явным недовольством сказал Эрдэнэ и даже едва заметно скривился. Он не испытывал светлых чувств к первому советнику, как и Исар к нему. – Подождите пару минут, мне нужно переодеться.
– Я бы сказала, одеться, – фыркнула я себе под нос, но Эрдэнэ услышал.
Он на мгновение замер, а потом недобро прищурился.
– Неужто вас настолько смутил обнаженный торс, что вы не опускаете глаз ниже моего лица?
– Одевайся и не болтай, – рыкнула я, не успев прикусить язык. Не стоило шутить с полудемоном, но отчего-то в душе жила уверенность, что Эрдэнэ не опасен для меня.
– Я бы с удовольствием позлил вас, Амаль Мансур, и пошел к Исару прямо в таком виде, но в пещере прохладно. Так уж и быть, оденусь.
С этими словами Эрдэнэ закрыл дверь, и в этот миг я услышала короткий смешок Гарая, который тот всеми силами старался скрыть. Мой гневный взгляд едва не проделал в белесом две дымящиеся дырки.
Ожидание у спальни Эрдэнэ превращалось в странную традицию. В этот раз он не обманул и действительно оделся всего за пару минут.
Эрдэнэ чинно прошествовал по коридору, через минуту остановившись у одной из дверей – такой же неприметной, как и все остальные. Его громкий стук эхом отозвался от известняковых стен, спугнув два увязавшихся за нами блуждающих огонька. Из-за двери послышались поспешные шаги, и уже через несколько мгновений перед нами предстал запахнувшийся в серый халат из плотного сукна Исар. Он выглядел встревоженным и почти не сонным. Взглянув на его бледную кожу и абсолютно седые волосы, я вдруг поняла, насколько же сильно они похожи с Гараем. Правда, Исар нуждался в чужой жизненной силе, чтобы жить самому. Гараю же повезло больше – его платой за магию стало зрение.
– Чего тебе, демон? – буркнул Исар, смерив Эрдэнэ сердитым взглядом.
– Амаль привела паренька, которого считает волхатом. Надо бы это проверить, – так же холодно ответил Эрдэнэ. Я почти явственно ощущала их презрение друг к другу. Не поделили влияние в маленькой кучке революционеров?
Исар перевел взгляд на Гарая и так же внимательно присмотрелся к его глазам, как и Эрдэнэ. Он не стал расспрашивать и терять время, только буркнул:
– Я принесу венец, а вы ждите здесь и глаз не спускайте с парня – он чужак.
– Я верю Гараю, – заявила я, но снисходительный взгляд Исара остудил мой пыл.
– Хочется верить, что вы научились отличать предателей от верных последователей.
– Исар, не смей! – рыкнул Эрдэнэ и, шагнув вперед, замер между мной и первым советником. Я упрямо обошла его и приблизилась вплотную к Исару, отчего уловила хмельной запах его дыхания.
Сгусток моего пламени, беззаботно паривший над нашими головами, разросся и осветил едва ли не половину коридора. Его жар заставил лоб Исара покрыться испариной. На моей коже тоже выступил пот, но мне было плевать.
– Я не просила ни этот титул, ни этот венец. Если считаешь себя достойным – забирай. Все забирай. А я больше пальцем не пошевелю ни для Мансура, ни для вас. Выйду замуж за воеводу Миреи и заживу припеваючи. А вы продолжите гнить в этой пещере.
В моих вкрадчивых словах не было злости. Только сухая правда. Разве можно яро отстаивать то, во что и сама-то не слишком веришь?
– Амаль? – Сонный голос Мауры совершенно неожиданно разрушил гнетущую тишину между нами.
Мое пламя осветило лицо матери, и его бледность не смогли скрыть даже теплые блики света. Жизнь в пещере, вдали от зелени и леса, сказывалась на ее молодости и красоте. Мауре бы вернуться к солнечному свету, и тогда она расцветет пуще прежнего.
– Почему ты здесь? Что-то случилось? Ты выглядишь уставшей, – встревоженно спросила Маура, приблизившись ко мне почти вплотную, словно хотела обнять, но не решилась.
– Я все расскажу тебе позже, – пробормотала я, ощущая беспокойство воришки, собравшегося забраться в окно богатого дома. Мне предстояло обмануть Мауру, а это не так-то просто сделать.
– Возьми Амаль с собой. Она, как дочь Мансура, заслуживает увидеть сокровищницу, – наседал на Исара Эрдэнэ.
– Я пойду один. Пусть Мансур сам ведет ее в тайник. Мне ни к чему такая ответственность.
– Ты не доверяешь его дочери? Или решениям Мансура?
– Я не доверяю даже тебе, демон. Развлеки пока достопочтенного каана. Это единственное, что ты умеешь, кроме заигрывания со своими полутрупами.
– Поверь, с тобой не заигрывали бы даже полутрупы, – не остался в долгу Эрдэнэ.
– Раз уж на то пошло, то моя дочь пока побудет со мной. В кои-то веки. А вы прекратите вести себя как два петуха в курятнике и займитесь делом! – велела Маура.
Исар хмыкнул и направился в сторону тронного зала, оставив после себя тишину, что обволакивала нас болотной тиной. Эрдэнэ по-дружески хлопнул по плечу растерянного Гарая и повел к себе, пообещав напоить замечательным травяным отваром. Я же последовала за Маурой в ее маленькую обитель и словно вновь попала в ее избушку, которая ютилась в сердце Нечистого леса.
Мой взгляд пытливо блуждал по полкам с отварами и настойками, пока Маура не усадила меня за неказистый стол. Парящий над нами огонек зажег свечи во всей комнате и благополучно потух. Мать села рядом и с мягкой улыбкой всмотрелась в мое лицо, на котором благодаря стараниям Иглы не осталось следов вчерашнего нападения, отметила обожженные руки и укоризненно вздохнула. Она не задавала лишних вопросов, прекрасно зная, что я на них не отвечу. Пожалуй, у нас с Маурой было куда больше общего, чем мне когда-то думалось.
– Если не знаешь, с чего начать, то начни с того, что здесь делает белесый паренек, который спас нас в Вароссе, – подсказала она.
И я с тяжестью на сердце поведала матери именно ту версию событий, которую придумала вечером. Никому в этой пещере не стоило знать, что на меня напали люди Айдана. Никому не стоило знать об условии, которое мне поставил брат. Я разберусь с ним сама, как и обещала самой себе. И Беркуту.
– Маура, я хотела бы попросить тебя об одолжении, – несмело начала я. – У тебя осталось зелье, от которого умерла Малика?
Глаза матери расширились едва ли не до величины двух легер, а с лица схлынули последние краски.
– Ты уже знаешь? Откуда? Я же запретила… – залепетала она, отчего я совсем растерялась и позабыла все слова, которые подготовила.
– О чем знаю? – Маура молчала, стыдливо отведя взор. – Скажи мне!
Я вцепилась в ее прохладную руку, не обращая внимания на жар в своей, и приготовилась услышать.
– Разве яд понадобился тебе не для нового
