Мужчины занялись лошадьми и костром, а девушки решили пройти чуть подальше, чтобы вымыться. Хайрел предложил свои услуги в качестве охранника, но Лея весело рассмеялась и заверила всех, что они с Млавой справятся как-нибудь уж сами. Спорить с ней было бесполезно, и Хайрелу только и оставалось время от времени поглядывать в сторону разросшихся у берега реки кустов. Не прошло и десяти минут, как оттуда донёсся испуганный крик. Выхватив меч, он помчался на звук борьбы.
Лея отчаянно отбивалась от волосатого крепыша в грязных лохмотьях, который старался завернуть ей руки за спину. Млава, лягаясь и царапаясь, пыталась вывернуться из рук высокого одноглазого мужика со страшной дырой вместо носа.
– Отпусти её! – Хайрел с обнажённым мечом уже летел к Лее и незнакомцу.
– Ага, щас! – Тот с силой дёрнул девушку к себе и приставил к её горлу невесть откуда появившийся нож. – Ещё шаг, и твоя шалава сдохнет! Мне терять нечего! Ну-у-у…
Лея охнула. Острие ножа впилось в её кожу, и по шее потекла тонкая струйка крови. Хайрел остановился, тяжело дыша, и опустил меч. Безносый верзила совладал с Млавой, наконец-то закрутив ей руку за спину, и теперь девушка с расширившимися от ужаса зрачками смотрела на эту сцену, не в силах даже пошевелиться.
– Чего вы хотите? – Хайрел старался говорить спокойно, но при виде крови, струящейся по нежной шее, его голос дрогнул.
– Ха! Трон Нумерии, молодую сисястую бабёнку и большую кучу золота! А мой дружок, Одноглазый Фирт, согласен на место Главного сигурна! Ты ж согласен или я чево не так сказал?
Фирт, крепко стиснув одной рукой запястья Млавы, а другой прижав к её груди короткий широкий нож, криво ухмыльнулся:
– А чё? Пойдёт!
– Только вот всего этого дерьма ты мне дать не смоожешь… А жаль… – Мужик выразительно сплюнул и растянул в улыбке рот, полный гнилых зубов.
– Ты… кончай трепаться! Отпусти девушку, и давай поговорим, как мужчина с мужчиной! И если сможешь меня одолеть, возьмёшь всё, что у меня есть!
– Фирт, нет, ты слыхал?! Меня назвали мужчиной! Надо же! А то я уж лет десять, как только падаль, тварь и раб… Да за одно это я готов отпустить шлюшку! Но… не буду! Ты ж меня сразу своим мечом в капусту порубишь… А мне ещё пожить ох как хочется-я! Да не дёргайся ты, дура! Вишь, какой душевный у нас тут разговорчик идёт, а я в такие моменты всегда страсть какой нервный становлюсь!
Лабус подбежал к Хайрелу и, едва отдышавшись, решил вставить слово:
– Послушайте, любезный! Смерть этой девушки вам не принесёт никакой пользы. Даже наоборот! Но если она останется целой и невредимой, я могу помочь вам.
Крепыш удивлённо уставился на лекаря:
– Боги, забывшие нас! Чем это мне поможет какой-то старикашка? Ты это… в своём уме или давно с ним не дружишь?
Лабус окинул разбойника строгим взглядом и гордо заявил:
– В течение многих лет я был Главным лекарем Повелителя Нумерии! И мне понятно твоё невежество – откуда тебе об этом знать! Но я вижу, ты не знаешь и другого – если твою рану немедленно не вылечить, через несколько дней она убьёт тебя!
Разбойник дёрнулся, как от удара. Вся левая половина его лица была сплошной гноящейся раной, кое-где покрытой жуткого вида коркой. Он на мгновение задумался, но вдруг радостно заулыбался – за спиной Хайрела раздались крики и звон скрестившихся мечей.
– О! Дружата подоспели! Теперь вы всё и так отдадите! А лекаришку мы к себе в отряд возьмём, не всё ему Повелителей пользовать… Ну, чево, неплохо я придумал?
Хайрел резко обернулся. На полянке шёл настоящий бой. На Медведя насели трое разбойников, вооружённых длинными мечами, ещё двое атаковали Ситуса. Здоровый детина с косым шрамом на щеке возился у дерева, отвязывая лошадей.
Хайрел хотел кинуться к нему, но громкий окрик заставил его замереть:
– А ну, стоять, падла! Дёрнешься – живо девке горло перережу!
Яростный бой продолжался без явного преимущества какой либо из сторон. И только тут Хайрел с удивлением сообразил, что среди сражавшихся нет Бирюка. Не успев понять, что бы это могло означать, он увидел, как его телохранитель бесшумной тенью возник за спинами державших девушек мужчин. Мгновение, и нож, вылетевший из его руки, вонзился под левую лопатку одноглазого. В ту же самую секунду Бирюк оказался за спиной второго разбойника и, жёстко ухватив его правую руку с ножом, второй резко свернул ему голову. В шее разбойника что-то хрустнуло, и он тихо осел за спиной окаменевшей от ужаса Леи.
Видя, что с девушками всё в порядке, Хайрел бросился к лошадям. И очень вовремя. Мужик отвязал уже двух из них и, видя, что дело на поляне принимает крайне нежелательный оборот, у остальных решил просто обрубить поводья. Хайрел налетел на верзилу и без предупреждения ударил мечом по руке. Тот вскрикнул, выронил своё оружие и, зажимая здоровой рукой отрубленную руку, бросился бежать в лес. В два прыжка Хайрел догнал его, повалил на землю и приставил острие меча к горлу:
– Лежи, мразь, если хочешь жить!
На поляне раненный в ногу Медведь уже расправился с двумя нападавшими, и теперь теснил третьего, отбивавшегося от него тяжёлым зазубренным мечом. Ситус, вымотанный своими противниками, уже готовился к худшему, но вовремя появившийся Бирюк быстро прикончил одного, а со вторым, юрким худым мужичком, они справились сообща.
Девушки, подбежавшие вместе с Лабусом, увидели лишь финал кровавой бойни – издав страшный рык, Медведь вогнал свой меч в грудь противника. Тот захрипел и, дёрнувшись несколько раз, умер ещё стоя на ногах. Лея, зажав неглубокую рану на шее, молча и как-то отрешённо смотрела на всё происходящее. Млава, напротив, громко рыдала и никак не могла остановиться, трясясь всем телом.
Ночевать им пришлось здесь же – темнело слишком быстро, а искать новое место ночевки было небезопасно. Ситус с Бирюком оттащили тела в небольшой овражек и забросали срубленными ветками. Лекарь перевязал пытавшегося сопротивляться Медведя и Лею, напротив, совершенно спокойную.
Помощь получил даже верзила, которого Хайрел был готов живьём растерзать, не то чтобы лечить.
Ужинать не стали – все безумно устали, да и какая еда полезла бы в горло при таком соседстве. Правда, костёр развели. Лекарь приготовил отвар из каких-то росших на поляне травок и приказал его выпить всем, особенно раненым. То ли отвар помог, а может, усталость взяла своё, но через четверть часа все крепко спали, за исключением Бирюка, который опять вызвался караулить первым.
Утром, после того как Лабус осмотрел рану и был удовлетворён увиденным, разбойника было решено отпустить – ещё не хватало тащить его с собой. Крайне озадаченному верзиле Хайрел напоследок пообещал, что если тот не оставит своё неблаговидное занятие, то при следующей встрече он лично отрубит ему все оставшиеся конечности.
