Вот только его отец запретил сыну подписывать брачный контракт. Что за невидаль — контракт ещё какой-то! Что-то будущая тёща придумала?
А леди Уайтхилл, соответственно, запретила Эвилине выходить замуж без контракта.
Все четыре года советники короля спорили с неугомонной леди Уайтхилл о каждом пункте, и это грозило затянуться надолго — возможно, до смерти Его Величества. Принц, с ума сходивший по невесте, готов был подписать что угодно, даже в рабство себя продать, лишь бы тёща позволила им с Эви быть вместе.
Но тёща упрямо стояла на своём.
Фрида потянулась, стёрла с щеки Уильяма пятно сажи.
— Ну конечно. Встретимся за обедом, Уилли.
Дел у герцогини действительно было много. Всё время она старалась проводить с сыном — что было необычным для людей её круга, поручавших детей заботам нянек и гувернанток. Но Фрида и так была странной: она продолжала — о ужас! — работать и теперь вела не только фейрийский язык, но и основы магии. Это тоже было в приказе императора: в школах теперь обучали, как защититься от проказ фейри. Там же учили бытовой магии, которой теперь заведовали полукровки — с подачи Эша появилось даже министерство магии, где дети фейри могли работать на благо империи и иметь неплохой доход. Империя точно была в плюсе: предметы с бытовой магией стали настолько дешёвыми, что появились теперь в каждом доме. Нынче даже энергию и освещение давала магия. Полукровки сделались незаменимыми, и их больше не сторонились. Конечно, несчастные случаи встречались, но это были, скорее, исключения.
Министерство магии официально возглавил Эш, но фактическим его главой стал помощник герцога Ричард, неподкупный и маниакально преданный хозяину. Теперь эти двое постоянно пропадали в столице, а Эш — ещё и на «той стороне». «Огонь стал гореть в другом направлении», — как говорили фейри.
Этим вечером герцог Виндзор задержался чуть не до полуночи. Фрида давно уложила Тоби, отправила Уилла в школу и проверила, действительно ли он туда доехал (с Уильямом всякое могло случиться), а мужа всё не было.
Появился он как обычно в клубах пламени и дымящейся одежде. И, только бросив: «Прости, милая, новую схему проверяли», потащил её на «ту сторону». В отличие от Лесного короля Огненный был куда более свободен в своих перемещениях: проще говоря, он мог появиться везде, где горел огонь.
В его стране сегодня снова был пир.
Фрида сидела у королевского трона, пока Эш приветствовал подданных. Ей здесь не были рады, но это было привычно — среди людей её тоже не считали своей. Фриду это не волновало — а волновал только один лесной фейри, ставший Огненным королём, который последнее время постоянно проводил на работе, но делал для таких, как она больше, чем кто-либо. Вряд ли из доброты душевной — как и император (который, кстати, так и не женился) — но важен ведь результат?
«Он обманет тебя, очарует и заберёт в свою страну навечно», — пугала мать, а лорд Валентин молча соглашался. Эша не любил никто, кроме Ричарда, но тот молчал. Зато обиженные вспыльчивым фейри пели его жене всё: от того, как он посмотрел на новую пассию императора до того, как он не обуздан в гневе. Неужели ей не страшно? Как она может жить с ним? Неужели не боится?
Фрида не слушала. Просто они не видели, каким внимательным мужем этот «чокнутый холерик» становился дома и каким заботливым он был отцом.
Конечно, не совершенство — Фрида предпочла бы зелень Волшебного леса дыму Огненной страны, но она была здесь королевой, и у неё были определённые… обязанности. И Фрида эти обязанности — рогатые, вспыльчивые, ехидные — действительно любила.
Поэтому, когда заиграла музыка, и гроза молнией полыхнула в чёрном небе особенно яростно, а Фрида снова услышала: «Прекрасная госпожа подарит мне танец?» — она подняла голову, встретилась взглядом с Огненным королём — конечно же, голым (для удобства, говорил Эш) — и с улыбкой подала руку.
— Да.
КОНЕЦ!
