Покорно вздохнув, мне приходится согласиться с выбором Кэты. До следующего цикла я уже не доживу.
Неприятное предчувствие, подобно ледяным тискам, сжимает сердце в тревоге и стремлении оказаться как можно дальше и от Империи, и от Королевства. Удивлённая Рида выслушав мои подозрения спокойно заявила, что она ничего не чувствует и посоветовала выпить успокаивающую настойку. Еле сдержалась, чтобы не рассказать моей девочке куда эту настойку при богатом воображении можно засунуть. Но ходить по городу с Кэтой я ей запретила: если магичке так хочется бродить по одинаково узким и грязным улицам под мелким надоедливым дождём — это её дело, но она не должна отвлекать мою ученицу от обучения.
Теперь Рида, заперевшись в нашей комнате, что-то увлечённо чертит на полу, бормоча себе под нос пояснения к рисунку, чтобы лучше их запомнить. Девушка старательно пытается разобрать в смысле проведения самих ритуалов, если, как я уже не раз демонстрировала, можно добиться тех же результатов при гораздо меньшей затрате времени.
Она поднимет на меня жалобный взгляд, но я только качаю головой.
— Каждая сестра должна сама разобраться с нашей силой, или толку от неё не будет. И каждая находит что-то своё в нашей крови, что делает нашу магию непохожей, удивительно разной для построенной на одной основе, в отличии от обезличенной силы Сынов Ночи. Как не бывает двух совершенно одинаковых сестёр, так не может быть и двух совершенно одинаковых их сил, — с улыбкой проговариваю древнюю истину Чародеек, в упор глядя на девушку.
Рида рассеянно вертит между тонких пальцев заострённый уголёк.
— Значит сила крови индивидуальна, — в слух размышляет она. — И каждая из сестёр имела… в перспективе имеет свои персональные слабые и сильные стороны, — дождавшись моего одобрительного кивка, она воодушевлённо продолжает: — Значит, если кому-то удастся понять, что видит определённая сестра в своей силе, то он сможет таким образом узнать её слабые и сильные стороны? Логично?
— Логично.
— И ему тогда может удастся создать такое заклинание, которое сможет заблокировать силу Чародейки… — размечтавшаяся девушка словно споткнулась, напоровшись на мой скептический взгляд, — Ну или хотя бы использовать её слабые стороны против её же самой? Логично? — сбавляет обороты горянка.
— Логично, — по-прежнему благодушно соглашаюсь я, — но ты учти, ещё никому не удавалось понять сложную и противоречивую душу Чародейки Крови. Ты сама-то со своей силой разберись, а уж потом чужую отгадывай, — со смешком советую я.
Девушка смущённо раздавливает уголёк об пол, оставляя на нём чёрную жирную кляксу.
— Но теоретически это возможно?
— Теоретически да, но между теорией и практикой огромная бездна. Ни одна сестра никогда не возьмётся за невыполнимое дело, а в нашей истории случая понимания чужой силы ни разу не было.
— А у Верных?
Во время пути я просветила девушку о клятве Верности, предусмотрительно умолчав о том, что мы с ней ею связаны. Но Рида сама из любопытства предложила испробовать эту связь, и мне пришлось выворачиваться, ссылаясь на мой предыдущий опыт, не закончившийся для меня ничем хорошим.
Стараюсь сдержать свои эмоции (это стало уже за последние дни залогом отсутствия мигрени) и спокойно пожимаю плечами.
— У Верных магия сливается в единое… целое, у которого слабые стороны одной составляющей защищены сильными сторонами другой. Но к понимаю силы друг друга эта связь не ведёт.
— А что надо сделать, чтобы понять чужую силу?
Удивлённо замираю, пытаясь хотя бы представить это. С чего бы, например, начала я, если бы поставила своей целью узнать чью-то суть?
— Знать точный психологический портрет сестры, все её мании, фобии, привычки… Знать её биографию, некоторые факты могут оказать сильное влияние на формирование сути силы. Ну и быть с ней близко знакомой. Знать её лучше, чем саму себя. Может быть тогда, может быть, ты поймёшь её суть. Но на это рассчитывать не стоит.
Рида уныло вздыхает.
— Может, скажешь, зачем тебе понадобилось знание моей силы? — спрашиваю неожиданно для неё. Ученица вздрагивает и поднимает на меня глубокие тёмные глаза.
— Так надо, — отвечает тихо и твёрдо, как о само собой разумеющемся. Я не настаиваю на подробном ответе — каждая из нас имеет право на свои секреты.
Внимательно вглядываюсь в сосредоточенные черты девушки. Качаю головой.
— Пойми, девочка, у сути силы есть что-то вроде своего собственного имени, которое уже дано ей однажды, при самом рождении, и его изменить нельзя. Его можно только узнать. То, чем ты сейчас хочешь заняться — это не познание. Это фантазирование. Ты сама пытаешься подогнать мой образ под своё восприятие, делая его таким, каким его хочешь видеть ты. Пытаешься в меру собственных сил найти оправдание моим поступкам. Не надо. Не найдёшь. Это изначально тупиковый путь. Для начала попробуй достигнуть хотя бы равновесия с собственной сутью или как её называют церковники — душой.
— Узнать её имя?
— Да.
Великие боги, как же тебе всё ещё далеко до Нэссэры, до имени всей твоей сути и силы…
Мрачное, затянувшееся молчание прерывает ввалившаяся в комнату мокрая и усталая Кэта. Приветливо нам улыбнувшись, она по-хозяйски небрежно садится на вторую кровать. Хотя у неё есть и своя комната, магичка предпочитает большую часть времени проводить вместе с нами (если она в это время не блуждает по городу).
Хотя лицо женщины спокойно и рассеянно-добродушно, а её эмоциональный фон полностью стабилен и ровен, я интуитивно чувствую исходящую от неё тревогу.
— Что случилось? — без обиняков спрашиваю Кэту. Та, поморщившись, недовольно отвечает:
— Похоже, ты была права. Я заметила слежку.
Та-ак…
— И?
— Я, конечно, сделала всё возможное, чтобы оторваться от хвоста, но чего ты хочешь от старой больной женщины? — Тихо фыркаю от смеха над последними словами. — Мне пришлось применить магию, хотя было у меня такое чувство, что рядом есть кто-то чувствующий её.
Задумчиво барабаню пальцами по деревянной спинке кровати.
— Обманываться глупыми и безосновательными надеждами на то, что нас всё-таки не найдут, бесполезно. Предлагаю, — коварно улыбаюсь, едва подавив желание ещё и хищно облизнуться. — организовать неизвестным шпионам горячую встречу на нейтральной территории.
Рида внимательно прислушивается, догадываясь на кого ляжет практическая часть спланированной мной операции. Кэта, приободрившись, пытается отжать мокрую косу прямо над каракулями моей ученицы. Под возмущённый вопль девушки угольные рисунки расплываются мутными кляксами и впитываются в старое дерево.
