— Уж очень дотошен ты Глан, — осуждающе покачал головой эльф.
— От этого все твои беды проистекают, — поддакнул ему демон.
Ничего себе!.. Спелись! А он-то боялся, что, узнав про демона, лайр эр-Энкин выставит своего бывшего ученика за порог. Ладно, как-нибудь перетопчусь — решил юноша. В этом даже просматривается один положительный момент — светлый оказался вполне цивилизованным индивидом, терпимым к демоническим созданиям. Вообще-то хотел бы Глан посмотреть на остроухого, столкнись тот нос к носу с Азуриэлем и его зубастой кодлой у смертного одра приснопамятного Талана.
Однако Глан не собирался терпеть незаслуженные упреки даже со стороны тех, кого он уважал. Поэтому недовольно проворчал:
— Ага, меня как распоследнего простофилю используют все, кому не лень, и я же еще и виноват.
— Конечно, виноват, — попер в атаку демон. — Когда твоих друзей арестовали, нужно было делать ноги из Дарклана. Я тогда за тобой наблюдал и сразу скумекал, что тебя попросту разводят. Эльфа, тролля и гнома непременно отпустили бы, поскольку обвинение в их адрес было смехотворным, и никакой суд его даже рассматривать не стал бы. Нет, ты же решил поиграть в благородство. Удивляюсь, как с такой тупой башкой ты до своего возраста дотянул. Ну ничего, со мной ты наберешься уму-разуму и наконец-то станешь не мальчиком, но мужем.
— Прошу прощения, господа, — вмешался в беседу светлый, — но мне все-таки хотелось бы полностью услышать историю, как я теперь понимаю, ваших общих похождений.
И Глан продолжил свой рассказ:
— После того, как я расправился с магами, возврата на Рагун или Гариду для меня не было. Формально я поднял руку на представителей заказчика и тем самым поставил себя вне закона. Тут уж не только ежу — облезлой козе понятно, что первый встречный Охотник имеет полное право застрелить меня, как бешеную собаку, что же касается магов, я и вовсе молчу. Короче, куда ни кинь, всюду глубокая задница. В общем, двинули мы к аборигенам с Шуршаком и вот с этим, — Глан кивком головы указал на полупрозрачную фигуру демона, восседавшую с царственным видом на полупрозрачном же кресле, крайне неудобном с точки зрения особенностей человеческой анатомии. — Через несколько дней наткнулись на группу охотников. Нас приняли, как родных. Я женился на самой лучшей девушке на свете. А когда мы с Шуром закрывали Вельхову Пасть, на деревню напали работорговцы. Стариков и деток малых перебили почти всех. Плененную молодежь распихали по трюмам — около четырех сотен человек. Хотели вывезти на острова и там продать. Марру и пытавшегося её защитить Шуршака убили. Сволочи! Ночью я организовал диверсионную акцию, как ты меня когда-то учил, светлый. На поверку оказалось, что это были не простые работорговцы. Помимо двух чародеев, входящих в команду, на борту находилось еще четверо адептов Огненной Чаши. По мою душу, оказывается, пришли гады, точнее за баулом с артефактами, что я вынес из крипты Древних. До сих пор простить себе не могу, что не избавился вовремя от всех этих побрякушек и самого контейнера. Потеряв друга, любимую женщину и не родившегося ребенка, я был вне себя от горя и поклялся отомстить Магистру ордена Огненной Чаши, капитанам-командорам, проныре Ханку и всем, кто прямо или косвенно повинен в моих бедах…
— Значит, ты собрался воевать со всем светом, — не удержался от язвительного замечания эльф. — И как же ты намерен осуществить свою затею?
— Зря ерничаешь, уважаемый лайр, — неожиданно вступился за человека демон. — Между прочим, Глан целый месяц посвятил изучению методик трансцендентного манипулирования энергоинформационными потоками, сиречь магии.
— Ха, ха, ха! — громко и заразительно расхохотался хозяин. — Не смеши меня, уважаемый Азуриэль. Когда Глан был еще ребенком, я лично отвозил его к друидам лесного народа. Их вывод был однозначным: способности весьма ограниченны, в чародеи не годен. Интересно, чему же за столь огромный срок смог научиться этот самонадеянный юноша? Ха-ха-ха!
Пока светлый самозабвенно веселился, человек и демон успели обменяться многозначительными взглядами. После чего Глан на мгновение зажмурился, что-то пошептал, в результате лайр эр-Энкин оказался парящим вместе со своим стулом высоко под потолком. Отрыв от пола и взлет были настолько мягкими, что эльф не сразу заметил, что находится в подвешенном состоянии. А когда заметил, был буквально ошарашен, во всяком случае, ему стало не до смеха. Он замер с широко открытым ртом и недоуменно воззрился на гостей.
— Удобно ли тебе лайр? — стараясь изо всех сил сохранить серьезное выражение на лице, поинтересовался Глан.
Однако эльф даже не посмотрел на него, а, воззрившись на демона, грозно рявкнул:
— Что это за шуточки, Азуриэль?! С твоей стороны неучтиво издеваться над почтенным эльфом! Между прочим, я тоже маг и кое-что умею.
На что демон лишь пожал плечами.
— Извини, коль чем обидел, уважаемый, но в своем теперешнем положении я не способен пылинку в воздух поднять. Что же касается славного эльфа, да еще вместе со стулом, тут уж и вовсе не ко мне
— Ты хочешь сказать… — начал маячивший под потолком хозяин, но осекся и грозно посмотрел на ухмыляющегося юношу. — Глан, твои что ли штучки?
— Прости, Учитель, — Охотник постарался придать физиономии самое виноватой выражение, — но ты сам любишь говаривать, что лучше один раз увидеть, чем десять — услышать. Ты не поверил, что за месяц можно стать магом, и не мудрено, месяц назад я также в это не очень верил, но Азуриэль оказался превосходным наставником. Теперь по его объективной оценке я достиг уровня архимага и вполне могу вызвать на поединок Магистра любого из орденов Хаттана.
— Не может быть… — пробормотал себе под нос пораженный до глубины души эльф. Затем опомнившись, накинулся на Глана: — Да опусти ты меня, наконец, неслух! — И оказавшись вместе со стулом на твердом полу, посмотрел уважительно на демона. — Я в полном замешательстве, многоуважаемый Азуриэль, если то, что рассказывает этот юноша хотя бы на половину правда… Короче, позволь мне выразить свое восхищение. Удивительный педагогический дар!
— Мой дар ту не при чем, — махнул когтистой десницей явно польщенный Азуриэль. — Просто я недавно осознал для себя одну истину: каждый из вас — смертных обладает, по сути, неограниченным потенциалом и только шоры и вериги, коими вы закрепощаете свое сознание с самого своего рождения, мешают вам возвыситься над всем сущим. Но ваши души бессмертны и желаете вы того или нет, пройдя долгий путь перерождений, вам придется в конечном итоге стать, даже не богами, коих вы сами понапридумывали, а Творцами, иначе — поистине всемогущими существами, коим никакое божество в подметки не годится. Как это ни парадоксально, но во всем необъятном Универсуме по-настоящему бессмертны только вы — смертные. Богов порождает ваша фантазия, она же их развенчивает и довольно быстро находит им замену в образе других, более совершенных, или удобных богов. Мы — демоны, вроде бы бессмертны, но наш срок жизни ограничен сроком существования данного Универсума, за пределы которого нам ходу нет. Вы же люди, эльфы, гномы и прочие обладатели бессмертных душ — все без исключения потенциальные создатели будущих Универсумов. Теперь я понимаю, для чего нашему Творцу понадобилось сотворить мир именно таким, каким он существует… — Но тут Азуриэль резко оборвал свою речь и, виновато посмотрев на хозяина, сказал: — Прошу прощения, я, кажется, немного увлекся.
