вине не думал. Откуда ж выбор?
— Из памяти. Неужто вкус ничего конкретного не напоминает?
— Гм… В общем-то нет… — развел руками казак.
Побратим воспринял его жест, как возврат сулеи, и расторопно подхватил сосуд. Не преминув сразу же припасть к горлышку.
— Ну, значит, ты запамятовал, а душа помнит, — объяснил чуть погодя. — Эх, хорошо… Может, отдохнем чуток? Глянь, красота какая вокруг. Приволье…Чего нам к басурманам навстречу торопиться, если они и сами вскоре сюда пожалуют? Да и к Выселкам поближе будет…
Ответить Тарас не успел. Над их головами раздался такой яростный орлиный клекот, что оба мгновенно взглянули вверх. Как раз вовремя, чтобы заметить, как две огромные хищные птицы сцепились в смертельном поединке.
Кунице и раньше приходилось видеть, как степные орлы дерутся за охотничьи владения, но обычно это была скорее демонстрация силы, нежели по-настоящему беспощадный бой. И более сильная птица легко выдворяла незадачливого соперника. И совершенно иначе происходил этот поединок.
Орел-беркут и канюк, с лету сцепившись когтями, стали наносить мощными клювами такие яростные удары, что перья и пух полетели во все стороны. При этом обе птицы старались обездвижить врага, тяжестью собственного веса увлекая его вниз. Только почти у самой земли инстинкт самосохранения заставил хищников расправить крылья, и они, по-прежнему не разжимая когтей, плотной кучей грузно рухнули в траву.
"Да помогите же, черт вас бери! — неожиданно отозвался в головах у побратимов знакомый голос. — Чего вылупились?!"
Узнав Василия, Куница спрыгнул с коня и бросился к дерущимся птицам, на бегу вынимая саблю. Еще миг и он оказался рядом с яростно хрипящим, вздымающим пыль сильными крыльями, барахтающимся клубком из перьев. Которая птица брала верх — непонятно, но раз опричник позвал на помощь, приходилось ему несладко.
— А ты снизу или сверху?! — запоздало поинтересовался Степан, как раз в тот момент, когда Куница исхитрился просунуть между дерущихся острие сабли и ловко отчекрыжил лысую, пупырчатую голову канюка.
— Я тот, который в живых остался… — проворчал, тяжело дыша, Василий, отбрасывая от себя безголовую тушку и поднимаясь на ноги. Его мускулистую грудь и живот сплошной раной, покрывали глубокие и обильно кровоточащие бороздки, оставленные кривыми когтями канюка. — Это шутка у вас теперь такая, да? Или позабыли, что в отличие от некоторых чародеев, я только орлом умею оборачиваться?
Побратимы промолчали, глядя на огромного канюка — как раз меняющего очертания тела.
Превращением потрепанного беркута в их товарища, уже никого нельзя было удивить, но когда и безголовая тушка пожирателя падали стала приобретать вид человека, Куница изумленно воскликнул:
— А это еще что за чудище? Очередной иезуит? Где ты его нашел?
— Кого? — не остывший после сражения опричник не сразу сообразил, о чем Тарас его спрашивает. — А-а… этот… Прямо над вашими головами. Только он не из святого братства. Или не знали, что у басурман свои оборотни водятся? Разведчик ордынский… Я, когда заметил, что он над одним и тем же местом кружит, почему-то сразу о вас и подумал. Как видите — не ошибся.
— Понятно. А сам ты как здесь оказался? — поинтересовался Степан. — Мы же, вроде как, в Каменец-Подольском договорились встретиться?..
— Обстоятельства, други, изменились… — пожал плечами опричник, проводя рукой по кровоточащим ранам. Он, видимо остался доволен осмотром, потому что лишь вытер ладонь о траву и все… — Извини, Тарас, не хотелось бы тебя огорчать, но тот отряд инквизиторов, который вез Ребекку, — в городе так и не появился. Ума не приложу: куда брат Сигизмунд со всеми драгунами мог подеваться. Весь их путь пролетел дважды. Совершенно никаких следов. Как в воду канули!
— Спасибо, за заботу, но там — все и без нас хорошо закончилось… — поблагодарил товарища Куница и объяснил. — Ривка уже дома. Мы, в прошлую субботу даже в церкви огласить о венчании успели. А насчет воды — ты угадал. Ей тогда русалки помогли освободиться. Они же, наверно, и инквизитора твоего, вместе со всем войском в реке утопили…
— Слава Богу, ежели так… — с видимым облегчением вздохнул опричник. — А то я ищу вас, а сам думаю — как в глаза глядеть стану? — И тут же поинтересовался. — Кстати, а что с главными поисками? Есть какие-то новости? Судя по всему — вы тоже планы поменяли и в город не больно торопитесь? Совсем в другую сторону кони смотрят.
— Ничего существенного, но след проклюнулся…
— Говорите, говорите! — вскричал Василий. — Други, вы себе даже представить не можете, насколько это важно!
— Слушай, тайный слуга государев, — возмутился Степан, привлекая к себе внимание опричника… — Может, и ты нас посвятишь, наконец, в царские тайны?
— О, а это что за маскарад? — удивился Василий, наконец, придя в себя настолько, чтоб обратить внимание на внешний вид Степан. — Слушай, а ничего… тебе идет…
— Не увиливай от ответа! — гаркнул тот, бешено вращая глазами, что особенно дико смотрелось на кукольном личике юной армянки. — Либо мы вместе, либо проваливай, откуда прибился! И нечего тут выведывать! Тайна за тайну. Это мое последнее слово.
— Тихо, тихо… — поднял руку Куница. — Вы что, братцы, белены объелись? Успокойся, друг Небаба! За что на человека набросился?
Ознакомительная версия.
