- А теперь чистый лист.
Та без лишних слов выдвинула ящик стола и достала из него листок сероватой бумаги. Продолжая играть свою роль, я нахально подхватил одну из книг в кожаном переплете, лежавшую на столе у секретарши, а также деревянную палочку с плетением, которой только что пользовалась тетка, и отошел к стульям. Сделав морду кирпичом, я уселся на крайний, закинув ногу на ногу, положил книгу с листком на колено и начал писать, всем своим видом показывая, что тот, кто меня посмеет отвлечь от моего занятия, не успеет даже пожалеть о своей ошибке.
Та палочка, которую я взял со стола тетки, оказалась магическим аналогом земных чернильных перьевых ручек. Но никакого пера в ней не было, а вместо этого содержалось хитрое плетение, которое удерживало чернила внутри полой деревяшки, и при соприкосновении ее тонкого конца с бумагой постепенно их выдавливало. Данное приспособление оказалось более удобным, чем обычное перо. Правда, создавалось ощущение, что я писал фломастером, но это нисколько не мешало. Девушки в этот момент опять вернулись к своим просьбам позволить им пообщаться с ректором, а тетка только рявкнула, чтоб они сидели и ждали, пока милорд Фалиано не соизволит их принять.
Девушки аккуратно присели на стулья, выбрав места подальше от меня, но я, не обращая на них внимания, размашисто вывел текст шапки заявления, просто скопировав его с образца. А вот дальше пошло интереснее - нужно было указать свои личные данные. С именем вышло все просто, назвался Алексом Драконом, как уже представлялся ректору. Хоть оно и было слишком приметным, менять имя я не хотел, так как в списках охотников проходил именно под ним. И даже прозвище решил оставить, так как все охотники в этом деле весьма щепетильны. Да и вообще, в Мардинане меня знают как Алекса Эльфа, у гномов я Алекс эр'Таррин, так что можно отбрехаться. Вообще, по идее, нужно было поменять имя еще до поступления в охотники, но я об этом не подумал, поэтому теперь осталось надеяться на авось.
Дальше должен был идти список титулов. Ухмыльнувшись, я написал, что таковых не имею, а после этого стал сочинять свою краткую биографию. У того, чье заявление я прочитал, она занимала добрую половину листа, а я лишь кратко пояснил, что являюсь сиротой, родственников не имею, а детство провел в маленькой деревушке на юге Империи. В десятилетнем возрасте попал в обучение к странствующему мастеру-воину, который передал мне свое искусство, а потом скитался по миру, зарабатывая на жизнь. После возвращения в Империю по дурости записался в охотники, а потом решил пойти в маги.
После такого жизнеописания я опять скопировал пару абзацев из образца, в которых нижайше просил принять меня в Академию и обещал, что не посрамлю, не предам, не опозорю... и тому подобное. В конце я поставил свою подпись, а потом еще минуту сидел, дожидаясь ректора и внимательно уставившись в свое творение. Просто я не хотел раньше времени выходить из образа, чтобы не допустить неуместного скандала. Уж очень подозрительно поглядывала на меня секретарша ректора. Но вскоре мое ожидание кончилось. Дверь кабинета открылась, и из нее вышел Фалиано. Девушки тут же кинулись к нему, но ректор только поднял руку и сказал:
- Не сейчас, - после чего повернулся ко мне и спросил: - Вы уже успели написать заявление?
Я, уже успев сменить маску, быстро поднялся со стула и сказал:
- Да, милорд ректор.
Фалиано не глядя взял протянутый мной листок и приказал:
- Следуйте за мной.
Уверенным шагом он вышел в коридор, а я задержался, чтобы положить книгу с ручкой на стол секретарши, начавшей от гнева стремительно наливаться краской. Напоследок я обернулся к огорченным девушкам и сказал им, лукаво подмигнув:
- Учитесь, пока я жив!
Быстро выскочив из приемной, провожаемый негодующим скрипучим голосом разгневанной тетки, я догнал ректора и вместе с ним вышел из здания с крылатыми скульптурами. На удивление, идти пришлось долго. За это время я успел детально ознакомиться с изысками архитектуры Академии и понять, что магии здесь не просто много, ее тут невероятное количество. Плетения были на стенах, внутри зданий, в окнах. С удивлением я заметил, что маги не пользуются стеклами или чем-то подобным, их вполне заменяют небольшие амулеты, вмонтированные прямо в оконные проемы. Это было странным, но рациональным, так как наверняка им проще было несколько раз в год заряжать амулеты, чем устанавливать рамы со стеклом. Вот только интересно, как же они защищают от ветра и не пропускают холод? Надо будет разобраться в этом плетении, так как такие амулеты - довольно полезная и прибыльная штука.
В некоторых комнатах можно было увидеть большое скопление разного рода плетений, несколько помещений были буквально насыщены силой, кое-где в них виднелись яркие накопители - то ли сафрусы, то ли нечто подобное. В зданиях, мимо которых мы проходили, я замечал сотни, если не тысячи, разнообразных магических структур и понимал, что моя коллекция явно поменьше будет. И это ведь только те, которые располагались поблизости, потому что магическое зрение в этом теле было весьма слабым и не позволяло видеть дальше трехсот метров, а толстый слой камня еще больше снижал его чувствительность.
Вот только меня поразило то, что людей в Академии было не так много. На всем пути я заметил десятка четыре, да и то в зданиях, а по улице шагали только мы с ректором. Видимо, пока занятий в Академии нет, большинство адептов разъехались на каникулы. Пока мы шагали, Фалиано не нарушал молчания, видимо, уже составив представление обо мне, поэтому и я не решился задать несколько своих вопросов, оставив их на потом. Так мы дошли до большого здания, сильно напоминавшего какую-то крепость или замок. Для его постройки использовался грубый природный камень, поэтому сооружение навевало ощущение невероятной древности.
Перед входом я задумался, стоит ли мне обогнать ректора и распахнуть перед ним дверь, или это уже будет высшей степенью подхалимажа? Но Фалиано сам разрешил мои сомнения, попросту воспользовавшись магическим захватом. Войдя вслед за ректором в замок, я увидел вполне нормальную обстановку обычного учебного заведения - длинный извилистый коридор с множеством дверей по обеим сторонам. Далеко мы ходить не стали, Фалиано тем же приемом распахнул дверь второй комнаты и вошел в нее, кивком разрешив последовать за ним.
Расположение мебели в комнате так же было стандартным - несколько рядов небольших столиков с табуретками с одной стороны, и три массивных длинных стола, составленных вместе на небольшом возвышении, с другой. Посередине аудитории было пустое пространство, где сиротливо стояла одна единственная табуреточка. Вообще, это все живо напомнило мне мои экзамены в вузе. И даже появился знакомый мандраж, который я мигом постарался затолкать подальше.
