— Это вышло случайно! — я, наконец, смогла рассмотреть Лирта, нервно ходящего по залу. Друг выглядел изможденным и… отчаявшимся. Интересно, что тут происходит? Что-то мне совсем не нравятся такие разговоры. — Ее вообще не должно было быть в лагере!
— Поэтому ты до сих пор жив, — Чувствующий замер, а я подвинулась чуть вперед, заглядывая за выступающую стену, мешавшую мне рассмотреть говорившего. Бесполезно. Мой взгляд наткнулся на черный плащ, скрывающий незнакомца с ног до головы. Ну кого он мне напоминает?! Думай. Эль, думай… — Ты, кажется, считал, что нужен Шэллиэру? Отнюдь, — мужчина рассмеялся. — Ему нужна Рианоэль, а ты всего лишь инструмент, который может ее привести к нам. Хотя в последнее время Чувствующая сблизилась с оборотнем… Может быть мы поставили не на того игрока?
— Да как ты смеешь, мальчишка?! Шэллиэр — глава нашей Гильдии, и не думаю, чтобы он стал делиться своими планами на меня с тобой. К тому же Эль мне доверяет, и этого не изменит никакой оборотень. Я знаю про нее все, и это дает огромные преимущества.
— Ошибаешься, — незнакомец усмехнулся. — Ты знал про нее все, однако, насколько мне известно, девочка в последнее время совсем отбилась от рук, выбрав путь странницы. Хотя… В одном ты прав, она действительно тебе доверяет. Это даже немного странно, учитывая ее способности. И как она смогла не почувствовать в тебе предателя?
— Замолчи!
— Ну что ты, Лирт, — он подошел к Чувствующему, положив руку на плечо. — Не стоит расстраиваться. Ведь если Эль не почувствовала предательства, значит его и не было, и мы все делаем правильно. Всего лишь избавляем мир от мерзости.
— Прекрати, — отшатнувшись, Лирт брезгливо поморщился. — Тебе прекрасно известно, что я не люблю, когда ты их так называешь.
— Конечно, — мужчина вновь рассмеялся, а я внезапно на какое-то время даже перестала дышать, расслышав и узнав столь знакомые нотки в его несколько жестоком смехе. Этого не может быть… Как я могла не заметить злобу в его душе? — Вы, Чувствующие, считаете, что любое существо имеет право на жизнь, даже эти твари. Вот только позволь напомнить тебе, целитель, что это вы начали войну. Наша Гильдия лишь поддержала идею, поданную Шэллиэром. Но ведь Чувствующие у нас самые слабые и кроткие, мы должны вас защищать и делать всю грязную работу, а за это, добрые лекари исцелят наши раны, — голос парня так и сочился ядом. — Ненавижу! Как же меня тошнит от этой вашей слащавой невинности!
— Успокойся, юнец!
— А то что? — стянув с себя плащ, Малик недобро посмотрел на парня, угрожающе положив руку на рукоять меча. — Ты не в том положении, чтобы указывать мне, Чувствующий.
На какое-то время наступила напряженная тишина.
Стоя так, чтобы меня не могли увидеть, я пыталась переварить услышанное… И не могла. Почему именно они? Лирт, друг детства, которому я действительно доверяла. Ну почему я не послушала внутренний голос, почему не остановила его еще тогда, когда в первый раз поняла, что что-то не так? Малик… Воин, которому доверился Грейгор, и которому верила я. Как они могли? И самое главное — почему? Что им сделали Дарракши-Лан, чтобы их так ненавидели?!
Не знаю, сколько бы я еще так простояла, если бы ни ноющее запястье, вновь напомнившее о себе новой порцией боли. Рина, зараза! Зашипев, я прижала руку к груди, стараясь хоть немного заглушить боль. И в этом заключалась моя ошибка.
— Эль? Что ты тут… — подняв взгляд, я затравленно взглянула на изумленного Лирта.
— И давно ты здесь стоишь? — Мрачно усмехнувшись, Малик медленно двинулся ко мне, заставив отступить назад. — Ну куда же ты, малышка? Здесь ты в полной безопасности.
— Эль, все хорошо.
Меня уговаривали, словно испуганное животное, а я все отходила, прижимая больную руку, жжение в которой становилось просто невыносимым.
— За что? — подумав, что отступать нет никакого смысла, я остановилась и взглянула на тех, кто когда-то был так дорог моему сердцу. На тех, кто разбил его на мельчайшие осколки. — За что вы их так ненавидите?
— А разве ты не понимаешь? — видимо поняв, что убегать я не собираюсь, Лирт остановился. — Они нечисть, не люди.
— И что? Разве они не живые существа? Не умеют любить, или не чувствуют боли? Ты же сам видел, как дороги им дети, как переживают они за каждого малыша. А теперь? Неужели ты не чувствуешь слезы жен и дочерей, караулящих возле постелей своих мужчин? Я не узнаю тебя, Лирт.
— Можешь не стараться, малышка, твой друг уже давно определился, на чьей стороне он выступает в этой войне, — опершись спиной о стену, Малик сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на меня, вызывая навязчивое желание стереть эту ухмылку с его лица. — А вот за кого ты?
— Зачем вам все это? — я специально не ответила на вопрос. — Зачем затевать вражду? Насколько я успела понять, все начал глава нашей гильдии, Шэллиэр, кажется. Знаешь, Лирт, — нахмурившись, я посмотрела на парня, — а кто он вообще такой? Даже странно, что во главе Гильдии стал никому не известный Чувствующий.
— Отнюдь, — Лирт отчего-то напрягся, — Шэллиэр был весьма известен в наших кругах задолго до этого, но ты ведь…
— Я стала странницей, — зло усмехнувшись, я опустила взгляд, не желая показывать им обуревавшие меня эмоции. — Да, это действительно так, я слишком долго не появлялась дома. Хотя… Дом ли это? Теперь я в этом уже не уверена. Сейчас наша Гильдия больше похожа на осиное гнездо. И знаешь что? Грейгор мне тоже ничего не говорил по поводу нового главы, а тебе самому прекрасно известно, что наставник отнюдь не последний человек в Гильдии и в политике дома Правящих, хоть и является лишь Чувствующим. Многие, и я в том числе, считали, что именно он придет на смену Витольда.
— Даже если и так, — Малик ухмыльнулся, — теперь уже ничего не исправишь. Война между расами началась: люди уверены, что нечисть взбунтовалась и вышла из-под контроля, убивая всех подряд.
— Но ведь это не так, — на какое-то время я замерла, внезапно понимая, чью ненависть ощущала тогда в комнате. Да, Лиэр действительно говорил правду, ни Дарракши-Лан, ни какой-либо другой род Нечистых не причастны к нападениям, участившимся в людских поселениях. Но как им удалось так точно копировать стиль убийства, основывающийся только на силе нечисти?
— Поверь, это было совсем не сложно, — кажется, я задала этот вопрос вслух. — Если помнишь, в деревнях, на которые, якобы, напали Нечистые, в живых никого не осталось. Да и сложновато найти кого-нибудь в дотла сгоревших поселениях.
— Но с чего тогда все решили, что убийства дело рук нечисти?
— Все были мертвы, это да, — во взгляде Малика мелькнуло мрачное удовлетворение, и я невольно поежилась, чувствуя исходящие от него волны ненависти и жестокости. Откуда в тебе столько злобы, парень? — Однако после каждого происшествия находились свидетели, довольно четко и слаженно описывающие все буйства, учиненные различными видами Нечистых.
