претворили в жизнь остаток плана. Только мы с Паулиной знали цитадель изнутри, и я отослала её, в точности описав, что она должна принести. С ней ушли Джеб и капитан Ация.
— Стражник у дверей — венданец, — предупредила я. — Возможно, придется убить.
Каден ушёл с двумя солдатами в гвардейской форме. Я чётко описала, что икать, но его задача всё равно казалась туманной. Гвинет же отправилась в третью сторону с остальными замаскированными солдатами. Я молилась, чтобы коридоры оказались пустыми, раз уж все министры в Большом зале.
Их удаляющиеся шаги отдавались во мне, пробуждая забытые голоса.
«Придержи язык, Арабелла!»
«Тихо!»
«Разговор окончен!»
«Марш к себе!»
Рейф и Тавиш глядели на меня в ожидании команды.
Но я слышала и другие голоса.
«Поторопитесь, госпожа».
«Доверься внутренней силе».
«Распали свой гнев».
Последнее далось легко. Выхватив меч, я кивнула и распахнула двери, по одну руку от меня шагал Рейф, по другую — Тавиш. Оррин с лучшими стрелками прикрывал фланги, Свен возглавлял ряды щитоносцев впереди, остальные сбились в мощный арьергард. Столько солдат готовы сложить жизни во имя чужого королевства, хотя исход для них как в тумане
Глава шестьдесят четвертая
Рейф
Здесь наш тщательно разработанный план кончался, и в дело вступал другой, продуманный кое-как. Впрочем, успокоил Свен, действовать по таким горе-стратегиям ему даже сподручнее. Тавиш на это лишь фыркнул.
Врываясь в зал заседаний, мы полагались только на собственную сноровку и внезапность, а что там случится через минуту или час, представить не могли. Хотя я уже тогда знал, что времени немного. Понял это, ещё когда Лия вошла в оружейную. Её война против изменников уже шла полным ходом — и, похоже, они одерживали верх.
Тавиш, бормоча под нос, окинул взглядом балкон и длинную галерею под потолком. Как пояснила Лия, туда можно подняться только из королевского крыла, но, если мы не закрепимся там первыми, королевские лучники перестреляют нас, как куропаток Мы прикрывали Лию со спины и друг друга. Знать оторопело хлопала ртами, не понимая, что происходит, а мои люди в это время рассредоточивались по залу. Под прицелом наших лучников гвардейцы у трибуны молча подняли руки. Мы с Тавишем закрывали Лию щитами, настороженно оглядываясь, ища угрозу. Оррин с лучниками обошли нас и, готовые ответить на атаку, нацелили стрелы на две башни.
Лия вышла на середину зала и закричала:
— Не двигаться, и никто не пострадает! Даю слово!
Лжёт. Хочет крови. Эту голодную ярость в ее чертах ни с чем не спутаешь. Наверное, только этим Лия ещё держится на ногах. Под глазами у нее черные тени, губы бледные. Соврала мне в оружейной, что крови не потеряла. Но и подобный боевой пыл мне известен не понаслышке, знаю, какая неимоверная сила от него приливает, — мёртвому упасть не даст. Только это, вкупе с отчаянной яростью, двигает Лию вперёд.
Я приказал забаррикадировать двери и разоружить стражу.
Дворянин, обращавшийся к совету с небольшой полукруглой трибуны у передней стены, обомлел и только водил глазами.
— Сядьте. — Я наставил на него меч.
Лорд поспешил на свое место. Лия его сменила.
Она пристальным взглядом окинула всех министров, кивая каждому. В глазах у них застыл ужас: понимали, что это отнюдь не в знак приветствия. Лия балансирует на острие ножа, и церемониться не станет — иначе зачем так увешалась оружием?
— Это возмутительно! — вскочил со стула канцлер.
По залу прокатилось роптание. Кресла со скрипом отодвинулись, словно лорды собрались проводить принцессу в ее покои.
Не успел я открыть рот, как Лия метнула кинжал.
— Сказала же не двигаться! — Клинок пригвоздил рукав канцлера к резной деревянной стене.
Все вмиг замолчали. Канцлер схватился за руку, между пальцев у него зазмеилась кровь. Он злобно помотал головой, но все же послушно сел.
— То-то же, — бросила Лия. — Не хочу вашей смерти, лорд канцлер. Пока что. Сначала выслушайте меня.
— Значит, затыкаете министров силой. — Он хоть и сел, но продолжил гнуть свое. — Еще и напустили на нас своих мятежников-головорезов. Что, всю морриганскую армию сдерживать собрались?
Я шагнул вперёд.
— Вообще-то да, именно так.
Канцлер смерил меня взглядом, осматривая грубую одежду.
— А ты ещё кто такой? — презрительно скривился он.
Даже в таком опасном положении он находил смелость дерзить. Его спесь пробудила и мою
— А я король Дальбрека. Уверяю, мое сборище головорезов сможет сдерживать вашу армию поразительно долго. Вашим трупом полюбоваться точно успеем.
Капитан стражи хмыкнул:
— Из ума выжил! Мы видели дальбрекского короля, и ты не он!
Подойдя, я перегнулся через стол и поднял его с кресла за грудки.
— Жизнью поклянетесь, капитан? Пусть вы меня не видели, но вас-то я видел из окна аббатства в день своей свадьбы. Вы с хронистом нервно расхаживали у входа и бранились.
Я отпустил его мундир, и капитан осел на стул.
— Мой отец cкончался, теперь я король. У себя ещё никого не обезглавил, но тут руки чешутся попробовать.
Он обмер, а я, подобно Лие, оглядел остальных министров одного за другим, прикидывая, чья рука нанесла ей рану, кто порвал рубаху, и самое ужасное: кто предал её и весь континент, сговорившись с Комизаром, и променял наши жизни ради своих мелкошкурных интересов? Кабинет, канцлера и капитана стражи, подозрительно молчал, но меня эта тихая задумчивость тревожила не хуже криков. Они продумывали, как выпутаться.
— Говорите, принцесса. Зал ваш, сколько потребуется.
Лия с тенью испуга улыбнулась.
— Зал мой, — просмаковала она, затем повернулась и раскинула руки. — Прошу простить, досточтимые министры, за такой… — она опустила взгляд на одежду в крови и оборванный рукав, — вид. Знаю, не пристало так появляться при дворе, но сидит удобно. «Избитая и презираемая, она изобличит нечестивых». — Улыбка сползла с её лица. — Вы страшитесь этих слов? Вам следовало бы.
Снова оглядев лордов, она вдруг возвела глаза к пустой галерее под потолком. Все проследили за её взглядом. Молчание затянулось, и стало уже неловко, но из страха перед её кинжалом министры придерживали язык. У меня зачастило сердце, и мы Тавишем встревоженно переглянулись. Неужели забыла, где находится и что говорить? Я тоже посмотрел на галерею. Ничего. По крайней мере, для моих глаз.
Глава шестьдесят пятая
Воздух удушал, цвета поблекли, как на старом пергаменте. Зал разросся, словно во сне, перенося меня в далекий мир, куда четырнадцатилетняя девочка ворвалась бок о бок с братьями. Следом шли те, кто поверил в неё. Все они теперь лежат замертво на безымянном поле брани. «Осторожнее, сестрёнка», — шепчет Вальтер.
— Не двигаться, и никто не пострадает! — кричит
