— Добрый день, леди! — поприветствовал нас король Бернард.
— Не показалось…
— Алфея, ты какая-то немного бледная, — озаботился приёмный родитель моим видом. — Подрумяньте её, что ли! Я вот что тебе принёс, — протянул он мне небольшую бархатную коробочку. Я открыла и застыла в восхищении. В футляре лежал кулон в виде прозрачной капельки на тонкой витой цепочке из белого золота. — Это любимое украшение королевы Мелиссы. Я думаю, она была бы рада, если бы это принадлежало тебе.
— Мне?… — Я вынула кулон из коробочки, и приложила его к груди. Капелька засияла под лучами света. — Спасибо!
— Носи, Алфея, — он поцеловал меня в лоб. — Жду тебя через десять минут в зале торжеств. Да… — обернулся он у самой двери. — Юбку, всё-таки, надень!
— Ой! — уставилась я на нижнюю часть своего наряда. — Чуть не оконфузилась!
Да, Петенька, ты переплюнула сама себя! Фурор бы произвела знатный. Мдя… И в завтрашней прессе тебя ожидали бы разгромные статьи, нелестные эпитеты, обвинения в неуважении к традициям и много ещё всякого, не сильно приятного!
— Девочки, пора! — ворвалась в комнату Хлоя, — Там гости нервничают! — Выпалила, и также стремительно удалилась.
— Ох, хлорушки… Страшно-то как! — Ноги стали ватными, к горлу подкатил комок, руки задрожали.
— На костёр ей идти не страшно, а под венец — страшно, — проворчала Леда.
— Костёр, он свой… А-а-а! Букет!!!
В зал торжеств я входила со спёртым дыханием и жутким желанием дать дёру. Но два непреклонных стража, Леда и Селена, следовали за мной. Остальные подруги уже заняли свои места среди зрителей. Сотни глаз впились в моё несчастное тело, выискивая в нём изъяны… Так мне казалось. Чтобы быстрее избежать столь пристального внимания или самой не видеть эти взгляды, я торопливо преодолела расстояние до подиума, на котором возвышался Его Величество король Бернард седьмой. Чуть позади него стояли Алеард и Хлоя, подбадривая меня взглядами. Я благодарно им кивнула и впервые посмотрела на Вольфа. Его взгляд был удивлённым. Сначала я не поняла, что вызвало такую реакцию жениха, но потом он указал глазами на мою голову и, следом, на свой лацкан пиджака, к которому был приколот подснежник.
Хлоя что, не сказала ему, откуда взялись эти прелестные цветочки? Что ж она так…
— Жозефина, — одними губами произнесла я, а Вольф изумился ещё больше.
Пока я мимикой объясняла мужу, чем я руководствовалась, когда ставила Сороке такое странное условие, король начал церемонию. Я сделала серьёзное лицо и стала внимать монарху. А то у Жоры с Хлоей на свадьбе всё прослушала. Не хватало ещё и на своей что-то важное пропустить и оконфузиться! Но обряд прошёл без эксцессов. Я правильно ответила на вопрос, согласна ли я стать женой господина Сарториуса. Мне показалось, что Вольф до последнего ждал розового дыма из моих ушей или ответа в стиле: 'куда я денусь?' или 'померла, так померла!'. Но я его удивила своим примерным поведением и чёткими ответами. Оказывается, это иногда срабатывает. Король предложил обменяться кольцами, после чего объявил нас мужем и женой по законам Фонландии и разрешил поцеловаться.
И как мы это раньше делали без его разрешения?
А потом нас поздравляли, обнимали, целовали, желали счастья и прочее, и прочее. Мы, буквально продирались в банкетный зал через толпу гостей. Нужно было всем улыбаться, благодарить за тёплые слова и вовремя отстраняться, чтобы не быть зацелованными до замусоливания. Вольфу хорошо, до него не всякий гость доставал, а вот я была в пределах досягаемости для многих. Спасая от очередного поздравителя, тянущего ко мне губки, собранные в трубочку, Вольф подхватил меня на руки, оставив желающим облобызать невесту лишь туфельки или подол платья.
— Извините, противоэпидемиологический режим, — сообщил он гостям, и понёс меня в банкетный зал.
Решительная поступь Его Величества Каниса заставила людей тут же освободить проход. Кто-то вдруг начал аплодировать. Это начинание подхватили, и через мгновения нам хлопал уже весь зал.
— Ты — прелесть! — шепнула я Вольфу на ухо и коснулась губами его мочки.
— Может, сразу в хижину? — с серьёзным видом ответствовал муж, чуть крепче сжимая меня в объятиях.
— Эх… Как будто я против… Папа не одобрит.
— Не сваливай всё на папу.
— А на кого сваливать?
Вольф опустил меня на пол, поправил огрехи в моём наряде и нагло заявил.
— На Её Величество королеву Темсарии Алфею. Это дама сильно проголодалась, но стесняется об этом сказать. Так что тебе сначала придётся её покормить, а уж потом…
— Всё-то ты знаешь… — пробормотала обиженно. Живот поддержал меня жалобным урчанием. Ну, да, кроме того раннего завтрака, что принёс нам Гант, за сегодняшний день я не удосужилась ничего положить в свой организм, который столь неподобающе напомнил о себе. Никудышная я хозяйка, получается.
Вольф скосил на меня насмешливые глаза, но в это время буркнул и его живот. Я прыснула от смеха, маскируясь букетом. У мужа подручных средств в руках не было, поэтому он свой приступ смеха скрыл… мной, изображая горячую заботу о моей… угу, спине, поправляя якобы криво лежащие клинья юбки.
— Кто вас так развеселил? — занял за столом место слева от меня король Бернард. — Смею надеяться, что это не одна известная венценосная особа.
— Нет, Ваше Величество. Мы с мужем самодостаточны…
— Достаём себя сами, — закончил мою мысль Вольф.
— Похвально.
Не поняла, это он что имел в виду?…
Далее торжество протекало по веками отработанному сценарию. Сначала поздравление монарха, затем напутствие старшего брата Рихтера, за ним пожелания сводного брата Алеарда и далее, по степени родства, дружбы, знакомства. Я всем благодарно кивала, абсолютно не запоминая, кто и чего говорит. Хорошо бы гости эти пожелания ещё и на материальных носителях зафиксировали, а то голова отказывалась воспринимать действительность. Нет, кое-что я всё-таки помнила, урывками… Кажется, король просил улучшить демографическую ситуацию в стране.
Сам, значит, одним отпрыском отделался, а нам с Хлоей расхлёбывать!
Рихтер признавался в любви… Вольфу. Хорошо ещё, соболезнований не выражал в связи с выбором спутницы жизни! Алеард с Хлоей записались в почётные родители к нашим будущим детям. Больше я практически ничего не запомнила, кроме оды Жозефины, но об этом позже.
А потом был первый танец молодожёнов. Стоит ли говорить, что Иероним позволил нам ещё раз засиять, и все гости убедились, что наш союз благословлён богами. И всё было замечательно, и я почти не чувствовала усталости, и совсем не хотела спать, пока… Пока после очередного танца за нашим столом не оказалось короля, а к нам не подошёл очень озадаченный Алберт и не попросил следовать за ним. Лицо его было бесстрастным, не выражало никаких чувств, и именно это меня пугало. На наши вопросы он не отвечал, предупредив, что королевский маг ему голову отвернёт, если он скажет хоть слово. Ладно, подождём, во что обернётся эта таинственность.
