— Значит, планировал спасти мальчика с самого начала…
— Обижаете, эр полковник, — вздохнул Наиль, укладывая на чистую постель упыря.
— Прости, Фантом. Никак не могу привыкнуть к твоей доброте, хоть и не знаю, почему ты ее проявляешь к нашему народу.
— Насчет доброты — вы так не шутите. Такая слава очень вредна моей репутации.
Руор издал тихий смешок, после чего вновь сконцентрировался на упыре.
— Сними с него цепи, из этого места даже взрослые тренированные лбы не убегут, что уж говорить о ребенке. И нужно его разбудить. Хочу посмотреть, насколько все запущено.
— Понял, — отозвался Наиль, после чего быстро снял и убрал в пространственный карман артефактные кандалы. Влив в рот подростка небольшой флакон с антидотом, Наиль отошел от начавшего просыпаться упыря.
Сперва раздался низкий утробный рык. Лицо подростка исказилось в какой-то злобной гримасе, он обнажил свои острые треугольные зубы. Волосы на голове упыря зашевелились, а в следующий миг он резко распахнул глаза и с невероятной скоростью метнулся в сторону дверного проема.
— Замри! — строго приказал вдруг появившийся на пути подростка Наиль.
И, что удивительно, упырь послушался. Он замер, все еще рыча и выискивая глазами пути отступления.
— Плон, ты меня понимаешь? Успокойся немедленно.
— За… па… за… па…дня! — выдавил он из себя полуслово-полурык.
— Это не западня, Плон. Тебе нужна помощь, помнишь? Ты же понимаешь, что сходишь с ума? Тебя необходимо запереть, пока не сможешь себя контролировать.
— Нет… нет… нет-нет!
— Парень, — выступил вперед полковник Руор. — Ты хорошо меня понимаешь? Можешь не отвечать, просто кивай.
Плон кивнул. Он был рад, что не нужно было вспоминать слова.
— Хорошо. Слушай меня внимательно. Ты среди своих. Мы знаем, как тебя вытащить из этого звериного состояния, но ты должен мне довериться. Ты ведь чувствуешь, кто я?
Упырь снова кивнул. Когда Руор сделал шаг в его сторону, подросток неожиданно сорвался с места и попытался спрятаться за Наилем.
— Ну и дела, — хмыкнул полковник. — Дитя, ты должен признать меня своим вожаком. Если будешь противиться — только хуже себе сделаешь.
Но тот лишь еще сильнее сжался, стараясь держаться так, чтобы между ним и полковником был Наиль.
— Плон, ты ведь уже взрослый, — положил руку на плечо упыря Наиль. — Я понимаю, что тебе страшно, но полковник — очень хороший командир. Он заботится о своих сородичах. И он уже сейчас о тебе сильно беспокоится. Я чувствую это ментальной магией. Ну же, тебе не надоело быть одному? Тебя принимают в семью, разве это плохо? Если полковник говорит, что тебе нужно его принять — значит, чтобы вылечить тебя, ему требуется установить с тобой такие взаимоотношения.
— Ты начинаешь пугать меня, Фантом, — пробормотал полковник. — Так хорошо понимать наш народ, почти ничего о нем не зная… Ментальные маги — страшные противники.
— Разве сейчас это важно? — отмахнулся парень. — Плон, тебе нужно решить.
— Что… что делать? — выдавил он из себя. Тело подростка в буквальном смысле тряслось от звериного страха.
— На колени, — сурово приказал Руор.
Плон вздрогнул, но послушно опустился на колени. Наиль отшагнул, чтобы не мешать процессу принятия. Он это видел впервые, так что был любопытен к происходящему. Впрочем, потребуй Руор, чтобы он удалился — парень немедленно сделал бы это. Но тот не потребовал.
Полковник когтем вскрыл ладонь, позволив своей зловонной крови собраться у него в горсти.
— Пей.
Видимо, для Плона в крови Руора было что-то весьма заманчивое, так как он немедленно послушался, быстро выпив кровь, а потом буквально впившись зубами в окровавленную ладонь. Командир корпуса мортов даже не поморщился, когда острые зубы упыря вонзились в его руку. Вторую руку полковник положил на растрепанную голову мальчика.
— Хорошо. Теперь мы — семья. Теперь ты — мое дитя. Я ограничу твои звериные инстинкты, так что сейчас тебе должно стать гораздо легче.
Плон вздрогнул и разжал зубы. По его щекам опять побежали слезы, но взгляд теперь был совершенно осмысленный. Из него полностью исчезло звериное безумие.
— Я… мне… Помогите мне! Пожалуйста! Я не хочу опять… Не хочу!
— Тихо, парень, — бережно обнял подростка Руор. — Мы тебе поможем. Я помогу. Теперь все будет хорошо…
Плона била крупная дрожь. Полковник с отеческой заботой продолжал его успокаивать, а Наиль ощутил себя третьим лишним. Он вышел из домика-тюрьмы и замер снаружи, рассматривая проплывающие по небу пушистые облака. Никто из мортов его не трогал, за что молодой человек им был весьма благодарен. За последние дни он так устал и морально вымотался, что ощущал себя теперь совершенно разбитым.
Лишь спустя почти час полковник покинул камеру для штрафников, тщательно заперев двери снаружи на несколько засовов.
— Полагаю, его все же можно спасти…
— Боюсь зарекаться, — тихо ответил Руор. — Я подчинил его инстинкты, заменив волю мальчика своей волей, но это лишь временная мера. Он должен начать сам контролировать себя… Это будет долгое и трудное восстановление рассудка.
— Я уверен, что он справится. У него довольно крепкая сила воли.
— Надеюсь, что так и будет. Спасибо тебе, Фантом. Ты мог просто убить его, не ввязываясь во все эти неприятности. Я ценю это.
Морт протянул руку, но Наиль не торопился ее пожимать.
— Если это снова метка, то…
— Ради всех богов, Фантом, ты считаешь меня глупцом, способным раз за разом повторять одни и те же ошибки?
— Нет, но не могу не опасаться, — отозвался парень, все же отвечая на рукопожатие. — С вас десять золотых.
— Тьху, умеешь ты момент испортить! Я к нему со всей душой, а он мне про деньги. На кой черт тебе эти десять золотых?
— Эр полковник, это важный вопрос для меня. У мастеров смерти, как и у мортов, есть свои заскоки. Морты не должны есть сырую мертвечину — или станут упырями. Мастер смерти не должен действовать по своей прихоти. Иначе есть риск сорваться и превратиться в нечто куда более опасное, чем упыри. Мой учитель не подчинялся этим правилам и пролил просто океаны крови, из-за чего долго не мог вернуть себе здравый рассудок. Кодекс придуман не шутки ради, эр полковник. Даже если плата символическая — я должен ее взять.
— Не знал, — серьезно взглянул на скрытый за костюмом и маской силуэт, после чего безропотно отсчитал десять золотых монет и протянул здоровой рукой в сторону парня.
— Заказ оплачен. Спасибо за понимание, эр полковник.
— Тебе спасибо, парень, — хмыкнул полковник, рассматривая глубокий укус на руке.
— Возьмите, — протянул Наиль одно из зелий своей сестры. — Я наслышан о том, насколько ядовита слюна упыря. Даже морту с этим не так легко справиться.
— Ты меня недооцениваешь, — улыбнулся Руор, принимая флакон. — Но с этим процесс пойдет быстрее.
— Мне пора. Нужно отчитаться генералу Дарнаку.
— Ступай.
Наиль скрылся за иллюзией и направился в сторону генеральского штаба. Уже перед самым входом он сбросил с себя иллюзию и открыто направился внутрь. Охранявшие вход гвардейцы лишь молча проверили личностный жетон и расступились.
— Тебя не ждали здесь, — прозвучал из дальнего угла знакомый голос, едва Наиль переступил порог здания штаба. Вокруг вспыхнул обширный антишпионский барьер.
— Я и сам не планировал здесь оказаться, но первый принц внес свои поправки в мои планы. Давно не виделись, Микон, — радостно поздоровался парень с мрачным силуэтом, стоящим у стены со скрещенными на груди руками. — Выглядишь гораздо лучше.
— Генерал запретил мне пользоваться тенями, — несчастным голосом отозвался убийца. — А я дал ему вассальную клятву когда-то, так что не могу ослушаться.
— Ему стоило отдать тебе этот приказ гораздо раньше. Ты ведь и сам понимаешь.
— А какая разница? Рано или поздно, но я рухну в демонический мир, где меня пожрет мой демон-симбионт, будь он проклят. Итог один, так к чему оттягивать неизбежное?
