— Меня совершенно не интересуют дела эльфов.
— Ну да, ты же сражаешься только ради своей выгоды.
— Вот именно.
Шира опустила боевой топор и улыбнулась.
— Значит, мы можем поладить. Пропусти меня, я ищу не тебя.
— Ты просишь единственное, чего я не могу сделать.
Шира снова сжала в руках оружие. Ее лицо исказилось от ярости, но сейчас она не могла дать волю этому чувству.
— Этот мерзавец тебе совершенно безразличен, и так было всегда, я это знаю. Дай мне убить его, а потом можешь делать что хочешь.
— Этот мерзавец — ключ к тому, что я хочу получить. Мне жаль, но я не могу позволить тебе его убить, даже если ты в силах это сделать.
Шира медленно повернула топор в руках:
— Ты хочешь сказать, что сначала я должна снести голову с плеч тебе?
Сан усмехнулся и ответил:
— Вот это у тебя уж точно не получится!
— Посмотрим, — усмехнулась Шира и с громким криком бросилась на Сана, подняв топор для удара.
Сан ждал, не двигаясь с места. Лишь в последний момент он отбил удар мечом. Лезвия столкнулись, и в воздухе рассыпались искры.
Шира знала, сколько у нее сил, и понимала, что, сражаясь против Сана, должна пустить в ход все, на что способна. Ее тело словно танцевало в воздухе, и так же танцевал ее топор. Этот стиль боя был изящен, но непрерывные плавные движения Ширы снова и снова разбивались о грубую силу Сана. Разрушитель уверенно отражал один удар за другим. У Сана всегда был инстинкт бойца. Его никто не учил владеть оружием, свое мастерство он усвоил сам на полях многочисленных сражений. Его меч был оружием убийцы, который просто рубит врага на куски, а боевой топор Ширы — оружием жрицы, для которой бой — искусство и убийство — не цель, а средство.
Черный меч снова и снова преграждал путь топору. Шира изменяла угол своих ударов и старалась, чтобы их нельзя было предугадать. Но что бы она ни делала, Сан отбивал каждый удар и не отступал ни на шаг.
Сан улыбался: он был уверен в себе.
«Откуда у него такая уверенность? Почему он не боится меня?» — подумала Шира.
Еще одна атака — и они разошлись. Шира дышала тяжело, а дыхание Сана было ровным.
— Я хорошо тебя знаю: ты выросла под моим началом, — сказал Сан. — Ты можешь произвести впечатление на солдат и на чернь, которая пошла за тобой во время восстания. Но я провел на полях сражений намного больше лет, чем ты. Так что попробуй меня задеть! — И он мгновенно атаковал.
Первый мощный удар он нанес сверху, с большой высоты. Шира сумела отбить его и ударила по черному мечу, чтобы открыть себе путь. Она попыталась нанести колющий удар острым углом лезвия, но Сан сразу же преградил ей путь и отбил удар. Потом его меч описал новый круг, Сан повернулся на месте и приготовился нанести противнице удар в бок. Шира сжалась, но черный меч все же провел длинную красную черту под самым краем ее доспехов. К счастью, рана была неглубокой.
— Не думай, что я сейчас ошибся, — рассмеялся Сан. — Мне просто нравится играть. — Он провел одетой в перчатку рукой по черному лезвию, поднес ладонь ко рту и слизнул с пальцев кровь Ширы.
Эльфийка прыгнула вперед, и ее топор снова столкнулся с мечом. На этот раз она постаралась двигаться быстрей и нанесла удар сверху вниз. Сан потерял равновесие — всего на секунду, но этого ей было достаточно. Шира нанесла новый удар по его животу. Сан отступил вбок, и лезвие задело его ноги.
Марваш сморщился от боли, поднес руку к ране и прошипел:
— Теперь ты действительно взбесила меня!
Бой возобновился и стал более яростным. Порез на руке, еще один порез на бедре. Шира снова была ранена. Это были царапины, но они показывали, как огромна разница между ней и Саном.
«Он Марваш, а я обычная жрица», — с отчаянием подумала Шира, но тряхнула головой, повернулась на месте и описала топором круг вокруг себя. На ноге Сана появился новый порез.
«Хотя и Марваш, но он один. Его напарник сейчас выясняет отношения с Адхарой. И в любом случае моя ненависть придаст мне сил и принесет победу».
Образ сестры, воспоминание о ней дали ей ту силу, которая была нужна. С этой силой она надеялась победить врага, который был намного сильней.
Новые отбитые атаки, снова снопы искр разлетались при столкновении лезвий. Но Сан по-прежнему стоял между Широй и такой желанной для нее местью, как непробиваемая стена.
И тут она увидела вторую фигуру за порогом двери. Крисс был там, стоял неподвижно во всем блеске своей ослепительной красоты. Он был так же великолепен, как в тот проклятый день, когда она поверила его словам.
Король взглянул на Ширу, узнал ее и не проявил ни малейшего признака беспокойства или испуга. Его великолепные глаза выражали только скуку.
Шира закричала во всю силу своих легких, ее удары потеряли координацию, но стали сильней. Сан по-прежнему был перед ней — стена, которую не обойти и не пробить. Она нанесла удар — мощнейший, но вполне предсказуемый. Шира не надеялась, что этот удар достигнет цели, но тем не менее Сан потерял равновесие, и на секунду путь стал свободен. Между ней и Криссом больше ничто не стояло. Сзади него были солдаты, но, если действовать быстро — а ее ненависть поможет ей мчаться как на крыльях, — никто не успеет помешать.
«Потом они меня убьют. Тогда я наконец вернусь к тебе, Лхира, и принесу тебе в руках голову твоего убийцы».
Шира подняла топор для удара и прыгнула. Уже в воздухе она увидела, что глаза Крисса мгновенно наполнились страхом. И это сладчайшее наслаждение еще больше усилило ее жажду мести.
Но прыжок оборвался на половине. Шире вдруг не хватило воздуха. Она не почувствовала, как меч вонзился, но ощутила, как он потом вышел из ее тела и унес с собой всю ее силу. Меч из черного кристалла, меч Сирен.
«Шеврар, почему ты меня предал?» — с отчаянием и изумлением подумала Шира, падая на пол.
Она лежала на полу у ног Крисса, лицом вниз, стараясь ухватиться пальцами за мраморные плиты, и видела перед собой только сапоги своего врага.
Боль от раны была ужасной, но горечь поражения жгла ее сильней боли.
«Я не смогла даже отомстить за тебя, Лхира…»
По щекам Ширы потекли жгучие слезы.
Крисс ногой перевернул ее на спину и смотрел, как она задыхается у его ног. Шира закрыла глаза, чтобы не видеть презрения на его лице.
— Что ты здесь делаешь? Я думал, что Ларшар недавно уничтожил тебя и твоих червяков!
Шира все хуже видела то, что было вокруг. Ее руки стали холодеть — сначала пальцы, потом все выше. Это холод смерти.
«Почему я должна умереть так?!» — подумала она с бешеным гневом.
