— Серьезно?
— Ну, вроде того. — Чувствуя себя неловко, она не отрывала глаз от стеновой плитки. — В прошлом году на вечеринке после Рождественских каникул.
Значит… Кайден был прав. Это был не единственный случай.
Светло-серый нервозный цвет, окутывавший Лену, значительно потемнел от опасений, когда я задержалась с ответом.
— Я верю тебе, Лена.
Серые облака неуверенности уступили место небесно-голубому облегчению.
— Он успел? — она остановилась, но я знала, о чем она хочет спросить.
— Нет, — покачала головой я. — Нас прервали.
Лена продолжала отводить глаза в сторону, поправляя лямку сумки на плече.
— Это хорошо. К сожалению, в моем случае нас никто не прервал. Он не подсыпал мне ничего. Я имею ввиду, Скотт уговорил меня попробовать… но после он сообщил, что я слишком увлеклась и что больше не нужна ему такая. Он просто пытался быть милым.
— О, Господи, Лена. Это.
Я не знала, что сказать.
Теперь она смотрела на меня.
— Ты единственная, кому я сказала. Я просто хотела, чтобы ты знала, что ты не одна.
— Спасибо, — выдохнула я.
Она кивнула и выскочила за дверь.
Я стояла еще минуты две, обдумывая случившееся. Впервые в жизни я ощущала себя жирафой, до которой с большим трудом доходил смысл происходившего.
Когда в кафетерии Джей подсел ко мне, его в буквальном смысле трясло.
Музыканты и ребята из драмкружка заняли другой конце стола.
— Где твой обед? — спросила я.
— Я не хочу есть.
Его колени подпрыгивали, и он хмуро осматривал кафетерий.
— Что случилось? — я отодвинула свой поднос.
— Ничего.
Я придвинулась ближе, мой желудок сжался от плохого предчувствия.
— Нет, расскажи мне.
— У меня есть такое чувство, что грядут неприятности.
— Почему? Что ты натворил? — спросила я.
— Пока ничего.
— Это из-за Скотта?
Джей кивнул, поджав губы, при упоминании этого имени.
— Тебе бы услышать, что он говорит.
— Я не хочу, — отрезала я. — Он не стоит того, чтобы ввязываться из-за него в неприятности, Джей.
— Ну, не знаю. Может стоит закрыть ему рот.
Я проследила за полным ненависти взглядом Джея и увидела Скотта, стоявшего рядом со столиком ребят из секции по борьбе. Сейчас он демонстрировал кого-то, кто, по-видимому, недавно споткнулся и упал.
Ребята наградили его за старания радушным смехом.
Я все думала, сколькими же девчонками он вот так вот воспользовался…
Нельзя было позволить ему выйти сухим из воды, даже несмотря на то, что сама мысль о прямом столкновении вызывала у меня отторжение.
— Тебе следует рассказать своему великому и ужасному папаше о Скотте, — прорычал Джей.
— Он убьет его, — покачала головой я.
— Вот именно.
Я положила руку ему на плечо.
— Слушай меня, ладно? Я собираюсь сказать кое-что Скотту, но хочу, чтобы ты пообещал мне, что не будешь вмешиваться.
Просто постой здесь или прогуляйся где-нибудь неподалеку. Идет?
Джей ничего не ответил, раздраженно потирая ладони.
— Джей.
— Ладно. Как скажешь. Я не стану вмешиваться, но буду наблюдать.
Поднявшись, я освободила от остатков еды свой поднос и поставила его на тележку.
Скотт перешел за другой столик и теперь сидел напротив Вероники и Кристины Миллер.
Я сделала глубокий вдох и приблизилась к нему нетвердым шагом.
— Могу я с тобой поговорить? — тихо спросила я, пытаясь не привлекать всеобщего внимания.
Кровь стучала у меня в висках.
Скотт окинул меня оценивающим презрительным взглядом из-за плеча, словно я была ничтожным насекомым.
— Поговорить о чем? — он встал и оказался со мной лицом к лицу. Под его напором я сделала шаг назад.
— О том, как ты сожалеешь, что врала обо мне, когда я всего лишь пытался быть с тобой вежливым?
Я глубоко вдохнула, прежде чем ответить:
— Скотт, пожалуйста, давай просто пройдем в коридор и поговорим наедине.
— Мне нечего скрывать! — вскинулся он, раскинув руки в стороны.
Я намеревалась поговорить с ним с глазу на глаз, но если он хотел публичного представления, пусть так и будет.
Я сжала кулаки.
— Я не сожалею, потому что ни о чем не врала, и ты это знаешь, — раздраженно бросила я. — Это не я распускаю слухи.
— Будто бы мне надо было тебя накачивать, — язвительно выплюнул он.
Теперь уже весь столик наблюдал и прислушивался к нашей разборке.
— Ты сама вешалась на меня, как безнадежная дура.
Я сделала над собой усилие, чтобы отгородиться от мерзости, исходившей от него. Мне нужно было сохранять трезвый ум.
Отвернувшись от наблюдателей, я спокойно ответила. Мои слова, на удивление, прозвучали в гробовой тишине.
— Я думала, что ты проявлял вежливость, приглашая меня на вечеринку. Но, помню, меня не переставали мучить сомнения по поводу того, почему такой парень как ты, мог заинтересоваться такой девчонкой, как я… Теперь-то я понимаю. Ты знал, что если правда о том, что ты планировал совершить, откроется, все эти люди поверят тебе, а не мне. Мы оба знаем, что ты сделал. Вероника и Кристен тоже это знают.
Кристен громко усмехнулась, словно я была сумасшедшей. Ее окружал грязно-оранжевый цвет, указывавший, что ее забавляло мое унижение.
Глаза Вероники расширились от ужаса, и она отвела взгляд в сторону, окруженная плотным покрывалом стыда за свою подругу.
Что касалось Скотта, то он был окутан вихрем бордовой гордости и серого страха. Одно из опаснейших сочетаний.
На долю секунды я подумала, что могу мысленно приказать всем троим сказать правду. Мне бы это принесло удовлетворение, но я тут же отказалась от мысли об угнетении их свободы воли.
Я понизила голос до шепота.
— Я также знаю, что не являюсь первой девушкой, с которой ты проделал подобный трюк.
Его взгляд ожесточился.
— Ты действительно думаешь, что кто-то в это поверит? Ты — сумасшедшая.
— А ты часто спрашиваешь у сумасшедших разрешения их поцеловать?
Хихикавшие ребята поднялись из-за стола.
— Да уж конечно, — рассмеялся Скотт. — Размечталась.
— Она не врет.
Мы все повернулись к Веронике, которая говорила с дерзкой уверенностью. Но только я могла видеть, как ее окутывала пелена страха.
— Заткнись, идиотка, — со злостью бросил ей Скотт. — Не суй свой длинный нос не в свое дело.
— Ты — лжец! — она вскочила с места и выбежала из кафе.
Скотт, насмешливо улыбаясь, повернулся ко мне.
— Все знают, что ты теперь всего лишь шлюшка той рок-группы.
У меня зачесались руки от желания врезать ему.
