Я кашлянул в кулак и не только потому, что хотел предупредить о своем приходе - вонь в комнате буквально разъедала мне носоглотку. Девушки спали чутко, и потому мой кашель разбудил их. Взвизгнув, они прикрылись простынями и уставились на меня взглядами приговоренных к смерти в утро казни.
- Привет, девочки, - сказал я.
- Ой, брат фламеньер! - сказала одна.
- Отвернись, мать твою, чего уставился? - осипшим голосом добавила вторая.
Я отвернулся. Даже портовым шлюхам не чуждо чувство стыдливости и его надо уважать. Медвежье ворчание за моей спиной стало сигналом, что и роздольский мачо тоже пришел в себя.
- Ты кто? - осведомился Домаш, пытаясь вцепиться в меня блуждающим взглядом красных воспаленных глаз. - Э, погоди, да я тебя знаю, пан!
- Байор Якун Домаш, приветствую тебя, - сказал я и слегка поклонился. - Я Эвальд, бывший оруженосец сэра Роберта де Квинси.
- Точно! - Роздолец облегченно засопел. - Халборг и все такое. Прости меня покорно, что встречаю тебя, пан собрат рыцарь, в оном борделе богопротивном и без должного политеса....фууу!
- Что такое?
- Тяжко, - байор мотнул головой вправо-влево, лицо его сморщилось в страдальческой гримасе. - Предательский мед, Матерью пресвятой клянусь, истинно языческий!
Судя по тому, как заплетался у байора язык, он еще находился под сильным действием того самого меда, о котором говорил. Девицы, забыв о стыдливости, собирали по полу свои чулки, подвязки и банты, сопя и бранясь, как последние забулдыги. Я решил, что мне лучше переждать Домашеву побудку в коридоре.
Байор не заставил себя ждать.
- Челом бью вельможному пану, - сказал он, вываливаясь из дверей. - Истинно рад новой встрече и это... препочтительнейшим образом прошу склонить слух.. кх-кх!
- Давай быстрее! - крикнула из комнаты одна из девиц. - У нас дел полно!
- Заткнись, курва! - рявкнул Домаш и, повернувшись ко мне, заговорил самым почтительным тоном: - Если милостивый государь Эвальд не сочтет за дерзость... двадцать сильверенов взаимообразно.
- Прошу, - я протянул Домашу свой кошель.
Байор радостно рыкнул, запустил лапу в кошель и вытащил куда больше, чем двадцать серебряных, а потом нырнул в комнату. Я услышал шепот, умильное мурлыканье, вздохи и звуки громких чмокающих поцелуев. Пару секунд спустя обе красавицы выпорхнули из комнаты и прошелестели мимо меня своими шлейфами в сторону лестницы. А потом вышел и сам байор. В правой руке он держал свой меч, в левой - кружку с медом.
- Ох, ну и ночка! - вздохнул он. - А ничего так чертовки. Особенна та, что с родинкой на щеке - попка у нее ммммм! Твое здоровье, пан!
- Корабль в Фор-Авек отплывает через час, с приливом, - сказал я. - Капитан ждет нас.
- А и точно! - Домаш влил в свою глотку остатки меда из кружки и счастливо охнул. - Благодарю тебя, милостивый государь. Я готов, можем идти.
- Позволь задать тебе один вопрос, байор. Как вообще получилось, что ты отправляешься на Порсобадо?
- Так после той веселой ночки в Халборге мне и было приказано сюда отправляться, - совершенно простодушно ответил рыцарь.
- Кем же?
- Как схоронили господина твоего.... Уж прости, забыл, что теперь ты опоясанный рыцарь!
- Ничего, продолжай, пан Домаш.
- Ну вот, апосля похорон поехал я обратно к себе в Бобзиглавицы. Сказать по совести, запил я после всего пережитого в проклятом замке - тьфу, как вспомню, так до сих пор трясет! Знаешь, добрый собрат рыцарь, с самого детства моего ненавижу я все это чернокнижие и колдобу всеми фибрами своей истинно верующей души. А ведь самое-то что поганое, я на этой Стасе фон Эгген, вампирице заиметой, жениться полагал...
- Пан Домаш, давай по делу.
- Так по делу я и говорю. Дня три по возвращении пил я беспробудно. А на третий или четвертый день навестили меня нежданно два господина и на словах изволили известить меня, что отныне я союзник братства и должен служить ему мечом и имением своим. Мол, зело понравилось высоким особам в братстве то, как я вел себя в Халборге, и посему честь мне великая оказана. Ну, и получил я приказ отправляться на Порсобадо, дабы с тамошним шевалье продолжать службу империи и братству. - Тут Домаш перестал улыбаться и вопросительно посмотрел на меня. - А что, пан Эвальд, ты тоже...
- Как видишь. Больше скажу тебе - как раз меня и назначили шевалье братства в Фор-Авеке.
- Гм... почтительно счастлив и, можно сказать, польщен.... Ваша милость сами изволили предупредить... - пролепетал Домаш, силясь отвесить мне изысканный поклон, который по причине опьянения вышел весьма неуклюжим.
- Оставь, сударь. Не стоит.
Интересная вещь получается, подумал я, глядя на стремительно трезвеющего рыцаря - фламеньеры не случайно выбрали мне в попутчики и помощники Домаша. Он тоже был в Халборге и невольно оказался посвящен в историю с исчезнувшим курьером и вампиршей Иштар. Подозрительно, очень подозрительно. Хотят убрать нас подальше, на задворки империи? Или избавиться от нас без лишнего шума и огласки, чтобы не осталось опасных свидетелей?
Второе больше похоже на правду. И еще интересно, что все это делается накануне смены власти в братстве. Так что я совсем не удивлюсь, если встречу в Фор-Авеке еще и Субботу.
Ладно, как говорил один мой знакомый, не будем зареветь и будем посмотреть.
- Пойдем, сударь, - предложил я. - Времени у нас мало.
Заплатив хозяину гостиницы, мы забрали из конюшни коня Домаша, вышли на набережную и направились к кораблю. Капитан сообщил нам, что до отплытия осталось совсем недолго.
- Я пойду в свою каюту, - заявил Домаш. - Чего-то морит меня.
- Сожалею, милорд, - внезапно сказал капитан. - Вашу каюту я вынужден был предоставить другой персоне. Вашей милости придется спать в кубрике.
- Захлебнись все дерьмом! - рыкнул Домаш. - Ты же сам...
- Виноват, милорд, с позапрошлого дня все немного изменилось. На корабль прибыла представительница Охранительной Ложи, у которой приказ отправляться в Фор-Авек. А кают для пассажиров на моем корабле только две.
- И меня вышвырнули из моей каюты? Почему, порази вас короста? - загрохотал роздолец, делая шаг к капитану.
- Потому что эмиссар Ложи - благородная дама и не может спать в кубрике с матросами, как корабельная шлюха. Полагаю, милорд, вы достаточно учтивы, чтобы уступить женщине свою привилегию?
Так, Элика Сонин сдержала слово. Еще одно знакомое лицо на корабле. Ситуация становится все интереснее...
