Ознакомительная версия.
Но я никак не ожидала, что в тишине крепости раздасться странный смех, а после насмешливое:
— Ты моя дочь, Киран дас Шахрэа, моя по праву!
Я чего — шейска?!
Мысль настолько поразила меня, что я вообще с трудом на ногах устояла, а потом просто пришла злость. И злость вполне обоснованная:
— То есть я дочь твоя по всем параметрам? — вопрос прозвучал взбешенно.
Агарн кивнул, и вот тогда я дала волю гневу и над всей крепостью раздалось:
— Ты не отец, ты ничтожество!
В груди бывшего хассара послышался рык.
— Полное и абсолютное ничтожество, которое изгнали даже те, кто был обязан тебе жизнью, шейс!
— Рык повторился, и я не удивилась тому, что все ближайшие к складу воины как-то вмиг подоставали оружие — такой звук тар- эн издать не мог физически, к тому же и наш разговор они отчетливо слышали. И ты уже поднимал воинов этой планеты на бой с правящим кланом, шейс. Ты даже выстроил корабли, но что в итоге, шейс?
Рычание на этот раз прозвучало громче и отчетливее. А затем Агарн МакВаррас прорычал:
— Я Хашшар дас Шахрэа! Я…
— Неудачник, — с милой улыбочкой перебила я. — Тебя даже эйтна- хассаш кинула, то есть собственно свои и послали, да, шейс?
Рык, заставивший задрожать стены крепости и хриплое:
— Хашшар дас Шахрэа!
— Шейс, — мстительно проговорила я. — Всего лишь шейс, захвативший тело и разум моего отца, попытавшийся испортить жизнь мне и моей матери. Странное дело — я испытывала эмоциональный подъем, планомерно доводя до истерики, собственно… тень. Нет, отцом я шейса никогда не смогу назвать, это выше моих сил, да и не отец он мне, ни биологически, ни нравственно, никак! Так что я вполне спокойно, нанесла окончательный удар:
— Кстати, мамочка сегодня вышла замуж.
И рычать шейс прекратил, как перестал и походить на человека — тело бывшего хассара неестественно выгнулось, напомнив мне тех шейс перед броском, которые едва до меня не добрались. И теперь всем, абсолютно всем стало очевидно, что их лидер вовсе и не человек уже.
— Да-да, — мстительно продолжила я, — за Гарданга, который глава клана Таргар!
Шейс перестал рычать. Замер, дыша с хрипом и глядя на меня почти с ненавистью.
— И вот он, — протянула я, — будет мне просто прекрасным папочкой, шейс. Правильным, понимающим, тем, у кого я всегда смогу спросить совета, и кто не будет использовать меня, для достижения своих утопических целей! И кстати, — да, я не смогла удержаться, от действительно подлого удара, — когда я от них уходила, примерно так с час назад, там было очень жарко, и поцелуй все длился и длился…
В следующее мгновение жуткое существо бросилось на меня!
И было остановлено ударом вставшего передо мной Ригана — жестким ударом, от которого бывший хассар отлетел к стене, упал и не успел подняться, как нынешний глава клана МакВаррас оказался рядом и занес меч.
— Риган, нет! — заорала я, бросившись к ним.
Но меня удержали, и обернувшись, я увидела бледного Дьяра, который и держал меня хоть и крепко, но очень бережно, а его глаза… Это я сражалась с шейсом, для Дьяра же это был отец…
А на крышу склада уже запрыгивали другие воины, с обнаженными клинками и решимостью добить лгавшее им существо. Отец зарычал, попытался вырваться, но кто-то уже пригвоздил его руку к крыше, проткнув мечом, другой тар-эн наступил на вторую руку, а Риган вновь занес клинок, для решающего удара.
— Риган, не смей! — я едва горло не сорвала криком. — Нет! Риган!
И брат остановился, обернулся, растерянно посмотрел на меня. И тар-эны, запрыгнувшие на крышу, расступились, тоже глядя на меня.
— Нет, пожалуйста, — я прошептала эти слова, но последующие и вовсе были едва слышны, — это наш отец, Риган, а тень шейса я сумею изгнать. И Дьяр отпустил меня. Воины расступились сильнее, оставив, с почтением, уважением и надеждой глядя на меня. Жутко было ощущать себя чем-то сверхъестественным, и я постаралась ни на кого не смотреть, пока шла к отцу. Агарн, бывший хассар Айгора лежал в собственной крови, дрожал, и выглядел огромным, но совершенно беспомощным. Я хмуро глянула на воина, проткнувшего его руку мечом, и тар-эн легко выдернул оружие. Отец захрипел от боли. И вот тогда я заплакала. Опустившись на колени рядом с папой, я осторожно обняла его лицо ладонями, и когда бывший хассар открыл глаза и взглянул на меня осмысленно, без влияния тени, я прошептала:
— Папа, все будет хорошо, я знаю, что это не ты, что это тень, я…
Договорить не успела. Как-то разом и со всех сторон в крепость хлынул правящий клан — сверху, через распахнувшиеся словно от удара ворота, через двери, ведущие в здания, да отовсюду. Уверенно, строем, синхронно, внушительно так. И когда на крышу поднялся Эран, абсолютно все тар-эны опустились на одно колено и прижали правый кулак к сердцу так, словно сделали это по команде. Но я отметила все произошедшее лишь мимолетно, потому что вглядывалась в отца, который силился что-то сказать и… и он сказал, точнее прохрипел едва слышно, умоляющее:
— Убей… меня…
Я проревела всю оставшуюся дорогу до ИрАэ, держа истекающего кровью папу за руку и отказываясь его отпускать. Молча глотала слезы, когда его внесли в лабораторию в доме Эрана, окружив силовым контуром, чтобы тень не покинула тело и не сбежала. Откровенно всхлипывала, уткнувшись в грудь своего воина, когда пожилой тар, который специалист по жизни, отделял шейса, от тела моего отца. И всю оставшуюся ночь, я провела рядом с отцом, не слушая ни Эрана, ни Гарданга, ни даже маму, которую теперь уже беспрепятственно пустили в дом повелителя Иристана.
Подозреваю, что ей это далось нелегко, да и разговор у нас по поводу бывшего хассара Айгора вышел не простым, но я все равно осталась с папой. Наверное, потому что была единственной среди всех здесь, кто тоже подвергся влиянию шейсов и… Мне ведь тогда в Шоданаре казалось, что я все делаю правильно, а на деле — включи я там мозги, меня бы на Иристане уже не было. Но как раз доступ к мозгам мне перекрыли шейсы… Поэтому сейчас, в отличие от мамы, я и не осуждала отца. И боюсь, я останусь единственной, кто его не осудит… слишком показательна была реакция Ригана и Дьяра.
Папа пришел в себя на рассвете, когда луч утреннего солнца скользнул по его подушке и упал на лицо. Бывший хассар Айгора открыл глаза, взглянул в белоснежный потолок, а затем стремительно повернул голову и посмотрел на меня. Несколько секунд он только смотрел, а потом произнес:
— Кира…
— Привет, папа, — отозвалась я, поднявшись со стула, и подойдя к нему.
Агарн МакВаррас постарел. Постарел за одну ночь. В черных волосах, которые еще вчера были цвета воронова крыла, засеребрилась седина, под глазами залегли тени, на властном лице сейчас отчетливо были видны морщины, и все же он оставался могучим, сильным воином, наверное, единственным на Иристане, кто уделал меня под чистую.
Ознакомительная версия.
