— Чего они здесь садятся, а не в Башне? — поинтересовался Джориан.
— Потому что наш уважаемый председатель, Аелло из Гортии, наложил на Башню охранное заклятье, а то кто-то из коллег в пылу споров может поддаться искушению и метнуть в оппонента молнию или погубить злыми чарами. Посему в Башне заклинания не действуют. Если бы, скажем, доктор сэр Фендикс вздумал опуститься прямо на крышу Башни, то, едва коснувшись стены, помело утратило бы волшебные свойства и сэр Фендикс насмерть бы расшибся о прибрежные скалы.
Но продолжим: объявился в Иетуро некий обедневший богач по имени Чаренс. Он жаловался, что другие богачи обманом выманили у него состояние. Те утверждали, будто он сам это состояние промотал, ведя беспутную жизнь. Кто из них говорил правду, мы уже никогда не узнаем.
Этот Чаренс стал вождем бедноты и потребовал введения реформ: он хотел заставить богачей платить подати — докучливая обязанность, от которой они до того времени весьма ловко уклонялись. Еще он требовал, чтобы общественные деньги тратили на нужды бедняков, к примеру, на лепрозории для простонародья и сиротские приюты, а не на то, в чем нуждаются лишь богачи: охотничьи домики и бальные залы. На ближайших выборах Чаренса избрали архонтом, хотя богачи приложили все усилия, чтобы запугать избирателей и обмануть их при подсчете голосов.
Антонериусу удалось наконец укротить дракона. Он спешился и, пока несколько слуг при помощи канатов удерживали драконью голову, сложил его крылья, лишив чудище возможности улететь, и привязал их к туловищу. Затем слуги поволокли змея прочь; он вскидывался на дыбы и шипел. В этот момент с неба камнем упал огромный гриф; он шлепнулся на прибрежный песок и обратился еще в одного чародея.
— Как только Чаренс получил власть, — продолжал Форко, — он стал проводить свои реформы. Это привело богачей в такую ярость, что они наняли банду головорезов и те убили Чаренса, когда он возвращался домой с рыночной площади. Поскольку в соответствии с конституцией заместителем архонта назначался тот, кто набирал второе по счету количество голосов, пост архонта занял кандидат богачей, который отменил все реформы Чаренса.
Олигархи, однако, совсем забыли, что у Чаренса есть младший брат Чаренцо. Этот Чаренцо горячо любил Чаренса и восхищался им, а после смерти брата поклялся посвятить себя мщению. Очень скоро Чаренцо обзавелся тайными сторонниками. Спустя год после убийства брата он возглавил мятеж: восставшие перебили множество богачей, остальным пришлось бежать. В истории страны это было первое из великих избиений, которые затем в течение нескольких лет сотрясали Метуро: на рыночной площади грудами лежали отрубленные головы, а беснующаяся толпа с упоением встречала мучения осужденных и раздирала в куски жен и детей своих врагов.
Чаренцо оказался не таким талантливым и просвещенным, как брат, зато кровожадности у него было хоть отбавляй. Реформы и народное благо интересовали его гораздо меньше, чем мщение убийцам Чаренса — сословию, которое он понимал все более расширительно, включая в него всех своих противников. В Метуро и дня не проходило, чтобы какого-нибудь несчастного по приказу Чаренцо не предавали смерти как предполагаемого олигарха или, в крайнем случае, как пособника олигархии.
С каждой новой казнью у Чаренцо прибавлялось врагов; даже его друзья встревожились, устав от бесконечных обвинений в измене и олигархических симпатиях. Когда сбежавшие олигархи в сопровождении армии швенских наемников вторглись в Метуро, они без труда обратили в бегство вооруженный сброд Чаренцо и снова захватили власть. Тут настал их черед резать и казнить.
Чаренцо удалось бежать. Поскольку войска у него больше не было, Чаренцо решился прибегнуть к магии. В Гованнии он разыскал чародея Синелиуса. Этот Синелиус, метурец по происхождению, жил в изгнании, потому что на родине его как колдуна приговорили к смерти. Приговорил его как раз один из судей Чаренцо — правда, заочно: Синелиус, узнав от духов, что его ждет, предпочел бежать.
Теперь, однако, Чаренцо пришлось вступить в союз с бывшим недругом. И Синелиус сказал: дескать, да, я могу призвать войско Гоблинов — так в народе называют демонов из Девятой Реальности — которые свергнут власть метурских правителей. Новая олигархия, как и ее предшественники, не извлекла из прошедших событий никакого урока и продолжала жестоко притеснять и грабить бедняков.
И вот среди метурцев неожиданно объявились Чаренцо с Синелиусом в сопровождении полчищ Гоблинов. Грозные швенские наемники, которых до смерти перепугали сверхъестественные существа, бежали из страны. Метурцы устремились следом. Чтобы прекратить повальное бегство, Чаренцо пришлось запереть ворота и приставить к ним караул из Гоблинов.
Так начался второй период правления свирепого и неумолимого Чаренцо. Гоблины — существа ночные и днем почти не появлялись. Но с наступлением вечера метурцы запирались на все замки и тряслись от страха, что одна из этих прыгучих тварей с непропорционально большой головой может ворваться в дом и повлечь хозяина навстречу неведомой смерти.
Чаренцо продолжал казнить всех без разбора, и Синелиус был вынужден предупредить, что он убивает метурцев больше, чем их за это время успевает народиться, и если продолжать в том же духе, у Чаренцо в конце концов вовсе не останется подданных. Предостережение заставило Чаренцо усомниться в соратнике, хотя, вполне возможно, он с самого начала задумал избавиться от Синелиуса, полагая, что оставлять его в живых слишком опасно.
Притворно заинтересовавшись чародейством Синелиуса, Чаренцо увивался вокруг старика до тех пор, пока тот не открыл заклинаний и магической формулы, которые давали ему власть над Гоблинами. Тогда Чаренцо велел схватить Синелиуса и бросить его в глубокую подземную темницу крепости, стоявшей на горе в центре Метуро. Синелиус призвал на помощь своих Гоблинов, но Чаренцо отменил приказание, и Гоблины не двинулись с места. У Синелиуса в темнице не было колдовских принадлежностей, поэтому он не мог освободиться, сотворив другое заклинание.
Между тем в одной из метурских группировок, куда входили представители всех сословий: богачи, бедняки и зажиточные горожане, созрел заговор. Эти люди образовали тайное общество с паролями, клятвами и прочими штучками-дрючками; называлось оно просто Братство. Во главе общества поставили комитет из пятерых метурцев. Члены комитета должны были как можно больше отличаться друг от друга: туда входили богачи и бедняки, молодежь и старцы, мужчины и женщины. То есть если в пятерку входила богатая старуха, то в противовес ей подбирали молодого бедняка.
