– Да, я волшебник, каких нет на этом свете, – продолжал гость. – И в то же время я скорее исследователь, ученый, скромный Слуга Судьбы.
«Нет, вы только подумайте, – Слуга Судьбы! – невольно усмехнулся Конан. – Наречь себя так мог лишь человек, начисто оторванный от дел суетного мира!»
– И зачем тебе понадобилось спасать меня, Слуга Судьбы? – спросил он вслух.
– Меня не устраивал исход, предрешенный тебе хозяином нежитей.
– Чьим хозяином?
– Нежити – те безголовые твари, что пленили тебя.
– А не ты ли и есть их хозяин? – вдруг с подозрением вопросил Конан. – Почем я знаю, что все происшедшее со мной – не дьявольский спектакль?! Вы, маги, шибко охочи до подобных шуток! Ты ведь и раньше пытался добраться до меня! Признайся: те трое, что возникли будто из воздуха во время утреннего боя в Бельверусе – разве это были не твои люди? Если бы не та мумия, что упала с крыши, они наверняка утащили бы меня – куда, кстати?
Волшебник шумно вздохнул.
– Отвечаю по порядку. Хозяин нежитей – не я, а, как ты изволил выразиться, мумия, которой ты столь признателен. Кто она – пока я этого не знаю. Известно мне лить, что это жрец Сета, ибо он прикончил моего брата черной пятерней. Второго моего брата убил ты.
В голове Конана окончательно все перемешалось. Он и во сне не мог представить себе жреца Сета своим союзником. В то же, что хозяином нежитей был именно этот жрец, он поверил сразу.
– Далее, – говорил маг, – планы моего хозяина изменились. Мы отказались от идеи доставить тебя к нему и вместо этого придумали нечто иное; вот почему я сегодня спас тебя.
– Ты спас меня, чтобы отомстить самому? На узком аристократическом лице волшебника возникло некое подобие усмешки.
– Что значат жалкие жизни героев и магов в сравнении с волею Судьбы?! Увы, мой друг, смерть моего брата – недостаточный повод, чтобы призвать тебя к ответу. Тебя, баловня той самой великой Судьбы, которой я служу. Но ты угадал – месть, священная, божественная месть – она и вправду лежит в основе моей миссии. И месть эта будет свершена; вот зачем я здесь.
Из высокопарной тирады неведомого волшебника Конан понял только одно; Слуга Судьбы собирается прикончить его.
– Могу ли я знать причину этой мести?
– Не вижу в этом необходимости. Знание придаст тебе новые силы для борьбы, а борьба, собственно, уже закончилась. Глупо начинать все сначала.
Холодные, бесстрастные слова мага суровым приговором ложились на душу Конана. Ответной реакцией была злость – природная, дикая ярость против несправедливости. Он не может погибнуть так, не зная, почему, не имея сил предпринять что-либо в свою защиту! И притом погибнуть здесь, в самом сердце своей страны, на собственном троне в Гарантии!
Точно услышав мысли короля, Слуга Судьбы молвил:
– А с чего ты взял, что мы в Тарантии?
В мертвой тишине тронного зала слова мага прозвучали жутко и как-то неестественно. Влекомый страшным подозрением, Конан вскочил с трона и подбежал к окну. Сдавленный крик вырвался из могучей груди: вместо огней ночной Тарантии за окном расстилалась непроглядная мгла – настолько явственная, что ее можно было потрогать руками…
– Куда ты меня притащил, чародей?… – гаркнул Конан и тотчас осекся: внимание его всецело захватил большой серебристый медальон, сверкавший на груди мага. Конан мог поклясться, что никогда не видел ничего подобного: медальон изображал Нечто, устремленное ввысь, к самым вершинам Могущества – то ли пирамиду, то ли какой-то тайный треугольный знак…
Странное ощущение узнавания овладело киммерийцем: ему показалось, что когда-то он уже сталкивался с этим Нечто, изображенным на медальоне… Как, когда, где – этого он вспомнить не мог. И в следующую секунду все воспоминания были разом отринуты, словно в мысли Конана вмешалась неведомая властная рука…
Конан очнулся на троне. Слуга Судьбы по-прежнему сидел напротив него. Беззастенчивый взгляд маленьких серых глаз, казалось, рассматривал самую душу киммерийца. Собрав в кулак всю свою волю, Конан прыгнул. Прежде, чем погибнуть, следовало, по меньшей мере, утащить в Серые Земли и своего спасителя-погубителя.
Какая черная магия вмешалась в полет закаленного, всегда покорного воле хозяина могучего тела – то Конану не было ведомо. Только опустился он не на грудь врага, а, сделав замысловатый пируэт в воздухе, прямо в горящий очаг. Огонь, возликовав, любовно охватил все тело варвара, и Конан снова потерял сознание.
– Твоя легендарная прыть на сей раз не поможет тебе, – вдруг услышал он знакомый холодный голос. – Все кончено, Конан, смирись.
Король открыл глаза. Проклятие, он снова восседал на золотом троне против могущественного незнакомца! И, как и в первый раз, на теле его не было и малейших следов ожога. Видно, таинственный мститель на редкость заботливо относился к здоровью варвара.
– Да кто ты такой, дьявол? – хрипло пробормотал киммериец.
– Я уже представлялся тебе: Слуга Судьбы. Можешь также именовать меня магистром, хотя это ничего не меняет. Впрочем, мы отклонились от темы. Разговор не обо мне, а о тебе, Конан. Ты…
– Знаешь что, магистр, мне надоела твоя болтовня! Хочешь пришить меня – давай, не медли! У вас, у волшебников, прямо ритуал какой-то: прежде чем убить жертву, читаете ей целые лекции по философии!
– Увы, нам не понять друг друга, мой безрассудный друг! Где тебе, варвару, уразуметь мотивы исследователя?! Я ученый, я провожу грандиозный научный опыт, и объектом моего эксперимента являешься ты, о Конан! Вполне естественно, я должен понаблюдать за тобою до начала опыта, ибо я последний, кому суждено лицезреть великого героя Конана из Киммерии!
В голосе магистра не было и намека на насмешку. Заключительные слова волшебника особенно насторожили Конана; каким-то тайным чувством он неожиданно осознал, что не жизнь отнять у него явился бесстрастный Слуга Судьбы, а нечто иное…
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду твою сущность, о Конан! Вглядись в себя, великий герой. Тебе за пятьдесят. Жизнь прожита, и какая жизнь! Хватило бы на тысячи обычных жизней и еще бы осталось. Скольких сынов человеческих ты отправил в иные миры вот этими руками? Скольких созданий Тьмы ты прикончил верным мечом из крепкой стали? Скольких могучих магов отправил ты в бездны преисподних?
– Я и тебя бы послал вслед за ними, будь я в силах! – не сдержавшись, рявкнул Конан. Варвар был весь в напряжении, предвкушая нечто ужасное, что уготовил ему таинственный мститель, и ровная, бесстрастная, неторопливая речь мага действовала на него хуже пытки.
– Вот-вот, – вежливо поддакнул магистр. – В тебе сидит неукротимый дух жизни. Ты словно создан для подвигов, как демон рождается для свершения зла. Ты весь – в твоих подвигах. Вне их ты – ничто и никто.
