— Вытри! – Нарив подошла и бросила мне окровавленную тряпку и, увидев мой недоуменный взгляд, указала на булаву. – Оружие вытри. Была бы я твоим десятником…
Я поднял тряпку и, посмотрев на напрягшихся товарищей, принялся счищать ржавые сгустки и оружия.
— Кстати, о десятнике. – подал голос Молин. – Что‑то давненько его не видно.
— Вон, там он. – Навин махнул рукой куда‑то назад. – Капитан приказал осмотреть поле боя, подобрать раненых…
— А нас чего не припахал тогда? – удивился Молин.
— А тебе хочется? – притворно удивился Баин и, полюбовавшись гримасой, исказившей лицо друга, добавил. – Сиди уж, пока дают.
— Нарив, ты бы оделась… – я поднял глаза от булавы и взгляд тут же уткнулся в высокую, сильно порозовевшую после того, как женщина оттирала ее от засохшей крови, грудь. – Йо…
Нарив стоит в двух шагах от меня, но ощущение – будто я прямо уткнулся лицом в ее прелести. Быстро опустив глаза, я принялся с удвоенным усердием чистить оружие. Молин заржал. Скорее по привычке. Но вспомнив, как только что сражался один из тех, над кем он смеется, резко замолк. Теперь уже засмеялся Баин.
— Поможешь? – спросила Нарив, не обращая на смех никакого внимания.
— Что? – только нечеловеческим усилием воли я заставил себя не поднимать глаза.
— Одежду подобрать. – она указала на лежащие вокруг трупы.
— Аааа… – я поднялся и засунул кое‑как отчищенную булаву за ремень. Тяжелая, зараза! Неудобно! – Ну, пошли…
Среди тел уже ходили другие наемники. И не только те, кому Ламил поручил собрать раненых. Тех, кто просто решил поживиться, оказалось намного больше. Тут и там кто‑то пытался снять подходящую кольчугу с трупа, кто‑то размышлял над выбором – какое из найденного оружия лучше взять. Кое–где уже вспыхнули ссоры из‑за трофеев и некому было их пресечь – у десятников и других дел хватает, даже с лишком. Но даже самые яростные споры, уже почти перешедшие в драку, тут же прекращались, стоило нам подойти поближе. Какой‑то наемник так отскочил в сторону, когда мы проходили мимо, что чуть не сбил с ног товарища и, забыв о своих находках, они оба быстренько удалились.
— Вроде, этот подойдет. – Нарив остановилась над лежащим на животе телом человека, примерно ее роста. Присела над ним, провела рукой по кольчуге. Тихонько звякнули кольца, когда Нарив, отложив в сторону свои мечи, принялась ощупывать кольчугу. Перевернула труп на спину.
— Пойдем дальше. – женщина встала. Спереди в кольчуге оказалась внушительная дыра. – Все равно кольчуга была плохонькая…
Вскоре мы нашли то, что искали. Причем, не только кольчугу. С этого воина можно снять всю одежду – никаких повреждений не было, а погиб этот воин, судя по увиденному, от того, что кто‑то вонзил ему в левый глаз то ли копье, то ли меч. И кольчуга, как высказалась Нарив, оказалась вполне приличной, и все размеры подходят почти идеально.
— Держи его за ноги. Только покрепче. – Нарив задрала кольчугу почти до плеч и подняла руки трупа.
Я ухватился за ноги и вдруг подумал, что сюда бы десяток мальчишек из трущоб Агила – меньше чем за звон они раздели бы всех здесь и выгребли все, что представляет хоть какую‑то ценность. Женщина протолкнула окровавленную голову сквозь ворот, потянула за короткие рукава. Пара мгновений – и кольчуга со звоном полетела на землю. Нарив принялась за стеганый жилет, поддетый под кольчугу.
— Сапоги сними, – бросила она, сняв жилет и распутывая завязки на воротнике рубахи, – пока не окоченел совсем.
С сапогами я справился быстро. Практика… Не одного пьяного мне довелось раздеть в детстве. И, кстати, – не один труп, если уж на то пошло. И пьяные, и трупы в трущобах встречались часто, а от скорости, с которой избавишь их от всего лишнего, зависело ляжешь ты спать голодным или в желудке будет хоть что‑то булькать.
— Ты бы себе тоже что‑то присмотрел… – когда с сапогами было покончено, Нарив принялась за штаны. – А то в твоем жилете с бляхами только в городской страже служить, а не на поле боя в первой линии стоять.
Я только кивнул, все еще стараясь не смотреть на ее тело.
— Кстати, ты молодец. – женщина критически осмотрела груду одежды у своих ног и принялась по новой осматривать добычу. Пристально, чуть ли не принюхиваясь. – Ты же недавно совсем наемником стал? Знала я таких, кто и прослужив годы, бежал от гораздо меньшей рубки. А тех, кто и десятка боев не пережил – их и пересчитать не могу…
— Я тоже еще и десятка боев не пережил… – хмуро перебил я.
— Да? – женщина наконец удовлетворилась добычей и принялась натягивать на себя штаны. – Думаю, переживешь. Ты – храбрый парень и неплохо дерешься. У тебя есть все шансы стать великим воином.
— Я надеюсь все‑таки, что у меня есть все шансы вернутся домой.
— Вернешься. – Нарив надела рубашку и я вздохнул, поняв, что в этот миг мне стало жаль лишиться вида ее тела. – А потом?
— А потом – я пошлю к эльфам все, нажрусь и… – снова вздохнув, я не стал продолжать о желаемых планах на будущее.
— Я же говорю – настоящий воин! – рассмеялась Нарив, всовывая ноги в сапоги. – Великоваты… Тех, у кого были такие же планы как у тебя, даже пересчитывать нет смысла. Такие мысли возникают практически у всех. Только, если ты – воин, то, тебя всегда будет тянуть на поле боя. А ты – воин.
— Я – вор. – на этот раз в моем голосе уверенности поубавилось.
— Вор? – Нарив удивленно посмотрела на тебя. – На твоих друзей, особенно – того, который ржет все время…
— Молин. – подсказал я.
— Ну да. Молин. На них я еще могу подумать такое… Ладно, потом расскажешь, как тебя занесло в наемники. – она уже полностью оделась и немного попрыгала на месте, покрутилась вокруг, подвигалась, проверяя, как села обновка. – Давай теперь тебе найдем нормальную кольчугу.
Еще через десяток мгновений мы нашли и мне обнову.
— Даже получше, чем моя будет! – оценила находку Нарив.
Снова пришлось раздевать труп. Сняли не только кольчугу. По совету Нарив, я обновил практически весь свой гардероб – одежда убитого оказалась, если и не новее, то уж точно целее моей, пережившей побег из родного города, две битвы, магический перенос одни Боги знают – куда, путешествие по джунглям… В общем, те обноски, которые я носил до сегодняшнего дня, и одеждой‑то называл только по привычке. Зато теперь мне достались почти новенькие, практически подходящие по размеру, высокие сапоги, широкие, чуть потертые на коленях и сзади, кожаные штаны, заляпанная кровью, но целая, рубаха, стеганый жилет, который Нарив, несмотря на мое нежелание, заставила меня одеть, и длинная, чуть великоватая кольчуга. Из моих собственных вещей остался только широкий кожаный ремень.
